Смеющийся Пеликен
Шрифт:
Никто не перепрыгнул, у каждого синяя шишка на лбу. Еще больше обиделись почему-то женихи, в тот же день разъехались кто куда, не захотели больше состязаться…
Айван слушал сначала раскрыв рот, потом не выдержал, от смеха на снег повалился. Это было посмешнее сказок дедушки Ненека!
Аинка тоже звонко смеялась. Потом снова начали работать.
«Почему он такой? — думала девушка, бросая на него исподтишка короткие взгляды. — Совсем на других мужчин непохожий. Другие мужчины никогда эту работу не стали бы делать… Все время улыбается, будто хорошо живется ему.
Тут Аинка застеснялась своих мыслей. Может, шаман он — с болезнями расправился. Значит, мысли узнать может. Но они, непрошеные, все равно в голову лезли. Вдруг подумала: не может бить он свою жену! Вон глаза у него какие ласковые…
— Знаю я, почему ты женихам отказываешь, — вдруг заговорил он, — наверное, кому-то уже слово дала.
— Нет! — вырвалось у нее. Долго после этого молчала, потом тихо и смущенно сказала, кивнув на шатер: — Если уйду я к мужу, они совсем одни останутся… Кто им поможет?
— Но ведь муж и поможет! — воскликнул он. Аинка пристально посмотрела на него:
— Тот, кто жену бьет, и родителям не поможет… Другого я ищу… — и засмущавшись, убежала.
Айван вскоре закончил работу, проверил: ведь если пурга налетит, плохо закрепленную покрышку шатра сорвет. Снял верхнюю одежду и в полог протиснулся.
В маленьком пологе уютно было. Два жирника горело, у стены худой Татай жадно пил горячую мясную похлебку. Мать и дочь, хлопотавшие над куском вареного мяса, повернулись к вошедшему, стремясь рассмотреть его хорошенько. Кыкват ничего с болезнями не мог поделать, а пришедший сразу их на копье загнал! И не камлал даже.
Наверное, большой шаман.
Айван поймал восхищенный взгляд девушки и посмотрел на нее внимательно. Тут же его глаза круглыми стали.
У Аинки очень драный керкер был, и она решила его не надевать, а принарядиться иначе. Вместо набедренной повязки обернулась одной из шкурок голубого песца, и теперь напоминала сказочную нерпочку Упапиль с красивыми влажными глазами. Заметив удивление гостя, еще больше похорошела.
Лайнэ сначала со страхом посматривала на незнакомца. Большой шаман, большой богач. Может, захочет забрать у них что-нибудь большое? Но ничего у них нет, разве вот последние шкурки песца. Зачем негодница Аинка надела такое? Вон как поглядывает на эту шкурку приезжий — даже глаза блестят!
— Хоть и шаманить немного умею, ничего у людей не беру.
— Как же тогда живешь? — удивилась она.
— Так живу. Все необходимое у меня есть.
Татай одобрительно кивнул головой. Ответ, достойный мужчины. Он молчал — с гостем во время еды не разговаривают.
Однако и после еды не удалось поговорить: сильнейший сон сразу сморил старика, измученного болезнями. Давно такой хорошей еды не пробовал, совсем ослабел.
Айван тоже устал после долгого пути. Едва успел с легким вздохом на шкурах растянуться, как в голове зазвенело…. Словно провалился куда-то…
Последнее, что увидел: дикий, даже какой-то безумный взгляд старухи. Она отшатнулась, закрыв рот рукой, будто увидела рэккена, выскочившего
Нарта Яри впереди. Кто остановит Камыснапа? В ущелье отдохнем
Стоя на коленях на первой нарте, Яри нещадно гнала собак. Ее бич то и дело свистел в воздухе, позванивая маленькими колокольчиками, хоть собаки и так бежали изо всех сил.
Даже Виют- ку, привыкший к дальним переходам, удивлялся выносливости и настойчивости девушки. Любопытство не давало ему покоя. Кто зта девушка-воин, так похожая на Яри?
Откуда она знает сироту Айвана? Почему все время молчит?
Однако ему тоже приходилось молчать. Рядом бежали братья Анику и Суплякын, предоставив единственное место на нарте девушке, хотя она тоже соскакивала и бежала рядом, когда от мороза немели ноги.
Передняя нарта шла пустой, вся поклажа с едой и кормом для собак была на двух нартах, которые вели Яек и Эрмен. Сейчас они отстали: юноши, отправившиеся предупредить Айвана о грозном преследователе и помочь ему, измучились и бежали медленно. Передняя нарта Яри вырвалась далеко вперед.
Но никто не роптал. Все понимали, что нужно спешить. Беспокоила только одна мысль — о Камыснапе. Что делать, когда они его нагонят? Девушка сказала, что Камыснапа она сама остановит, но юноши сильно в этом сомневались. Никто не может остановить маленькое чудовище.
Правда, у каждого луки и стрелы, боевые копья, но разве остановит стрела или копье деревянную доску для выделки шкур? Живоё существо можно поразить стрелой, даже рэккена, потому что и у него есть сердце, хотя черное и наполненное вместо крови желчью, но оно есть.
Загадочная девушка волновала их. Такой красивой девушки в одежде воина они никогда не видели. Наверное, из какой-то неведомой земли она. Значит, снова в неведомую землю уйдет.
Яри понимала: если бы одни поехали юноши, то двигались бы гораздо медленнее, а спорам и сомнениям не было бы конца. И она, сжав губы, погоняла быстрее собак. Там грозит беда Айвану, юноше, который пошел за ней даже в подземный мир рэккенов, юноше, которому принадлежит ее сердце…
Далеко впереди показались скалы. Там ущелье, через которое пролегла дорога. Виютку тотчас сообщил об этом. Она поняла его намек и с презрением посмотрела на юношу. Потом с трудом разжала замерзшие губы:
— Хорошо. Там, в ущелье, остановимся на отдых!
Знак Серого Орла. Упрямым был Нотайван. Это наш сын!
Лайнэ сидела, словно оцепенев, и не сводила глаз со спящего юноши. Как только он появился, сердце ее чаще застучало, и стало томить неясное ощущение страшной и радостной догадки. Она то и дело всматривалась в лицо приезжего. Многое может измениться в человеке за долгое время, но глаза не меняются никогда!
Теплые и сияющие глаза юноши останавливались на ней, словно возвращали ее на много лет назад. Так смотрел только… нет, нет, лучше об этом не думать. Но снова и снова мысли ее возвращались к запретному!