Смотритель Пустоты. Голос из тьмы
Шрифт:
Редгар оглянулся на лейтенанта и влепил затрещину:
– Ты с каких пор такой неженка?
Диармайд, поглядывая на командора с обиженной физиономией, потер сопатку, затем ткнул пальцем куда-то в сторону.
– С тех самых.
Редгар всмотрелся вдаль, куда указывал Дей, прищурился. И не он один.
– Сторожка Альсбарда, – протянул Хольфстенн и недобро присвистнул.
– И что это значит? – спросил Дей. На его вкус одинокая хижина в обозримом отдалении была не хуже мерзлых неприветливых камней.
– О ней не зря говорят, что она обжита мертвецами, – заметил Хольфстенн.
– Одинокий дом! – вдруг вклинился
– Я все же предлагаю пещеры, – напомнил гном.
– А я хижину. Тут идти четверть часа, а возвращаться к пещерам – мы ни за что не успеем.
– Мы и так не успеем, если будем стоять тут, вытянувшись, как на королевской свадьбе, – заметила Данан.
Редгар подумал, что с одной стороны, Данан права, и вот сейчас как раз случай, чтобы прислушаться к женщине. Однако с другой, эта женщина определенно умела подлить масла в огонь, сделав ситуацию еще более удручающей. Понимая, что все ждут его решения и даже Хольфстенн, который во многом держал с командором паритетный тон общения, Редгар изрек:
– Ладно, как бы ни были опасны деревенские байки об одиноких домах, разворачиваться в пещеры просто некогда. Мы и так сделали огромный зигзаг на запад. Понятно, что он был нужен, – глянул он на гнома, хотя тот явно не ждал комментариев в свою сторону, – но постоянно держаться той стороны нельзя. Выход к границе с озерными эльфами на востоке, как и королевский тракт, где мы можем хотя бы попытаться найти торговца.
Борво идею явно не одобрил. Гном тоже повел головой:
– Как знаешь, командор. Но я зайду в неё последним, сразу говорю, – сообщил он и зашагал в направлении хижины.
– Я думал, наймитам привычно брать первый удар на себя, – хмыкнул Дей и, прибавив шагу, поравнялся с товарищем.
– Конечно, привычно, – кивнул тот, – когда нам за это платят. И потом, ребята, которые нанимают телохранителей, сами предпочитают или не драться вообще, или драться с живыми. За драки с мертвецами нам доплачивают втридорога.
– Так там вурдалаки и прочая нежить?! – воскликнули одновременно Борво и Дей. Только Борво с ужасом, а Дей – с энтузиазмом.
Данан посмотрела на них с неожиданным открытием в душе: ведь правда, даже она уже встречалась с нечистью, притом самой разной: с сущностями и демонами из-за Излома миров еще в Цитадели десятки раз, даже сотни – без этого в Кошмаре ничему не научиться, и уж тем более на пути рыцаря-чародея; с исчадиями Пустоты в странствии с Редом. А Борво нет. Пусть он и огромный, как старый лесной лось, сейчас он беззащитнее, чем она, девчонка, оттого лишь, что нечисть для него непредсказуема.
Видимо, поэтому Борво так хочет укрыться хоть где-нибудь. Для него дик тот мир, в который он свалился, словно ребенок, желавший получить еще один стакан ягодного отвара, в чан с кипятком.
– Если нежить, – продолжал Дей, – сами её порубим. А если призраки, – он поглядел на чародейку и заговорщески подмигнул, – мы с Данан управимся.
– Напоминаю, что ты, как страж, можешь развеивать только заклятия, к которым обычные призраки не относятся.
В этом правда, согласился Дей.
– Но ты-то нет, – не растерялся он.
– Прибавьте шагу, – поторопил командор. Тучи становились гуще, еще пару минут, издалека начнет грохотать.
Гроза застала их шагах в пятидесяти от укрытия. Стена ливня обрушилась неистово, сплошным потоком, поэтому подбегали путники к хижине, уже увязая в грязи. На самых подступах к сторожке, Данан замедлилась.
– Данан? – крикнул командор, чтобы было слышно сквозь дождь.
– Он был прав, – отозвалась Данан, глядя поочередно на гнома и на хижину. – Держи, – бросила она посох Редгару.
Тот не успел ничего сказать или возмутиться: с неожиданной прытью чародейка влетела в дверь сторожки, набегу поводя рукой в дугообразном рассекающем жесте. Клинок, материализуясь, сразу рассек надвое страшную прозрачную тварь болотного цвета с торчащими во все стороны призрачными волосами.
Редгар помедлил еще мгновение: это была не та прыть, которая вела бы Борво, будь у него силы сражаться с призраками, не желание быть героем, а желание лишь поскорее покончить с этим и либо проиграть, либо, наконец, попасть в тепло на отдых. В самом деле, вдруг подумал командор: без лошадей, у них всех уже страшно болели ноги, и, хотя еще никто не жаловался на мозоли, от бесконечной ходьбы ломило и икры, и колени, и поясницы.
В сторожке сбоку на Данан бросился вурдалак, и она едва успела увернуться. Из мужчин, плюнув на все обещания, Хольфстенн влетел внутрь первым. Мгновенно сообразив, что упырей тут несколько, он резким движением откинул одного подальше от чародейки, к двери, словно сдавая «на руки» тем, кто замешкался снаружи. К нему устремились одновременно и призрак – белесый, как стариковские седины, с дрожащими синими льдинами глаз, – и вурдалак. Призрак был ближе, и гном наудачу рассек его лезвием секиры наискось. Оружие прошло насквозь, не навредив духу, и гном отступил к стене, ощущая, как от этой нечисти холодеет в душе и в горле, как быстро остывает кровь и леденеют руки. Справа подползал вурдалак. Хольфстенн не то, чтобы сдрейфил – конечности в самом деле оледенели и не слушались. Он едва сглотнул и открыл рот, к которому в жажде поглотить жизненный дух почти припало привидение, как вдруг последнее вскинуло мерзкую просвечивающуюся голову, как если бы ему меж лопаток вонзили какой-нибудь магический нож. Гном присмотрелся и понял, что так и есть: Данан стояла напротив, и её клинок прошивал насквозь призрака между ними.
На мгновение они встретились понимающими взглядами, и Данан сразу переключилась на следующего призрака – их оставалось еще шесть штук, остальные уже разлетелись на пыль. Хольфстенн, сделав шаг вперед и провернувшись вокруг себя, зашел подползающему вурдалаку за спину и пинком отправил на улицу. Как и еще трех следом: в сторожке было слишком мало места для драки такой гурьбой. Легко можно было покалечить своих. Свою.
Хольфстенн оглянулся и тут же, налетев на очередного упыря сверху, разрубил нечисть надвое, будто полено для костра. Ред в два счета раскромсал двух выброшенных вурдалаков, отрубив голову одному и пригвоздив к ближайшему дереву второго. Диармайд тем временем управился с еще одним, просто проломив ему сгнивший облезлый череп боковиной щита. В другой ситуации Борво бы восхитился: парень, в общем-то умеренного сложения, а с такой силой колотит левой! Но сейчас Борво едва не трясся, отступая перед наползающим вурдалаком и выставив перед собой дрожащий в руках меч.