Снайпер. Дара
Шрифт:
Он вскочил, подхватил пустой котелок и пошел к берегу — мыть посуду.
А у нее слезы на глаза навернулись от резких слов.
Скрывшись в своём решётчатом убежище, Дара опустилась на циновку. Обида на Бероева за такие поспешные выводы еще не выветрилась, и теперь ей требовалось немедленно чем-то занять руки, чтобы рассудительно и без поспешности привести в порядок мысли. Подтянув к себе наспех уложенный вчера рюкзачок, принялась в нем рыться, машинально прикидывая, во что бы одеться. Вот не заботило её это совсем, даже вчера, а тут, хотя сейчас ей меньше всего хотелось ему нравиться,
Гардеробчик у неё нынче скромный. Камуфляжная футболка и брюки, что получила от группы сопровождения ещё там, на Земле, в пронизанном солнцем южном городе, и сейчас на ней. Собственно — с тех пор, как прибыла на Прерию, ничего другого и не надевала. Серый костюм с круизного лайнера? Симпатичный, но обстановке совершенно не соответствует. Башмаки ещё детдомовские, надетые на первое задание из-за удобства и прочности. Другой обуви как не было, так и нет. Вот и все богатство. Невольно вспомнились яркие тряпки, купленные для создания имиджа, которые так и остались в отеле вместе с вместительным чемоданом на колёсиках. Перед глазами возникли, будто дразнясь, превосходные яркие купальники, изящное бельё, шляпка, халатик… а на ней единственные трусики и лифчик-маечка… А ведь хорошо бы все это выстирать, да и самой искупаться пора. Если бы не Вадим — проблемы бы не возникло, а как быть при нем? Даже учитывая, что под жаркими лучами Гаучо сохнет одежда от силы часа два, не ходить же перед парнем голышом. Слишком много чести!
Эх! Хорошо мохнатикам — на них всегда шерсть. Жаль, что практика у них заканчивается скоро, но ведь ещё не завершилась! То есть — они ещё здесь. Надо же, у них тут действительно, снайперский полигон — ведь не случайно именно такая винтовка была при этом парнишке.
Уложив все обратно в рюкзак, взяла мыло и вышла к Бероеву, лениво загорающему на берегу. Все еще дуется? Похоже на то. Ну, на обиженных воду возят.
— Эй, побудь тут, я ненадолго!
— Куда? — сразу встрепенулся он, приподнявшись на локтях и окидывая ее подозрительным взглядом.
— Купаться-стираться. И не ходи за мной, ясно?
— Очень надо, — хмыкнул он, снова откидывая голову на приспособленный вместо подушки вещмешок. — Осторожней только.
Она даже улыбнулась беспокойству, все же прозвучавшему в голосе парня. Отелло недоделанный, а ведь у них даже слова не сказано об этом, и обещаний друг другу никаких не давали…
Первым делом, устроила стирку. Сначала камуфляжку, в последнюю очередь нижнее белье. Быстренько все прополоскала, отжала и, встряхнув, разложила на нагретых камнях. Может и за час высохнет — солнце сегодня жарит немилосердно. Нырнула с большого камня рыбкой, наслаждаясь уже привычным за последние дни купанием. Кусты хорошо скрывают ее от Вадима. А вот отсюда, если отплыть немного, как на ладони видно берег перед ее бытовкой, где он расположился, — так что особо не сторожилась, хотя парень уже не валяется, а собирает хворост — видать готовить будет. Вот и хорошо, после купания она всегда чувствует зверский голод.
Вряд ли этот весь из себя серьёзный и грозный юнец пойдет за ней подглядывать. Гордый больно. Хотя, где-то в глубине души немножко жаль — ну неужто ему ни капельки не интересно?
Вода в озере тёплая, только слегка освежает. Зато смывает пот и грязь, да и волосы после неё не путаются. Дара накупалась вволю, позволив себе сегодня никуда не спешить, заодно давая время солнышку высушить одёжку. Погонялась за непугливым семейством уток, с любопытством косящих на нее блестящими глазами. Уплыли, но так и не взлетели. Вот, что значит — совсем не боятся людей. И опасности от нее не видят, хотя она крупнее их в несколько раз.
Откинувшись на спину, Дара долго рассматривала легкие пушистые облака, лениво шевеля руками-ногами. На душе постепенно становилось совсем спокойно и хорошо. Чтобы ни принес ей этот день — справиться, как всегда. Все у нее получится. Чуть не задремала под ласковую музыку близкого леса, даже воды немного хлебнула. Благо она тут чистая, как слеза. Не сравнить с тем безобразием, что в карьере возле их интерната.
Несколько раз окунулась с головой, и решив, что уже довольно, вымыла на берегу волосы, отполоскала пену, и немножко походила вдоль берега по мягкой траве, обсыхая.
Гаучо не подвело — одежда отлично высохла, так что, натянув ее неторопливо, ощутила себя другим человеком. Шнуруя ботинки, прислушивалась к тому, как большая полосатая древесная мышь на соседнем дереве подбирается к висящим на ветках орехам. А правее в траве ящерица роется в поисках поживы. И тут — вот сюрприз, заметила Вадима. Подглядывает, всё-таки, нечестивец! Как раз потерял ее из виду, крутит головой. Ну надо же, таким гордым и неприступным прикидывался, а сущий пацан! А она-то расхаживала, в чем мать родила! И долго он тут, интересно? Мысли промелькнули и умчались, а план, как проучить наглеца, уже готов. Не, ей-то не жалко, пусть бы и смотрел, вот только отомстить за такое поведение захотелось из чистой вредности.
Юркнула в камыш и, подчиняясь шелесту его острых листьев, заскользила к зарослям молодой поросли широколиственных деревьев. Заложила неширокую дугу и появилась за спиной этого красавца, схватив его за ухо. Да с вывертом.
— Нехорошо подглядывать…
Реакция тренированного «волкодава» оказалась стремительной — он мгновенным движением руки загрёб… воздух, одновременно ударом ноги пнул… пустоту. А Дара уже растворилась в мельтешении полуденных теней, успев запустить в парня подвернувшейся под руку шишкой. И засмеялась серебряным колокольчиком.
Да, она хозяйка здесь! Понимает и знает то, что творится вокруг: справа пёстрая птичка тонким кривым клювом что-то достаёт из-под коры, а… ой! Вчерашний полосатый амфицион смотрит на неё голодными глазами, готовясь к броску. Ух-х! И девушка стремительно взлетела вверх по гибкому стволу гигантской лещины. Насмешливо посмотрела на раздосадованного зверя.
— Вадим, лезь на дерево, — закричала, спохватившись. — Быстро! Тут хищник!
Уф, успел вскарабкаться и теперь выбирает, куда бы всадить пулю.
— Не стреляй, — предупредила, успокаиваясь, — он уйдёт через пару минут. На левом склоне пасутся козы, вот на них животинка и будет охотиться.
— Хм, — парень выгнул бровь, опуская оружие и насмешливо ее разглядывая. — Поверю на слово, русалочка!
Когда вернулась к своему убежищу, заметила, что Бероев что-то поспешно убрал в карман жилетки. Какой-то конверт, сложенный то ли пополам, то ли вчетверо. Похоже — невскрытый. От самого же парня веяло тревогой и неуверенностью. Показалось, что страхом, но это было нелогично — бояться тут нечего. Значит, неуверенностью.