Смертный приговор
Шрифт:
Хотя Фируза-ханум не работала, хотя она посвятила свою жизнь уюту для Алескера-муэллима и подраставшей Арзу, она всегда бывала в курсе школьных событий. Перед сном Алескер-муэллим понемногу рассказывал, облегчая душу, и Фируза-ханум узнавала, что сегодня произошло в школе. Она проклинала Афлатуна-муэллима, которого видела всего два раза в жизни на торжествах Арзу: "Этот трамвайный вожатый, чтобы он под трамвай попал!" Алескер-муэллим говорил: "Да ладно, человек все же, дети у него есть, зачем ты так говоришь?" Злость Фирузы-ханум не остывала: "Чтобы под землей я увидела такого человека!... А другие
Как только в конце прошлого года Афлатун-муэллим ушел из школы, у Фирузы-ханум не осталось человека, чтобы проклинать. Правда, Алескеру-муэллиму не нравился новый учитель физкультуры Хыдыр-муэллим, но пока он не совершил ничего такого, чтобы заслужить проклятие Фирузы-ханум. Хыдыр-муэллим был принят на работу по рекомендации и настоянию Афлатуна-муэллима, и Алескер-муэллим согласился на это еще и для того, чтобы Афлатун-муэллим в ответ на уважение и услугу не слишком усердствовал в поисках врагов народа, в их разоблачении, чтобы и он прислушивался к словам Алескера-муэллима. Афлатун-муэллим, расхваливая Хыдыра, говорил: "Это такой физкультурник, Алескер-муэллим, как это называется, ну это, настоящий, как нам нужен! Нет никого, кто знает спорт как он! Такой физкультурник, какого, как это называется, ну это, желал бы товарищ Сталин! Из тех, кто, как это называется, ну это, строит будущее! На бульваре с парашютом с вышки прыгает!"
Внезапная женитьба Хосрова-муэллима Фирузе-ханум пришлась по душе, как и мужу. Удивительно, Хосров-муэллим каждый год зимой приходил на день рождения Арзу, немножко выпивал, немножко ел, ни слова не говорил, но Фирузе-ханум очень нравился. По ночам она говорила Алескеру-муэллиму: "Ей-богу, хороший человек этот Хосров-муэллим, приличны, э, приличны!... Совестливый человек. Аллах знает, что он перенес... Вся семья погибла у этого несчастного, да, Алескер?" - "Так говорят, не знаю..." - "Ужас какой, э!" - "Конечно, ужас, а что же?"
В тот зимний день, когда Арзу исполнилось десять лет, Фируза-ханум разложила по блюдечкам чищеные орехи, сушеные абрикосы и сказала Алескеру-муэллиму, аккуратно разрезающему отварных кур:
– Только бы жена Хосрова-муэллима оказалась его достойна!
– И будет достойной, почему не быть? Раз полюбила, вышла замуж, будет хорошо, они ведь не дети?
– Бедняга, пуговицы на пальто сам пришивал, когда он у нас снимал пальто и вешал, я видела... теперь хотя бы бедняга заживет...
Рано потемнело. И в темноте снег снаружи светился чистейшей белизной. Алескер-муэллим хорошо помнил, как в январе 37-го года в Баку была страшная снежная метель, Алескер-муэллим в жизни такой не видел. Оказывается, метель в январе 37-го была не обычным природным явлением, она предвещала последующие ужасы... Во время той метели два года назад, Алескер-муэллим хорошо помнит, он стоял вот перед этим окном и переживал
Арзу пришла из школы, переоделась, заново отгладила пионерский галстук, повязала на шею. И как всегда, вместе с Арзу в дом вошло оживление, радость, движение. Арзу не любила кухню, не помогала матери в домашних делах, только свой пионерский галстук каждый день сама гладила, матери не доверяла. Когда она не читала, не учила уроки, она все говорила, высказывала разнообразные мысли... Вот и теперь она сообщила новость Алескеру-муэллиму и Фирузе-ханум.
– С этих пор я буду выпускать дома раз в неделю стенгазету!
Фируза-ханум сказала:
– А-а-а... Разве дома бывает стенгазета?
– Бывает! Я буду выпускать, а вы - смотреть! Мне есть что сказать вам!
– Ну так скажи языком, а мы послушаем.
– Нет, я напишу в стенгазете. В передовой статье буду вас критиковать!
Алескер-муэллим удивленно спросил:
– Нас?
– Да! И оперу "Кероглу" буду критиковать!
Новость ошеломила Алескера-муэллима, Фируза-ханум сказала:
– А-а-а... Так тебе же нравилась эта опера, ты и меня таскала туда...
– Ну и что? Мне нравилось, потому что композитор запудрил нам мозги. Но теперь я поняла! Узеир Гаджибеков написал "Кероглу" для того, чтобы не писать на современную тему! Композитор избежал современной темы! Опера должна была быть из колхозной жизни! Теперь ведь нет ханов и падишахов. Кероглу должен был вести борьбу против кулаков, а он не захотел! Мы проведем в библиотеке пионерский диспут. Я буду делать доклад на эту тему! И композитора мы вызовем, чтобы он послушал и сделал выводы!
Алескер-муэллим спросил:
– А история разве не наша? Кероглу был героем, вступал в битву с ханами, султанами за свободу народа...
– А Павлик Морозов?
– Он тоже герой, я же ничего не говорю...
– Кероглу сражался с ханами, а Павлик Морозов боролся против кулаков! Даже отца своего и деда разоблачал! Что важнее? Опера "Короглу" должна была быть на современную тему!
Алескер-муэллим не хотел сдаваться:
– Но ведь каждой теме - свое место!
Арзу несколько мгновений помолчала, потом, будто о чем-то догадавшись, сказала:
– Папа, ты что, против современной темы?
– Нет, не против...
– Сердце Алескера-муэллима немного забилось.
– Нет, ты, конечно, против!
– Конечно!
Договориться с Арзу было трудно. В ее словах, в вопросах было что-то неприятное. Алескеру-муэллиму даже вдруг вспомнился Афлатун-муэллим, и Алескер-муэллим, улыбнувшись, покачал головой: дитя времени, да... Пускай будет такой. Пускай будет такой бойкой. Девочка все же, всю жизнь ведь Алескера-муэллима рядом с ней не будет, не удастся ему так крепко ухватиться за мир, чтобы в нем остаться, наступит день, когда он уйдет из мира, пусть же Арзу не растеряется, пусть умеет отстаивать свои права. Раз эпоха взрастила таких людей, как Афлатун-муэллим, надо, чтобы Арзу умела разговаривать с такими людьми на их языке.