Снега
Шрифт:
В а с и л и н а (отчаянно). А что ж! Не одним вам, мужикам, и радость и горе вином заливать. (Выпила глоток, поперхнулась, закашлялась.)
Н и к и ф о р. Под одной крышей жить, значится, будем. Пашка определил. Потому мы с вами обоюдную симпатию должны иметь. (Пытается обнять.) До чего же красивая ты — дух захватывает.
В а с и л и н а (резко отводит руки Никифора). Руки-то уберите!
Н и к и ф о р. Я ведь Павла-то твоего люблю… как брата родного люблю…
В а с и л и н а.
Н и к и ф о р. Таких и люблю! (Не знает, с какого бока подойти.) Слышь-ка, Василина, рассказывал тебе Пашка, как он в Галиции под одну девку — полька она — клин подбивал? Марией прозывалась. Он уж и невестой ее объявил, в Россию хотел привезти. Вот лопни мои глаза — не вру. (Крестится.) Мы там не терялись. Хорошая девка была Мария, кровь с молоком. Пожалуй, еще покрасивше тебя.
В а с и л и н а. Спьяну городите. Павлу завидуете. Врете все.
Н и к и ф о р. А вот, ей-бо, не вру… Под присягой могу… (Увидел портрет Ленина.) Во! Хошь — Лениным могу побожиться! (Моится на портрет.)
В а с и л и н а. О!
Н и к и ф о р (подливая масла в огонь). Не знала? (С наигранным сожалением.) Дурак я! Проговорился, значится? Дружка, брата родного, можно сказать, выдал. Так уж теперь, Василина, ты меня не выдай. Нам с Пашкой электрическую станцию строить — со свету он меня сживет, ежели узнает, что проболтался я про Марию эту. (Вдруг.) Слышь-ка, Василина, гляжу, неладно живете вы с Пашкой, ровно кошка с собакой… Между двух жерновов зажали тебя, сердешную. Я — рисковый… Хочешь новую жизнь начать? Айда со мной — руки у меня золотые, в городе осяду, каменщицкое дело брошу, мастерскую по жестяному делу открою, кралей тебя наряжу, только распоряжаться мною будешь. Тут — пропадешь, сгинешь в темноте-невежестве… Советская власть нас с тобой в обиду не даст: ни отец, ни муж тебе не указ… Ты на мою бороду не гляди — не старый я, силов еще надолго хватит… Ну? Уважь, Василинушка, сбежим, куда — скажешь…
В а с и л и н а (выпрямилась). Хлеб своего друга ешь… вино его пьешь… теплом его избы греешься…
Н и к и ф о р. Твоего, твоего тепла хочу, милая!
В а с и л и н а. Кобель! Кобель старый! Тьфу за твое паскудство! (Убежала, хлопнув дверью.)
Пауза.
Н и к и ф о р. Не везет мне с бабами… Что ты с ими будешь делать! Бороды, что ли, они боятся? Так ведь сбривал — еще хуже, подлые, не подпущают. Быдто электрическим током их от меня отшибает. (Наливает, пьет.)
Входят П а л и ш и н и П а в е л.
П а л и ш и н (Никифору). Эге, да ты, гусь, гляжу, вино больше, чем воду, любишь. Сроду чужую пьешь али кой-когда и своей пробавляешься?
Н и к и ф о р. Не
П а л и ш и н. Мужчина, значит, серьезный. Вот что, мил человек, у меня с зятем разговор есть. С глазу на глаз. Прогуляйся малость, сделай одолжение, тебе свежего ветерка глотнуть не во вред будет.
Н и к и ф о р. Жизнью научен — старших слушаться.
П а л и ш и н. И совсем хорошо.
Н и к и ф о р. Паш-ша! Не жена у тебя — картинка! Уж такая к тебе ласковая, такая верная… (С пьяными слезами.) Береги ее, Паша, от дурного глаза береги. Такие красивые, слыхал, долго не живут!
П а л и ш и н (строго). Погодь хоронить. Ступай, говорю.
Никифор уходит.
П а в е л. Садитесь, Платон Ипполитович.
П а л и ш и н. Думал, папаней назовешь.
П а в е л. Не привыкну никак.
П а л и ш и н. За три года-то?
П а в е л. Не в том счастье.
П а л и ш и н. И то правда. (Садится. Пауза.) Вот ты, Павел, на факте увидал, что я — не враг тебе. Может, Василина больше, чем ты, права, а только я твою сторону принял.
П а в е л. Спасибо. Я люблю Василину.
П а л и ш и н. Знаю. Потому и встал я на защиту твоей любви. (Короткая пауза.) Ценишь ты это?
П а в е л. Ценю.
П а л и ш и н. Значит, разговор можно вести откровенный. (Пауза.) На какие шиши ты собираешься электрическую станцию в Мокром Узене строить?
П а в е л. Организовали товарищество. Кооператив. Установили взносы — натурой и деньгами. На каждую семью разложили дни — кто сколько должен отработать. И с тяглом так.
П а л и ш и н. Книжная выдумка это, вот что. Ухлопаете деньги и труд. Только — напрасно это. Виданное ли дело, чтобы мельница дала электричество?
П а в е л. Поживем — увидим.
П а л и ш и н. А ежели ни электричества, ни мельницы не будет, где тогда станем рожь молоть?
П а в е л. На этой же мельнице. (Твердо.) Не договоримся, Платон Ипполитович. Вы будете говорить — черное, я — белое.
П а л и ш и н. Обязаны, Паша, договориться. По-родственному. Чу! Не перебивай, дай сказать, что на сердце наболело. (Прошелся.) Пойми ты, не о себе пекусь — о вас с Василиной, о детях ваших будущих. Им добра хочу, внукам своим… (Всплакнул.) Милые деточки, были бы вы на свете, глядишь, и у нас с зятем верная дружба была бы…
П а в е л. Будут и у нас с Василиной дети, дайте мне на ноги стать.
П а л и ш и н (ухватился). Так я ж и хочу способствовать… Пашенька, ты мне как за сына родного… авторитет… сквозь две войны прошел. С товарищем Лениным самолично знаком, благословение от него имеешь…
П а в е л. К чему это, папаня?
П а л и ш и н. Отцом назвал! Тятяней! Родителем своим!
П а в е л. Так о чем разговор ваш?
П а л и ш и н. Не соберешь ты, Паша, с наших мужиков столько денег. И не связывайся. Я дам. Сколь хошь. До полного завершения… Только… только оставь мельницу за мной…