Смоленское направление
Шрифт:
– Пришло время расплаты. – Рыжебородый показал на топор, который лежал на дне долблёнки.
– Алексий, помоги ему. – Попросил Савелий. Культ Перуна требовал кровавой мести, сотник и рыжебородый каким-то образом опознали друг в друге приверженцев языческой веры.
– Как звать тебя? – Обратился к шурину коробейника.
– Зови меня Айно. – Тут я заметил, что пояс на нём скорее напоминает воинский. Широкая кожа облегала талию, стальные прямоугольники защищали живот полукругом. Подобного защитного снаряжения мне ещё не приходилось видеть в этих краях.
– У тебя будет возможность Айно, встретить своего кровника. Идите к костру, вас накормят. – Гости вытащили долблёнку на берег и стали подниматься в горку, в сторону ворот.
Пришлось немного изменить инструктаж, пока Савелий грёб, Егорка выслушивал новые ценные указания. Они сводились к тому, что сотник князя через слово поносил неуклюжесть какого-то Швентарагиса, грозился оторвать тому причинное место, и использовать место женщины. Расчёт был на то, что ближник Эрдвила, сам вызовется участвовать в операции по захвату казны.
Крепость скрылась из поля зрения, луна светила ярко, и Савелий схватил Егора, что бы тот не дёргался или ещё того хуже, пытался сигануть в воду, когда заработает двигатель. Когда мы высаживались возле Смоленска, 'казачок' боялся нас больше, чем своего задания.
– Запомни, мы за тобой будем наблюдать, как войдёте в подземный ход, помнишь, он сломанной веткой отмечен, впереди тебя будет идти кто-то из литвин, тебя запустят вторым или третьим, не нервничай, делай всё, что тебе будут говорить. Как выйдете наружу, то сразу беги, к дому, не останавливаясь. Удачи.
Егор знал город как свои пять пальцев – там, где приезжий будет полчаса искать главную дорогу, чтобы добраться до центра, местный житель доберётся за пять минут окольными путями. Хоромы Гвидона стояли недалеко от детинца, не дом, а маленький замок.
– Стук, стук. Есть кто-нибудь? – 'Казачок' постукивал в ворота, словно в маленький барабан, не сильно, но громко.
Боярин, боявшись за свою шкуру, постоянно держал охрану у ворот, но сторожа спали и лишь только через пятнадцать минут, выслушав, что дело касается кучи серебра, впустили Егора во двор.
– Два сундука с серебром? – Переспросил Гвидон.
– Вот тебе крест, отец наш родной. – 'Казачок' перекрестился три раза, не забыв скрестить указательный и средний палец на левой руке, как учил Лексей, чтоб Бог не наказал за враньё.
В принципе, он и не врал, добро в армейских ящиках стоило не мало, конечно, не столько серебряных гривен, сколько влезет в сундук, но в маленькую шкатулку – точно.
Утром, едва петухи прокукарекали о восходе солнца, боярин потащил Егорку в детинец, по пути пообещав всыпать десять плетей за дезертирство и наградить шапкой серебра, если казна будет отбита.
Эрдвил изволил потчевать и Гвидона выслушивал Швентарагис, это было очень кстати. Комендант Смоленска приходился боярину дальним родственником, третья вода на киселе, всё же, какая-никакая – а родня. Егорку позвали только тогда, когда была рассказана история про сотника Савелия и его обещания.
– Ты пойдёшь с нами, будишь показывать дорогу, и в лаз подземный полезешь. Коли что пойдёт ни так – умирать будишь долго и мучительно. – Швентарагис махал перед глазами 'казачка' острым ножом, следя за реакцией. Егорка не дёрнулся, после того, как он прокатился на моторной лодке, со скоростью превышающей галоп самого резвого коня, испугать его можно было – разве что драконом.
Комендант отпустил Гвидона, наказав собирать людей и готовиться к походу. Наконец-то всё стало на свои места. Отряд наёмников, погнавшихся за купеческой ладьёй, как раз напоролся на крепость, потерял своего командира и пяток людей. По времени всё совпадало, тютелька в тютельку. В случае чего, Гвидоша отвечает за своего человека. Надо доложиться князю, а этого Савелия пленить и разорвать между деревьями. А может не докладывать Эрдвилу, захватить казну и дёрнуть к Даниилу, например. С такой казной везде примут с радостью, хотя… проще уж отравить князя, и самому попробовать занять его место. Наёмники пойдут за тем, кто заплатит, а у Эрдвила серебра уже нет, вообще ничего нет, кроме верной дружины.
– Ладно, сначала надо отбить казну, всё остальное потом. – С этими словами комендант пошёл к князю, докладывать, что местонахождение казны обнаружено. Эрдвил, аж из-за стола подпрыгнул, когда узнал новости.
– Ты понял? Понял, как надо делать? Каков хитрец, иметь заранее отстроенную крепость, чтобы в случае чего, спрятать казну. Кто этот Савелий, ты узнал? – Князь в возбуждении размахивал погрызенной ножкой гуся, обрызгивая жиром Швентарагиса.
– Удалось выяснить, что этот Савелий, был сотником Рязанского князя, утащил всю его казну, а перед смертью Святославовича долго разговаривал с ним в детинце. – Это всё, что знал комендант от слуг.
– Возьмёшь сотню моей дружины, лошади в лесу не нужны, оставят здесь. И ещё, пусть отряд этого, как его … Гвидона, тоже пойдёт. Надо ж кому-то грести на вёслах и вперёд под стрелы лезть. Казну сразу сюда, и смотри, не перепутай ничего. – Эрдвил буквально прожёг взглядом коменданта, будто слышал все его мысли, относительно серебра.
Сто закалённых в боях дружинников князя, семнадцать человек изменника Гвидона, Швентарагис с десятком своих телохранителей разместились на пяти, самых больших ладьях, которые удалось найти. Среди этих кораблей был и бывший разбойничий струг. Продовольствие почти не брали, комендант рассчитывал ужинать уже в захваченной крепости. По рассказам Егорки, лошади там гадят овсом, так как не успевают переварить от изобилия корма, а куры не могут ходить от обжорства.
Весь день мы отрабатывали варианты по обороне крепости, возле задних ворот вкопали шипастые звёздочки, они торчали из земли на высоту указательного пальца. Если атакующие преодолеют полосу препятствий и окажутся во дворе, то сразу наткнутся на стальные тросы, натянутые буквой П на уровне колен и шеи человека среднего роста. Освещать ночной бой будут костры, два основных и два запасных. Для быстрого поджога возле сложенных смолистых деревьев были установлены банки с бензином и спички. Филимон, как ответственный, за пожаробезопасность, потренировался на макете и остался весьма доволен. Все мужчины, которые прибыли в крепость были экипированы доспехом, кроме Айно. Рыжебородый отказался от кольчуги, мотивируя тем, что это главный бой в его жизни, и драться он, будет голый по пояс. Женское население должно будет сидеть в доме, в случае гибели всего гарнизона, их вооружили арбалетами пистолетного типа. Отряд Васьки Щуки тренировался в стрельбе весь день, с перерывами только на приём пищи, болтов загубили без счёта, но оно того стоило. Вообще, Русский народ быстро осваивает малознакомое оружие, снайперов из грузчиков не вышло, но поддержать стрельбу по плотной массе противника, были в состоянии. От мечей они отказались, отдавая предпочтение тяжёлым палицам, напоминающих палку со стальным шаром на конце, утыканную шипами. Команда Пахома Ильича уже участвовала в боях, получив свой участок обороны, немного потренировалась и отправилась в часовню, где по очереди молились, ставя свечи святым, по своему усмотрению. За медицинскую помощь отвечал повар-хазар, бинты, мази, йод лежали в ящике и находились в доме. Цыган постоянно жил в конюшне, и кроме ножа с кнутом, никакого оружия не признавал, так и оставался сторожить лошадей.