Смертельный танец
Шрифт:
Конечно, со мной была Лив. Пистолет был в пределах досягаемости, и было искушение положить его на колени. Но этого не следовало делать: у нас был план, и этот план не предусматривал отпугивание убийцы.
Я тронула Лив за руку, она наклонилась ко мне.
– Ты не должна загораживать мне обзор.
Она посмотрела недоуменно:
– Я должна охранять твою жизнь.
– Тогда сядь и притворись, что мы подруги. Капкан не сработает, если будет видно, что я под охраной.
Она встала возле меня на колени – слишком большая
– Я не стану рисковать, что меня отдадут Сабину. Мне плевать, знает ли убийца, что я здесь.
Ее было бы трудно убедить, но я решила попытаться.
– Послушай, либо ты действуешь по плану, либо пошла от меня вон.
– Я слушаюсь Жан-Клода, а не его шлюх.
Насколько я помню, никогда в жизни не сделала ничего такого, чтобы заслужить звание шлюхи.
– Жан-Клод сказал, что, если ты его подведешь, он отдаст тебя гниющему трупу, так?
Лив кивнула, не отрывая глаз от толпы за моей спиной. Она действительно хотела выполнить работу, и эти усилия были заметны.
– Он не сказал, что накажет тебя, если я пострадаю?
Лив покосилась на меня:
– Ты о чем?
– Если ты спугнешь убийцу и разрушишь наш план, это и будет значить, что ты его подвела.
Она покачала головой:
– Нет, он имел в виду не это.
– Он сказал: “Никогда больше меня не подведи”.
Было видно, как она пытается разобраться в логике. Явно логика не была ее сильной стороной.
– Умно, Анита, но если тебя убьют, Жан-Клод меня накажет. И ты это знаешь.
Я ошиблась. Она была куда умнее, чем казалась.
– Но если ты погубишь план, он тебя все равно накажет.
У нее в глазах мелькнул страх.
– Тогда я пропала.
Мне стало ее жаль. Жалеть двух – нет, трех – монстров за один вечер. Теряю былую суровость.
– Если меня не убьют, я прослежу, чтобы тебя не наказывали.
– Клянешься?
Она это спросила, будто для нее это много значило. Клятва не была для нее всего лишь набором слов. Многие вампиры происходят из тех времен, когда слово человека связывало его.
– Я даю тебе мое слово.
Она еще секунду простояла на коленях, потом встала.
– Постарайся, чтобы тебя не убили. – И она ушла в толпу, оставив меня одну, как я и просила.
Остальные столы быстро заполнялись. Толпа растекалась по краям зала на возвышения вокруг танцевальной площадки. Возле перил скопилось столько народу, что, если бы мой стол стоял у стены, я бы ничего не видела. В другой ситуации я бы оценила такую предусмотрительность. Второй телохранитель мог подойти в любой момент – я созрела для компании.
Публика заполнила два верхних уровня. Я выискивала черный плащ Сабина, но не видела. Путь к площадке преграждали с полдюжины вампиров. Они вежливо, но твердо оттесняли публику к стенам. Вампиры и вампирши были одеты примерно одинаково: черные лайкровые штаны, сапоги, черные рубашки-сетки. У вампирш под сетками были лифчики, но это было единственное отличие. Мне это понравилось. Черные юбки или короткие штаны для женщин меня бы рассердили. Мелькнула мысль, что Жан-Клод их так одевал, имея в виду мое мнение. Он в некоторых смыслах знал меня очень хорошо, а в других совсем нет.
Я оглядывала публику, высматривая Эдуарда или что-нибудь подозрительное, но в кипящей веселой толпе трудно было заметить кого-нибудь. Эдуарда я не нашла. Оставалось только верить, что он где-то рядом. И хотя я в это верила, напряжение не отпускало.
Эдуард предупредил меня, чтобы я вела себя непринужденно, не выказывая подозрения. Наружно я так и старалась, но внутри я почти сходила с ума, оглядывая толпу и болезненное пустое место справа, где шли перила. Руки я положила на колени и заставила себя смотреть вниз. Если бы сейчас появился убийца, я бы не смотрела, но приходилось сдерживать себя. Не делай я этого, я бы настолько уже шарахалась от теней, что не среагировала бы на настоящую опасность. Я уже начинала жалеть, что не оставила Лив рядом.
Мне пришлось начать глубоко дышать, сосредоточившись на ритме вдохов и выдохов, и когда шум крови в ушах стал тише, я медленно подняла голову и стала спокойно смотреть на публику и на пустую танцплощадку. Опустошенная, отстраненная, успокоенная. Так-то лучше.
К перилам перед моим столом подошел вампир. Вилли Мак-Кой был одет в костюм такого ядовитого зеленого цвета, что иначе как шартрезом его назвать было нельзя. Зеленая рубашка и широкий галстук с изображением Годзиллы, крушащего Токио. Никто и никогда не сможет обвинить Вилли, что он одевается по обстановке.
Я улыбнулась – не смогла сдержаться. Вилли был один из первых вампиров, перешедших из монстров в друзья. Он взял стул и сел так, что его спина была обращена к открытому месту, и сделал это нарочно. Мне не надо было даже притворяться, что я ему рада.
Вилли пришлось чуть наклониться ко мне, чтобы я расслышала его за шумом толпы. В нос ударил запах лака от его черных волос. От его близости я даже не напряглась – Вилли я доверяла больше, чем Жан-Клоду.
– Как жизнь, Анита? – Вилли ухмыльнулся так, что клыки стали видны. Он пробыл мертвецом пока что меньше трех лет и был одним из немногих вампиров, которых я знала до и после смерти.
– Бывало и лучше.
– Жан-Клод сказал, что мы должны тебя охранять, но делать это незаметно. Мы тут и бродим туда-сюда, но ты что-то всполошилась.
Я улыбнулась, покачав головой.
– Это так заметно?
– Ну, для тех, кто тебя знает.
Мы с улыбкой переглянулись. Глядя с такого близкого расстояния в лицо Вилли, я поняла, что он в моем списке. В том, в котором Стивен. Если кто-то убьет Вилли, я найду убийцу. Меня удивило, что в этот список попал хоть какой-то вампир. Но Вилли туда попал, а если подумать, то еще один вампир там тоже был.