Снегурка для охотника
Шрифт:
– Какой заказчик? – с трудом взяв себя в руки, спросила она.
– Мы с Маратом знаем, кто заказал Кочеткова, слышишь? И у нас есть доказательства. Ни никто – ни он, ни я, естественно, ничего никому не скажет. Если ты спокойно разведешься со мной и уедешь.
– Это шантаж, Богатырев… – голос ее упал. Она знала, что Илья добр и пожалеет ее. Но на сочувствие Марата рассчитывать не приходилось.
– Что ты хочешь от меня?
Она задумалась.
– Оставь мне хотя бы дом и тридцать процентов акций.
– Нет.
– Ты никогда больше не увидишь Ваню.
– По больному решила, да? – от усталости он сел на ступеньку.
– Илья. Нам с Ваней необходимы хоть какие-то средства, понимаешь? Мы не можем полностью зависеть от Филиппа. А начинать с нуля… Это очень сложно.
Он задумался. Через пару минут сказал:
– Хорошо. Я оставлю вам дом и перепишу на тебя торговый дом «Верфь», помнишь, он занимается рапсом на Кубани?
– Конечно, помню.
– У него неплохие доходы. Вы с Ваней сможете жить достойно. Но с тобой никаких дел я больше вести не хочу.
– А Ваня? Что сказать ему о тебе? – мысленно она уже согласилась на предложение Ильи, оно оказалось достаточно выгодным. Но прерывать с ним все связи было слишком. Со временем Арина надеялась оттяпать кусок побольше.
– Я уезжаю, Арин. Ты говорила, что он забыл меня? Если это так, лучше не травмировать ребенка. Если вдруг вспомнит, захочет увидеть… Тогда позвони Марату, он передаст, я приеду.
– Куда ты уезжаешь, Илья? – спросила она тревожно и мягко.
– Это не твое дело, - твердо ответил он и поднялся. – Подпишем договоры?
– Да, - она кивнула.
Аэропорт встречал суетливой людской массой. Пытаясь лавировать между отбывающими и прибывающими, Илья тащил за собой большой чемодан бывшей жены. Теперь уже по настоящему бывшей. Безапелляционно и навсегда.
За несколько прошедших недель Арина ужасно похудела. Просто высохла, как Анджелина Джоли после развода с Бредом Питом.
«Она всегда хотела быть похожей на актрису, даже подражала в чем-то. Вот теперь будет жить в своей любимой Европе, может быть даже займется благотворительностью. Надеюсь, ей хватит ума и денег на добрые дела», - Илья сидел напротив Арины и рассуждал про себя, разглядывая бывшую словно в последний раз.
– Чем займешься по приезду? – спросил он, чтобы не расставаться молча. Надо ведь проявить хоть каплю уважения и сочувствия – столько пережили вместе.
– Бизнесом. Организую что-нибудь прибыльное. Филипп поможет, не переживай за меня, одна не останусь.
– Ну и отлично.
Больше не хотелось ничего говорить.
Арина забрала у него многое: дом, проект на Кубани, а самое главное – кучу времени и нервов.
За все это время Илья ни разу не позвонил Стефании. Он просто боялся. Боялся, что сорвется и не станет доводить дело всей жизни до конца, просто подпишет не глядя все документы и уедет к любимой.
А еще боялся, что Стефания его просто пошлет, а значит не ради кого будет больше жить.
Раньше у него была жена, сын, любимое дело. Теперь жена ушла, сын оказался не его, а бизнес не радует, так как не нужны ему по сути эти миллионы, если их не на кого тратить. Он ведь все это делал для их общего будущего, для семьи.
И если сейчас Стефания – не хотелось об этом думать – с другим, то… Он совершенно не представлял, чем займется в будущем. Так что можно смело слушать о планах Арины, пусть хоть у нее с Ваней все будет хорошо.
– Ване что скажешь?
– Ой, отстань. Все уже решено и обговорено сотни раз. Чего возвращаться?
– Ну а если спросит…
– Слушай, Богатырев, хорошо. Я скажу тебе правду. Ведь мы уже больше никогда-никогда не увидимся! Ваня давно называет папой Филиппа. Я говорила тебе не раз, что он забыл тебя. Ты для него просто дядя из прошлого. Ему о тебе ничто не напоминает.
Илья молчал. Словно последний удар был нанесен острой финкой в самое сердце. Контрольный выстрел. Илья давно понял, что вряд ли ему когда-нибудь покажут сына, тем более, что это чужой, совершенно посторонний маленький человек. Но отпускать не хотел. Теплилась надежда, что хотя бы как друзья, как с крестником сможет общаться. Он ведь любил мальчишку, по-настоящему любил, как своего.
От нервного потрясения в теле будто исчезла жизнь. Не было сил подняться. Но сидеть здесь, рядом с этой… незнакомой ему, насквозь фальшивой женщиной становилось невозможно. Он поднялся.
– Прощай, - кивнул и пошел на выход, не оборачиваясь.
– Илья, ты куда? Обиделся что ли? – услышал он ее голос. Но не остановился. Не за чем.
***
Марат отпаивал друга кофе.
– Что-то ты совсем загрустил. Не нравишься мне. Может к бабке тебя снова отвезти да и запереть на пару недель? Поохотишься, придешь в себя.
– Нет. Спасибо тебе, брат, ты все для меня… сам знаешь… Но мне туда надо. К ней.
– Ты хоть звонил?
– Нет. Да и не хочу. Если ждет, то дождется. Если не нужен, пусть живет, как хочет.
– А как же приедешь? Что скажешь?
– У Максима спрошу. Все равно с ним надо все решить, расплатиться, документы подписать. Да и вообще, поговорить по душам, поблагодарить за все. Поеду.
– Что с домом вашим будет? Не жалко. Сам ведь строил.
– Да продаст его Аринка, скорее всего. Зачем он тут ей нужен. Думаю, она и бизнес продаст. Останется навсегда там, в Европе. Она о ней мечтала.
– А Филиппу-то она нужна будет? Без денег.
– Да кто ж сказал, что без денег? У нее хватка знаешь ведь какая. Новый проект замутит. Не хочу о ней. Давай лучше еще по чашечке выпьем.
Они, как заправские подростки, ели пирожные и пили кофе чашку за чашкой. Алкоголя не хотелось. Долгая дорога впереди.
– К бабе Марусе заедешь? Попрощаться, - спросил Марат.
– А то! Конечно! Я ей жизнью обязан.
– Ну тогда погнали. Переночуешь там и в путь.
– Почему там, а не у тебя? – удивился Илья, хотелось помыться перед дорогой, как следует выспаться.