Сны мага

Алексеева Яна

— Смотри, — шептал на ухо мальчишке маг, — смотри и помни урок.

И мальчишка смотрел. Но запоминал не он не урок покорности, а мести.

— Помни, — шептал ему на ухо другой, нежный женский голос, — помни…

Реальность. Крепость Па Бинжи, горы Мелитун, провинция Лима, страна Рё.

Судорожно сжатые пальцы медленно расслабились, выпуская керис. Распахнув глаза, Кехан увидел серую каменную кладку, аркой выгибающуюся над головой, а не яростно-алую стену ревущего пламени.

Иногда, только иногда Кехан проклинал Замок Памяти, заботливо взращенный тренировкой и умением, сохраняющий

все, не зависящий от приказа разума. Когда воспоминание осознанно отправлялось в стену Замка, оно было полнее и четче, но подчинялось и не болталось на ркраю сознания, а вот простые, не собранные по частям мысли, картины, воспоминания тоже ложились в кладку, но всплывали во сне, в реальности, в сознании в любое время, когда и как хотелось им, подталкиваемые каким-то событием, сломо или делом. Как этот огонь из прошлого.

Отчего пришло это воспоминание?

Что же, теперь он не может вспыхнуть и сжечь в ответ что-то настоящее. Малая, но нежеланная милость богов.

Выдохнув пепел, Кехан встал, натянул теплую куртку и вышел в коридор, минуя несколько лежанок, где спали наемники из Джихан Беру. Изгибающийся коридор с редкими светильниками, коптящими в темноте, вывел на широкий парапет, упирающийся обоими концами в сторожевые башни Па Бинжи.

Вцепившись руками в парапет, Кехан осмотрелся, насколько позволяли закатные сумерки. Стена второго уровня крепости, возвышающейся над долиной в багровых отблесках, выходила на практически отвесные, серебристо-красные скалы. Под стеной тянулась узкая тропа тайного пути, используемая сейчас только курьерами и водовозами. Мерно тянущего от дальних водопадов повозку с бочками вола, как и последние десять дней, подгонял возница с длинной плетью, удобно устроившийся на облучке телеги, рядом тащился, водрузив на плечо длинную пику, стражник из местных. Скрытая калитка, куда будут закатаны бочки, пряталась в одной из башен.

Вокруг царила предзакатная тишина, редкое мгновение умиротворения окутало замок.

На самих башнях, между узких зубцов мерцали, загораясь один за другим, огни, это дежурная стража разжигала сигнальные фонари, мерно двигаясь вдоль парапетов. Изогнутые словно длинная шея кёду, резные нависающие карнизы на деревянных столбах, установленные на третьем уровне башен, прикрывали фонари от частых ливней и снежных буранов, а сейчас служили холстом, на котором закат рисовал танцующие тени.

Джихан Беру вступит на стражу с первыми звездами, когда вечерняя смена караула удалится на отдых. Долгий, но ожидаемо тихий контракт по охране крепости от горцев был утомителен своей скукой. Особенно в такие моменты, когда нет разговоров и сплетен, которые слишком удобно подслушать, занимая разум, и недостаточно времени и места, чтобы занять чем-то тело. В эти моменты снова подкрадывается холод, хотя его, кажется, становится чуть меньше, а пепел в очаге мнится чуть теплее, словно маленькие угольки прячутся под слоем мягкого серого облака. Тем не менее, это было сложно, раз за разом не сдаваться, двигаться, жить.

Кехан снова опустил взгляд к тропе. Повозка добралась до калитки, возница сбросил борта, готовясь выкатывать бочки. Стражник ловко крутнул пику, сбрасывая шлем. Яркая рыжая волна блеснула, попав под случайный всплеск проваливающегося за скалы солнца, рассыпалась по плечам.

Кто-то слишком хвастает гривой?

Но стоп, рыжие?

Ни разу не попадалось ему рыжих ни среди охраны, ни среди жителей Па Бинжи за все время, что Джихан Беру торчали в замке. Светлой была та эхли медани, сразу после падения кесэт…

Горные эхли медани?

Кехан свесился вниз, перегнувшись через парапет. Возница тоже скинул шапку и в тени башни его волосы показались металлическими, отсвечивая алым.

Неправильно! Что-то очень неправильно!

Дальше сработали голые, чистые инстинкты.

Кехан тихо отступил от парапета и метнулся к башне, мельком удивившись густой тишине и отсутствию стражи. Узкая лестница спиралью ввинчивалась в потолок следующего этажа, Кехан взлетел на второй уровень, проскочил третий и вылетел на площадку, где видел мельком охрану, зажигающую огни. Но между опорных столбов, в мерцающем свете фонарей бродили только полупрозрачные тени в призрачных доспехах, отливающих темной зеленью.

Они обернулись на звук поспешных шагов и, оскалив призрачные клыки, зашипели. Ближайшие к лестнице огоньки, дрожащие в светильниках, полыхнули призрачно-зеленым пламенем, с треском взвиваясь к балкам перекрытия.

Кехан, отступив, буквально рухнул вниз, вцепившись в узкие перила, выскочил на парапет и пронзительно свистнул, разбивая закатную тишину затверженным сигналом тревоги.

Над ним словно рухнула пелена забвения.

Через перила башни, откуда он сбежал, воющей волной выплеснулся жидкий зеленый огонь, разлетелся брызгами и пополз по стенам вниз, словно густая горячая смола. В основании башни звучно, гулко грохнуло, под ногами стена замка отчетливо содрогнулась. Крыша затрещала и покосилась, угрожающе нависая коньками над внутренним двором.

Кехан попятился назад, возвращаясь к башне, где ночевал с другими Джихан Беру и застал внутри воцарившийся бардак. Миг назад спящие люди спешно вскидывались, хватая разложенное под руками оружие. Кеду с копьем наперевес и кожаном нагруднике пронесся наружу, а Кехан проскочил внутрь, к своему месту, подхватывая кожаную сбрую с бенго и посох.

Под ногами отчетливо дрожал пол, среди людей, торопливо вываливающихся на парапет, танцевали отблески зеленого огня.

Вдох, выдох, стремительно перелистанные страницы Замка Памяти.

Что с эхли медани и огнем?

Да!

Кехан подхватил с пола фонарь, в котором еще плясал тусклый оранжевый огонек.

Целитель промчался мимо, таща охапку ткани. Выскочив наружу следом, Кехан выхватил охапку и, швырнув на дрожащие камни, разбил о них фонарь. Масло полыхнуло алым, разгоняя наваливающийся сумрак, дышать стало легче, зеленый туман, путающийся в ногах и выдавливающий из легких воздух, отступил и осел, давая возможность сформировать неровный строй.

Двигаться стало легче.

Башня напротив медленно, звучно оседала, вздымая волны пыли и расшвыривая осколки. Крыша сползала коньками вниз, на бок, все же не во двор, наружу. В застланном зеленым клубящемся туманом воздухе тени эхли медани, похожие на голодных призраков, падали вниз с карнизов и, с визгом и хлюпаньем, бросались вперед по крошащимся камням. Длинные гибкие плети хлестали, разбивая на осколки широкий парапет, разбрасывая осколки. Острые, как иглы, шипы неслись к людям, намереваясь пронзить их насквозь. Встреченные щитами, что буквально пару дней назад обрабатывали зельем, они увязли, не достав до Джихан Беру первой линии защиты.