Смертный бой. Триколор против свастики
Шрифт:
За час мы ушли на пару километров. Скажете немного? А вы попробуйте побегать по хорошему лесу с полным армейским снаряжением! Для меня вообще бег с полной выкладкой был в новинку. Все-таки служил я в ПВО, где к этому виду спорта относились не слишком внимательно. Наверное, вы не слишком удивитесь, если я скажу, что выдохся после такой пробежки капитально. На солдат тоже было больно смотреть. Правда, они не жаловались, жить им тоже хотелось.
— Только сразу много не пить! — предупредил я их. Теперь можно рассмотреть их повнимательнее. Два молодых парня, наверняка первогодки, которых мне для организации поста выделил сержант, командир отделения. Один
Оба действительно оказались первогодками. Правда, они совершенно не соответствовали сложившимся стереотипам русского солдата и солдата-кавказца. Кабардинец Руслан Амальчиев призывался из подмосковного Королева. В институт он не поступил, не хватило одного балла, отец-инженер обозвал его разгильдяем и послал служить. Василий Антонов, наоборот, призывался с Кавказа, из Краснодарского края, из маленькой глухой деревеньки, в которой даже мобильник был в диковинку.
Теперь два восемнадцатилетних пацана смотрели на меня, тридцатилетнего дядьку-офицера, круглыми глазами и ждали, как я буду их спасать. Ну не объяснять же им, что я «пиджак», который еще неделю назад на гражданке мотался!
Собственно, это никакой роли не играет. Сейчас я все равно старший и по званию, и по возрасту, да и по жизненному опыту. И решать, что делать, чтобы парни остались живы, тоже предстоит мне. Вот он — груз ответственности!
Первым делом нужно выбрать вариант действий. Пока мне приходили в голову только два. Первый — двинуться на восток вслед за немцами. В то, что Клейст дойдет до Киева, я не верил ни на минуту. Ну, добился он тактического успеха, пройдет, ну будем к нему милосердны, километров сто-двести, а дальше упрется в очередную зарывшуюся в землю русскую или украинскую бригаду. Да и авиации наши к месту прорыва подбросят. Порыпается он ну максимум недельку, и все. Покатится обратно, покатится, как миленький. Значит, можно надеяться за несколько дней выйти к своим. Этот вариант мне откровенно не нравился. Причин было несколько. Во-первых, возле линии фронта слишком велик риск натолкнуться на немцев. Это против нашей техники они пасуют. А в перестрелке даже с отделением немцев у нашей троицы шансов мало. Опыт легко перевесит автоматическое оружие. Мы ведь по сравнению с ними полные салаги.
Второй вариант забраться в лесную гущу и затаиться. У него тоже были свои недостатки. Да, немцы далеко вглубь леса не полезут, остерегутся. И максимум через неделю их отсюда выбьют. Но, во-первых, все же визит немцев в лес полностью не исключен, а во-вторых, эту неделю надо чего-то есть. Перед выездом мы получили сухой паек на весь отряд из расчета трехдневных автономных действий. Никто, конечно, не предполагал, что нас не будет три дня, но Истомин, как опытный человек, решил подстраховаться. Такой сухпай можно было бы растянуть и на неделю, если бы не одно но. Наши порции уехали вместе с машинами. Тащить продукты на пост мы как-то не догадались.
Теперь весь наш продуктовый запас составляли две плитки шоколада и сдобная булка у меня (в армии почему-то всегда хочется сладкого) и пара сухарей у Амальчиева. На неделю не хватит.
В результате я решил выбрать нечто среднее. Остаемся на месте и перемещаемся по лесам, стараясь держаться подальше от крупных дорог. Глядишь, и продуктов найдем, а может, еще кого из окруженцев встретим.
Переночевали мы в глубоком лесном овраге. Дежурили по очереди, через каждые два часа менялись. Первый раз за всю войну мне удалось нормально выспаться. Разбудил меня негромкий гул авиационного двигателя.
— Уже минут пятнадцать гудит, — доложил дежуривший Амальчиев.
Заметив какое-то движение над деревьями, я поднял голову и увидел пролетающий самолет. Челюсть моя непроизвольно отвалилась. Над нами пролетал настоящий «Предатор». Американский беспилотный самолет тонны в три взлетного веса, разведчик, таскающий при необходимости пару ракет, по аэродинамике больше планер, чем обычный самолет, благодаря чему может держаться в воздухе до сорока часов. Весьма неплохая и даже красивая машина. Но откуда ей взяться в сорок первом году?
Первой моей мыслью было: а уж не дело ли рук янкесов весь этот фокус с переносом в сорок первый? Но подумав, я решил, что эта версия все-таки слишком фантастическая.
На самом деле все было гораздо проще. На перенесенной территории, помимо американских войск в Прибалтике, находилась еще и военная база США в Манасе. Если кто не в курсе, это Киргизия. Задачей базы было обслуживание американских и прочих натовских войск в Афганистане. В основном она являлась перевалочным пунктом военно-транспортной авиации. Однако, помимо транспортников, имелась там еще и система радиоэлектронной разведки «Эшелон» и группа беспилотников «Предатор». Как только начались «события», какая-то умная голова в Министерстве обороны, оказывается, есть там еще головы, думающие о деле, решила, что всего этого добра американцам будет многовато.
Базу аккуратно заблокировали, благо буквально под боком находится и российская база Кант, и предложили поделиться беспилотниками и «Эшелоном». «Эшелон» нужен был чисто для того, чтобы не прослушивались российские каналы связи, для слежения за чужими в сорок первом за глаза хватало и российской техники аналогичного назначения. А вот с беспилотниками ситуация сложилась куда более серьезная. К моменту переноса в российской армии их было очень немного: древние «Рейсы» и чуть более новые, но не слишком удачные и к тому же еще и немногочисленные «Пчелы». Более современные имелись в лучшем случае в виде опытных образцов.
Транспортная авиация наших интересовала мало, своих самолетов хватает, да и все равно лететь американцам было некуда. До Америки не дотянуть, а аэродромов, способных принять современные самолеты за пределами бывшего СССР, просто не было. Ну и авиационный керосин за его пределами тоже не водился.
Американцы подумали и вынужденно согласились. И вот теперь «Предаторы» вели разведку в интересах армий союзников.
Окончательно проснувшись, мы двинулись от оврага к ближайшей проселочной дороге. Нужно было каким-то образом запастись продуктами, а на дороге могла оказаться разбитая техника или убитые. На войне человеку свойственно заначивать съестное. Я не думаю, что немцы в этом плане исключение.
Но не успели мы пройти и половины расстояния, как вновь послышался шум беспилотника.
Вообще, если бы мне предложили дать этому дню название, я назвал бы его «авиашоу». Не успел улететь «Предатор», как над нами промелькнули несколько истребителей МиГ-29. Потом откуда-то издалека, с того направления, куда они пролетели, донесся гром разрывов. Кого-то бомбили.
Потом мы видели Су-25, пачками выпускающие ракеты. Потом отбомбились Су-24. Мы осторожно перемещались по лесу, а над ним постоянно пролетали наши самолеты. Судя по всему, за Клейста взялись всерьез. Раз в Белоруссии немца остановили, самое время заняться и этим поганцем.