Смертельные тайны

Райх Кэти

Райан закурил сигарету.

– Как дела с Чупан-Я?

– Ты даже название помнишь!

– Для тебя оно крайне важно.

– Да.

– Наверняка душераздирающая история.

– Так и есть.

– Выкладывай.

Казалось, будто я рассказываю о драме в параллельной вселенной, где главную роль играли разлагающиеся трупы. Обезглавленные матери. Изрубленные младенцы. И старуха, оставшаяся в живых, потому что нужно было продать фасоль.

Райан слушал, почти не сводя с меня взгляда васильковых глаз.

Вопросы задавал редко и всегда к месту. Не торопил меня, не отвлекал, давая выговориться.

Он слушал.

И я поняла истину.

Эндрю Райан – один из тех редких людей, с которым чувствуешь, справедливо или незаслуженно, что во всей галактике его не интересует ничего, кроме твоих собственных мыслей.

Самая привлекательная черта, какой только может обладать мужчина. И похоже, мое изрядно перетрудившееся в последнее время либидо тоже это заметило.

– Еще кофе? – спросила я.

– Спасибо.

Я пошла в кухню.

То, что Райан заглянул ко мне, возможно, не так уж и плохо. Возможно, я вела себя с этим кабальеро слишком грубо. Возможно, стоило слегка прихорошиться.

Забежав в ванную, я провела щеткой по волосам, наложила румяна, но от туши отказалась. Лучше уж «без ресниц» вообще, чем измазаться в спешке.

Когда я подавала гостю чашку, он протянул руку и коснулся моей свеженакрашенной щеки. Кожу обожгло, как и тогда с Галиано.

Наверное, это вирус.

Райан подмигнул.

Я посмотрела на наши смешавшиеся на кирпичной стене тени, и сердце мое забилось невероятно быстро.

Да, пожалуй, это все-таки не вирус.

Я снова села, и Райан спросил, почему я вернулась в Монреаль.

Переходя к реальности, я подумала, какие факты дела «Параисо» стоит обсудить. О скелете мы с Райаном уже говорили, но и Галиано, и миссис Спектер требовали конфиденциальности по поводу причастности к делу семьи посла.

Я решила рассказать обо всем, но Спектеров упомянуть просто как «семью из Квебека».

Детектив снова слушал не прерывая. Скелет. Четыре пропавших девушки, потом три, потом одна. Кошачья шерсть. Слепок черепа. Когда я закончила, он целую минуту молчал.

– Девушек посадили за решетку лишь за то, что они стащили диски? – наконец спросил он.

– Судя по всему, одна из них вела себя крайне непристойно.

– Непристойно?

– Сопротивлялась, выкрикивала ругательства, плевалась. – Этими сведениями поделилась со мной миссис Спектер, когда мы ждали в аэропорту.

– Странно. Не могу понять, почему Шанталь вообще держали в тюрьме Южного округа.

– Ты знаешь про посла?

Не верю собственным ушам! Я так старалась соблюсти тайну частной жизни Спектеров, а у этого супер-шпиона уже полны были карманы записок.

– Дипломаты пользуются иммунитетом, – продолжал он.

– Дипломатическим иммунитетом, – огрызнулась я.

Закрыв

глаза, я с трудом подавила злость. Райан позволял мне болтать без умолку, хоть все это и так ему уже было известно. И откуда он узнал про Спектеров?

– Господи, Райан! Я могу хоть над чем-то работать без твоего вмешательства?

Коп продолжал гнуть свою линию.

– Дипломатический иммунитет не действует в родной стране. Почему Шанталь сразу же не выпустили?

– Может, ей не хотелось расставаться с оранжевым комбинезоном. Как давно ты узнал?

– Меньше чем через час ее должны были увезти на лимузине.

– Девчонка назвалась фальшивым именем. Полисмены понятия не имели, кто она такая. Как давно ты знаешь про Спектеров?

Он снова проигнорировал вопрос:

– И кто раскрыл ее?

– Шанталь воспользовалась разрешенным телефонным звонком, чтобы связаться с подругой. – Об этом мне тоже рассказала миссис Спектер.

– А подружка связалась с мамочкой.

Я испустила театральный вздох:

– Да.

– А люди в полосатых костюмах решили: пусть непутевая Шанталь слегка поостынет, пока ее мамаша мчится в Квебек на всех парах.

– Вроде того.

За ограждавшей двор стеной послышались шаги. На парковке через улицу вхолостую заработал двигатель автомобиля.

– Несколько часов.

– Что? – снова огрызнулась я.

– Я знаю об этом несколько часов. Галиано сообщил сегодня днем. – Райан улыбнулся и слегка пожал плечами. – Старина Бэт такой же, как прежде.

Когда раздражена, я становлюсь вспыльчива и готова ругаться. Когда зла до белого каления, внутри все мертвеет, разум застывает, голос становится ровным, а любая реакция – ледяной.

Меня обсуждали старые школьные друзья. В голове словно щелкнул переключатель.

– Ты звонил Галиано? – бесстрастно спросила я.

– Он мне звонил.

– Детектив Галиано что-либо спрашивал о моей компетентности?

– Он спрашивал о семье Спектеров.

На мгновение наступила тишина. Райан закурил.

– Вы обсуждали меня по-испански?

– Что? – Мой намек на прежние времена ускользнул от него.

– Неважно.

Райан глубоко затянулся, выпустил облачко голубого дыма.

– У Галиано были новости о подозреваемом, – сухо сказал он, словно читая вслух телевизионную программу.

– И он позвонил тому, кто не имеет к делу никакого отношения.

– Он хотел узнать, что у меня есть о Спектерах. И он пытался связаться с тобой.

– В самом деле?

– Звонил тебе на мобильный. Собственно, я и пришел об этом сказать.

– Врешь.

– Ты проверяла недавние сообщения?

Я их не проверяла.

Я молча прошла в комнату и достала из сумочки телефон. Четыре пропущенных звонка, все международные. Нажала кнопку голосовой почты. Два сообщения.