Смертельно безмолвна - 2
Шрифт:
человек! – Дьявол сверкает алыми глазами и резко отстраняется. – Мы слишком похожи, я не
лишу жизни своего последователя. Я ценю твою преданность и позволю вам уйти.
Застываю. Что он сказал? Он согласился?
Дьявол стремительно отходит от меня, потирает ладони и кривит губы:
– Можете остаться, послушать.
– Послушать что?
– Музыку. Музыку человеческих криков и стонов. Знаешь, как сладит уши аллегро из
фонтанов крови, вырывающихся из разодранных
Я ничего не отвечаю, просто покачиваю головой, но не вижу и толики разочарования в
кровавых глазах Отца Лжи. Он лишь пренебрежительно улыбается.
– Запомни, кто тебя спас, Мэттью.
Дьявол щелкает пальцами, мебель разом валится на пол, разносится громкий треск, а затем
комнату наполняет безликая тишина. Джейсон растерянно смотрит на меня, смотрит на дверь, больше не рвущуюся на части от жестких ударов, и шепчет:
– Не может быть.
– Идем.
Я срываюсь с места. Хромая, еле таща ноги, я плетусь вперед, стараясь не глядеть по
сторонам, стараясь ни о чем не думать. Я иду вперед и не опускаю взгляд на горы трупов, не
смотрю на разукрашенные кровью стены, не вдыхаю соленый запах смерти. Несусь все дальше и
дальше, и не оглядываюсь. Ни на мгновение.
Я сделал то, что должен был. Это враги. Все они. Я должен был.
Однако мысли не избавляют от ядовитого и колючего чувства в груди, которое так и норовит
разрезать на части легкие. Меня своим последователем назвал сам Дьявол, я даже глазом не
моргнул, когда он согласился убить сотни людей по моей подсказке.
Джейсон решил умереть со мной.
А я предпочел жизнь, не взирая ни на что.
Ведь я хочу жить. Ведь мне так рано умирать. Правда, жизнь ли это? Боюсь, душа во мне с
каждым днем становится все прозрачнее, и весной от нее не останется ни следа.
ГЛАВА 5. ПОБЛАЖКИ.
Мы въезжаем в Астерию.
За окном проскальзывают зеленые пласты, слипшихся воедино листьев, затем, минут через
пять, показываются пики первой церкви, построенной задолго до моего рождения. Я
придавливаю пальцами зудящие ссадины на шее и невольно замечаю, как Джейсон рукою
держится за окровавленную рубашку.
– Он сильно задел тебя.
– Жить буду. А ты как? Видок у тебя не очень, – мужчина кривит губы, и я почему-то
улыбаюсь ему в ответ, несмотря на то, что лицо тут же сводит судорогой. – Ничего, Мэтт.
– Знаю, скоро заживет.
– Скоро ты привыкнешь.
– Может, поговорим о чем-то другом?
– О
– Джейдан Соннер…, – протягиваю я и морщусь от неприятной боли, прокатившейся по
подбородку. Черт! Щиплет невыносимо. – Кажется, именно так тебя назвал Ловари.
– Что ж, у меня ведь была жизнь до того, как я стал тем, кем стал, мальчик.
– Видимо, она была паршивой, раз ты сменил имя.
– Да нет, вполне обычной. Просто потом заболела моя сестра, и все изменилось.
Невольно застываю. Когда речь заходит о болезнях, забирающих жизнь тех, кто нам дорог, в
голове у меня туманится рассудок. Я сразу вспоминаю мать. Я вспоминаю то, как она боролась с
раком, и то, как она проиграла. Я ненавижу эти мысли, но они не уходят.
Они живут во мне, они питаются мной.
– Я пытался отыскать способ, способ ее спасти. И тогда впервые наткнулся на ведьм, на этот
мир. – Джейсон достает окровавленными пальцами сигареты, а я сосредоточенно наблюдаю за
ним, удивленный, что он вдруг решил открыть мне свою тайну. – Я не могу сказать, что этот мир
пришелся мне по вкусу, я даже испугался, но у меня не было выбора. Я хотел помочь сестре и
совсем не думал о неприятностях, что меня поджидают.
– И как? – Я неуклюже прочищаю горло. – Помог?
– Нет. Она умерла.
Терять близких трудно. Я знаю об этом не понаслышке, и мне внезапно кажется, что я буду
полным кретином, если скажу что-то вроде: мне жаль или крепись. Все это лажа, не делают
слова легче, только сильнее на куски раздирают.
– Паршиво, – лишь хриплю я, отвернувшись, и слышу, как Джейсон усмехается.
– Знаешь, а я ведь хотел спасти ее, но, в итоге наткнулся на ведьму, которая прокляла меня и
сделала таким. – Напарник сбавляет на повороте скорость. – Отстойный был год.
– Тебя прокляли? Но я думал, что...
– Мир нечисти совсем не такой, каким его рисуют в книгах. Никто меня не кусал.
– Выходит, все дело в заклинании?
– В заклинании и очень злой ведьме. Я стараюсь не вспоминать о том времени, ведь я уже
давно не Джейдан. И, Мэтт, я не хочу, чтобы кто-то узнал об этом, понял? – Джейсон глядит на
меня и неожиданно кажется мне непривычно уязвленным.
Он отворачивается, сжимает в сбитых пальцах руль, а я задумчиво хмурюсь.
– Я никогда не умел болтать, Джейсон.
– Отлично.
Я смотрю в окно, голова кружится, и я предполагаю, что я хочу есть, а, может, спать. Или у
меня, возможно, черепно-мозговая травма, и я умираю.
– Ты не спросил меня о том, что я увидел. – Бросаю я, сменив тему.