SMS
Шрифт:
Секретарь президента попросила подождать, потом разрешила войти.
Я вошла и… Обомлела. Спятить можно!
В кабинете за столом заседаний сидели и пили кофе двое: Вячеслав Погодин и … Вадим Терехов. Его-то каким ветром сюда занесло, черт побери?! Нет, правда, что он тут делает?! Я испытала жгучее желание развернуться на сто восемьдесят градусов и покинуть кабинет, здание, город и …
Мужчины встали при моем появлении, и Погодин немедленно прояснил ситуацию:
– Вот, Елена Сергеевна Свиридова, о которой я вам говорил. Позвольте представить Вадима Петровича Терехова – нашего нового гендиректора. Отныне все бразды правления в
Мне показалось, что Терехов усмехнулся. Президент тем временем продолжил:
– Все вопросы теперь к нему. А мне, пожалуй, пора. – Он пожал руку новому боссу, проходя мимо меня, притормозил, потом обернулся к Терехову, неожиданно обняв меня за плечи:
– Успехов вам! Во всяком случае, я на это рассчитываю.
Наверное, мне показалось, что в его глазах светилось торжество. Но почему? Неужели он специально ждал меня, чтобы прокрутить эту сценку? Впрочем, чего уж там. Мужчины могут быть на удивление мелочными и гадкими. И я кругом права, Погодин не тянул до идеала, несмотря на светские манеры, элегантный стиль, и несколько языков, на которых он мог пожелать доброго утра. Еще одно разочарование.
Позади хлопнула дверь, и мы остались наедине с новым гендиректором. Я заставила себя поднять глаза и встретилась с насмешливым взглядом Терехова.
– Ну здравствуй. Тесен мир, да? – он сел и показал на стул рядом.
Уже сто лет как прекрасно владею лицом. Это особенно приятно в такие минуты. Учитывая, что я эмоциональна, щепетильна, уязвима, к тому же у меня куча комплексов, от которых за свою долгую жизнь не нашла времени избавиться.
Я обошла стол и села напротив, пытаясь справиться с эмоциями. Терехов – последний человек, которого я хотела бы видеть своим боссом. Я вообще не хотела бы его знать. Коротко говоря – второй Погодин, вернее – первый. Блудливый, мелочный и подлый. Мы уже сталкивались с ним на профессиональном поприще, при том, черт возьми, дважды. Все начиналось хорошо: дружелюбие, любезности, курс на сближение, и как водится – приглашения. Потом, опять же как обычно: недоумение, отчуждение и … И оба раза мне пришлось уйти с работы. То есть, дважды пришлось ретироваться. Правда, второй раз – спорный. Но уверена, без него не обошлось. Я прекрасно сотрудничала с тем агентством, пока не увидела Терехова с тамошним директором. В общем, плохи дела!
Чувствовать себя обреченной было унизительно.
– Расхожее заблуждение. Уверена, что смогу найти место под солнцем вне этой редакции. Словом, мне пора, – сказала я странным скрипучим голосом, намереваясь тут же уйти.
Он удивленно поднял брови:
– Что за глупости? Лучше просвети насчет твоей работы, в каком состоянии текучка, кто чем занят. А главное, какие есть идеи. Покреативней, если можно. Все непосредственные руководители должны, начиная с сегодняшнего вечера, дать мне полную картину.
– Прекрасно.
Не понимаю, почему я все еще здесь.
Кожей чувствую его испытывающий взгляд.
– Не думаю, что нам следует начинать с этого… – задумчиво произнес он, наконец, – Если бы ты попыталась быть объективной, то, скорее всего, поняла, что я никогда не желал тебе зла. Просто иногда мы расходимся в оценках работоспособности. И хватит об этом.
Я встала. Вообще не понимаю, почему я не ушла сразу, как только увидела этого придурка. Ну почему мне так «везет»? Надо подумать.
– И завтра с утра – ко мне, со всей информацией. Утром, Лена. В десять.
Закрывая за собой дверь, подумала, что, может, оно и к лучшему. В общем, надо сразу делать ноги. Я все решила. Завтра. В одиннадцать.
Не знаю, может быть и с другими так происходит. Просыпаешься поутру – утро как утро, бутерброды – как всегда, времени не хватает и тебя переполняет паника, что за день не успеешь и половину сделать, из того, что необходимо и хотелось бы. Например, лично подать сыну обед (впарить суп!), и посмотреть по телеку любимый мультсериал. И вдруг, на деле происходит вообще черт-знает-что. Ты словно выпадаешь в другое измерение, где все похоже на реальность, и в то же время не имеет с ней ничего общего. Потому что это не вписывается в твою жизнь, тебя на это просто не хватает.
Вот что-то в этом духе сейчас и происходило. Я не чувствовала себя прекрасной дамой, за розу из рук которой начинается рыцарский турнир. Бог мой, да если бы я встретила в жизни хоть одного рыцаря! Нет, я реально смотрю на вещи. Я чувствовала себя толстой костюмершей, которой вдруг велели заменить на сцене приболевшую балерину. И даже не так. Никто не собирался добиваться моего расположения. Я чувствовала по отношению к себе настороженность, неприязнь и … Возможно, Терехов питал ко мне отвращение. А я этого не выношу. Люблю, когда все гладко и благополучно. Признаю, когда-то я обожала рискованные приключения и полжизни отдала бы за подобный расклад. Дабы подвигать фигурками. Но с тех пор много воды утекло.
Так или иначе, работа сегодня не ладится. Большей частью стараюсь привести в порядок файлы, архивы, планы и учет всего хозяйства. Я не сомневаюсь, что должна уйти. Противно, конечно. Кто-то скажет, что это трусливо и недостойно. Я могла бы выразиться и покруче, но …
– Вы чем-то расстроены?
Даже не заметила, как Костя подошел и склонился к самому уху. Нет. Я не вздрогнула. Он – милый парень, и тут нечего дергаться. Поэтому, когда подняла голову и посмотрела ему в светлые глаза, на душе потеплело:
– Пустяки. Новое начальство у нас, Костя. Это как-то напрягает.
– Да ладно. Гены – это про бабки. Гена-то в наши дела вроде не вмешивался? – Прошлого гендиректора звали Геннадием Алексеевичем.
– Так он сто лет тут рулил, – возразила я, – А этот, сам понимаешь, только вылупился. Энтузиазм так и прет…
– Да пусть развлекается. Может, вам пауза будет кстати? Пойдемте, пообедаем – через дорогу?
– Нет, – я рассмеялась, снова вспомнив эсэмэску. Неужели это действительно Костя? И заметила, что он склонился еще ниже, почти касаясь моего уха то ли губами, то ли своей светлой, аккуратной бородкой. Я дернула головой, и увидела Терехова: стремительно войдя в нашу комнату с какой-то стопкой бумаг, он остановился у стола секретаря и сейчас бесцеремонно смотрел прямо на меня. То есть на нас.
Костя медленно выпрямился, но рука его по-прежнему опиралась о спинку моего стула. Прелестно. Ну да, неловко. Но тут Терехов снова негромко заговорил с секретарем, которая вытянулась перед ним, как новобранец. А потом ушел так же стремительно, как появился.
– Это он? – спросил Костя.
Я попыталась восстановить прерванное дыхание, маскируя свои усилия под энергичный кивок.
– Кажется, он вас действительно напрягает. Елена Сергеевна?
– Да, Костя? – я снова улыбнулась, потянула к себе сумочку, не без труда выловила сигареты и зажигалку.