Снежная Королева и её владения
Шрифт:
Тупик!!!
Руки шарили по скользкой неровной поверхности. Почему?! Господи, почему-у-у?!
Здесь видно небо. Снег кончился. Солнце склонилось, наверное, к горизонту. Скоро зажгутся первые звезды, крупные и чистые – умытые снегом.
Морт дышал, не мог надышаться. Легкие стонали, прося: «воздуха, больше воздуха». Утомилась каждая клетка, каждая мышца… Чудно!!! Сначала не мог терпеть лишения, эти мелочи о которых не пишут в книгах. Затем холод и ночь, страх
В проходе появилось большое белое тело. Маленькие глаза казались двумя черными точками. Медведь приближался не спеша. Он не рычал, но пасть была открыта.
Морт зарыдал. Из глаз хлынули слезы. Слезы жалости, ненависти, обиды. А в сердце – злоба, клокочущая злоба.
Морт вытащил мешочек с бриллиантами, высыпал в ладонь семь крупных, как виноград, камней, протянул их в сторону медвежьей морды…
– Ешь! Ешь, чтоб кишки твои жгло!!!
Белая шерсть на загривке встала дыбом. С недовольным ворчаньем медведь стал пятиться назад, пока не исчез совсем.
Еще какое-то время Морт сидел как статуя, ошеломленно рассматривая то место, где мгновенье назад была белая туша. Затем быстро ссыпал бриллианты обратно, в матерчатый мешочек, спрятал его в карман.
Морт не чувствовал холода. Морт где-то читал, что при обморожении люди перестают чувствовать холод. Но, черт возьми, с какой стати! Тело налилось силой. Плечи стали распрямляться сами собой.
Морт погладил обледеневшую материю там, где лежал мешочек. Значит, не врет легенда. Не дадут погибнуть.
Морт был в лабиринте. Вечерняя звезда уже горела. Из всех углов стал расползаться сумрак, совсем как в том ущелье. Впереди проход, через который Морт попал сюда. За ним целая сеть ходов, трещин и тупиков. Паутина развилок, по которым можно бродить целую вечность. В мороз, без еды, без воды. Воды… Сердце еще бьется – в висках. Дыханье сухое и жаркое, того и гляди, изо рта вырвутся языки пламени. Ни капли слюны – все пересохло. Морт скомкал в ладонях снег, зажмурился и взял его в рот. От снега ломило зубы, но Морт подождал, пока он растает и, скривившись, сглотнул.
Ну- с? Что у нас дальше?
Морт повернулся. Стена, о которую он ударился лбом, расширяясь, уходила вверх. А дальше что-то похожее на огромный цилиндр. Монолит… темнее, чем лед. И черные ряды аккуратных провалов овальной формы…
Башня!!!
В башне зажегся свет. Провалы окон осветились мягким сиянием так, что стали видны витые железные решетки…
И Морт увидел, что за ним наблюдают…
Легкое движение в одном из окон. Морт заметил тонкую фигуру в белом платье. Секунда – она исчезла.
Женщина?!Плечи распрямились еще сильнее. Одной рукой Морт стер с лица слезы, другой стряхнул снег с пальто. Откуда она? Вероятно, держит силой, в башне посреди лабиринта. Она страдает и ждет, страдает и ждет…
Мысли превратились в действие. Морт попытался ухватиться за верхушку ледяной стены и подтянуться, но шарики льда на перчатках скользили, не давая ничего предпринять. Тогда он стянул их и ухватился голыми руками, даже не почувствовав холода. На левой ладони, там, где ветка пробила кожу, что-то больно кольнуло и, вероятно, опять потекла кровь.
Мышцы напряглись. Напряглось все тело, и Морт с ужасом подумал, что вот-вот он разорвется на две части, или кровь проступит через кожу. От усилий появилась кривая улыбка. В какой-то момент он оторвался от земли, и застыл, повис на согнутых локтях. Сквозь зубы вышел сдавленный стон. На висках вздулись вены. Каким-то бычьим усилием Морт попытался перекинуть наверх локоть. Носки сапог забарабанили по стене. Наконец локоть оказался на вершине, и Морт, пища как мышь, стал переводить на него вес всего тела. Но тут что-то затрещало, грохнуло… Перед Мортом оказалось чернеющее небо, стена, но уже где-то сверху, а после – снег, в который он уткнулся носом…
Вставать не хотелось. Уже в который раз. Силы кончались. Все – финал.
Камушки! Камушки! Камушки!
Морт вспомнил… девушка, что может быть прекрасней? Интересно, как… Что было в ее взгляде? Изучала? Или любовалась? Какие у нее глаза? Голубые? И волосы обязательно черные, пышные, окутывающие лицо ореолом. Белая кожа – чистейший белый цвет. Узкий подбородок. Вздернутая вверх головка и маленький, слегка приоткрытый рот…
Кашель разорвал мечты. Он драл, карябал. Грудь сжималась так, что легким не хватало воздуха. Под ребрами, чуть выше солнечного сплетения, встал ком, как пушечное ядро.
Когда все кончилось Морт смог, наконец, выпрямиться. Перед ним был… Он никогда не видел подобных конструкций – не одна башня, а нагромождение всевозможных башен разных форм. Одни – высокие и тонкие, похожие на ледяные кручи, которых здесь много. Другие – приземистые и мощные. Были и такие, что выбивались изломанными линиями, изогнутостью. Некоторые имели расширения или, наоборот, в середине сужались, и непонятно было, на чем держится вершина. Закручивались спиралью, точно каменные штопора. Острые шпили и ровные площадки, окаймленные зубцами. Все эти башни жались друг к другу, точно дети в лесу.
В наступившей тьме здание ползло вверх, собираясь слиться со всем, что не светлее льда и снега. Только горящие окна разных форм – прямоугольные, круглые, овальные – не давали ему расплыться в ночи.
Морт оказался у арки – входа в каменную громаду. Он вдруг подумал: «А есть в этом что-то рыцарское – пройти через испытания, чтоб в потаенном замке встретить красавицу!»
Морт сделал шаг, ноги встали на широкую ступеньку. Ему вдруг стало плохо – голова закружилась, но всего на секунду. Еще один шаг. Ступеньки уходили вверх. Кромешная тьма. Но вот что-то стало светиться – впереди, вверху.