Сны
Шрифт:
Нью-Йорк, Манхеттен. 5 июля, 18:30 (Москва, 6 июля, 02:30)
Паника охватила Манхеттен. Респектабельные жители острова были глубоко шокированы произошедшим инцидентом. Никто из них не предполагал, что враг мог пробраться так глубоко в тыл. А то, что жертвой теракта стал сын министра обороны Соединённых Штатов, что уже подтвердилось, только усиливало народное беспокойство. Движение до Манхеттена и обратно было практически парализовано – спецслужбы проверяли остальные мосты, ведущие на остров, на наличие взрывных устройств. Следственные органы вместе со службой спасения оперативно развернули спасательный лагерь и лагерь быстрого реагирования. Автовокзал и ведущие к нему дороги были
– Никого не впускать и не выпускать на территорию! – раздался громоподобный голос Томаса Стивенсона, начальника секретной службы, вертолёт которого только что приземлился у палаточного лагеря, – всех агентов ко мне на доклад! Быстро!
– Так точно, сэр! – отрапортовал сержант полицейского департамента, подбежавший к вертолёту, чтобы встретить высокопоставленного начальника и открыть ему дверцу.
– И чтобы ни одного журналиста не было в радиусе мили! Если журналисты хоть что-то пронюхают и опубликуют в своих газетёнках или выдадут в эфир новости без согласования со мной, то каждого отдам под трибунал за государственную измену, – добавил полковник Стивенсон.
– Так точно, сэр, – крикнул сержант, отсалютовал полковнику и побежал в сторону лагеря, чтобы как можно скорее передать указания шефа своим коллегам. Все знали, что указания Стивенсона нужно исполнять неукоснительно. Если он обещал отдать под трибунал, значит, отдаст под трибунал – будьте покойны. Сама его внешность внушала благоговейный страх и трепет. Стивенсон был высокого роста, почти два метра, весил около ста килограмм, казалось, всё его тело состоит только из мускулов. Карие, почти чёрные глаза были глубоко посажены и над ними нависали широкие чёрные брови, создавая хмурое выражение лица, массивный нос с горбинкой предавал ему схожесть с какой-то хищной птицей. На его лице и шеи виднелись шрамы – «награды», доставшиеся ему в результате службы в армии Соединённых Штатов. Волосы его были очень коротко подстрижены, можно сказать, он был обрит почти наголо, поэтому трудно было определить, какого они цвета. В свои почти сорок лет он был в прекрасной физической форме. Выезжая на такого рода задания, он всегда облачался в чёрный костюм, который носят сотрудники спецподразделений, и высокие военные ботинки. Эта форма ещё больше придавала строгости и солидности его облику. Взгляд у него был колючий, словно считывающий собеседника как раскрытую книгу.
Томас Стивенсон был назначен на должность начальника секретной службы всего чуть больше полугода назад. Но за столь короткий срок Стивенсон успел зарекомендовать себя с наилучшей стороны. Как высококлассный профессионал, заслужил уважение коллег, а кто-то его откровенно боялся. За время работы в новой должности он уже успел принять участие в расследованиях двух терактов и предотвратить один теракт, найдя выход на нужных поставщиков информации благодаря своим широким агентурным связям, которые он наработал ещё будучи работником одного из полицейских департаментов. Его изворотливый ум, стратегическое мышление, великолепные организаторские способности – всё это позволило Стивенсону за пятнадцать лет службы построить головокружительную карьеру: от рядового морского пехотинца, специализирующего на минно-подрывном деле, до начальника секретной службы.
Полковник Стивенсон, в сопровождении своего помощника, капитана секретной службы Эндрю Кларксона, высокого, широкоплечего, спортивного телосложения афроамериканца, направился в сторону развернутого палаточного лагеря.
В это время из палатки, служившей штаб-квартирой рабочей группы по расследованию случившегося, навстречу прибывшим гостям вышел начальник службы внутренней безопасности полковник Алан Алисандер, мужчина невысокого роста, предпенсионного возраста, слегка полноватый и страдавший отдышкой из-за чрезмерного курения. Волос на голове у него почти не было, а те, что остались, были уже изрядно поседевшими. Но разум его был по-прежнему острым и гибким.
Он встал у палатки, загородив собой вход, и хмуро смотрел на приближающиеся чёрные фигуры Стивенсона и Кларксона.
– Чёрт знает что! Опять этот хмырь, – недовольно пробормотал про себя Алисандер.
– Какого чёрта здесь делает этот Стивенсон? – грозно рявкнул Алисандер на подбежавшего к нему сержанта, встречавшего начальника секретной службы у вертолёта.
– Это личное распоряжение президента, сэр, – из палатки донесся голос помощницы начальника службы внутренней безопасности, Милены Кейн, в руках у которой был ещё тёплый, только что распечатанный листок бумаги. – Только что по факсу выслали приказ за подписью президента о назначении полковника Стивенсона руководителем группы по расследованию случившегося.
– Что за вздор! Этот лизоблюд снова хочет попасть в заголовки «Нью-Йоркера»! Мало ему расследования в Чикаго!– со злостью прошипел Алисандер.
Он не мог забыть недавний случай, подорвавший его авторитет, когда из его департамента, по указанию президента, передали громкое дело по расследованию теракта о взрыве припаркованного автомобиля у торгового центра в Чикаго в секретную службу. Передача и этого дела в руки Стивенсона стала очередной «пощёчиной» для честолюбивого полковника Алисандера. В верхах затевали очередную реформу, которая грозила затронуть все департаменты и службы, связанные с обеспечением правопорядка и защитой интересов государства. Говорили об объединении нескольких департаментов в целях экономии бюджетных средств. И, если это действительно случится, то, учитывая положение дел, фаворитом становилась секретная служба. Алан Алисандер был обеспокоен, что для него реформа закончится отставкой и почётными проводами на заслуженную пенсию. Поэтому к очередной передаче дела в секретную службу он отнесся очень серьёзно и болезненно.
Начальник секретной службы Томас Стивенсон и капитан секретной службы Эндрю Кларксон подошли к Алисандеру.
– Добрый день, – обратился Стивенсон, пристально смотря на начальника службы внутренней безопасности своими колючими глазами, – я думаю, вы уже уведомлены, что расследование этого дела поручено мне?
– Да, только что получили факс с соответствующим приказом, – хмуро подтвердил Алисандер.
– Прекрасно, – сухо и твёрдо сказал Стивенсон, он уже не смотрел на Алисандера, – через пять минут на общем совещании жду от вас доклада о проделанной работе. А теперь, прошу прощения, мне нужно подготовиться к совещанию.
С этими словами Стивенсон и следовавший за ним как тень Кларксон вошли в палатку. Внутри в палатке были организованы специальные рабочие места, заставленные различной аппаратурой, компьютерами, системами связи. За двумя рабочими столами сидели сотрудники внутренней службы безопасности, просматривавшие записи камер видеонаблюдения. Позади этих рабочих мест был установлен большой стол для совещаний, рядом стояла пластиковая доска, на которой схематично был изображен Манхэттенский мост. Поверх изображения моста были сделаны какие-то записи. Справа от стола для переговоров стоял ещё один небольшой стол с рабочими материалами, картами местности, фотографиями. На столе также располагалась аппаратура для записи всего происходящего внутри палатки.
Стивенсон подошёл к столу с материалами, взял карту города, чертежи взорванного моста и поезда метро, и развернул их на большом столе. Взяв красный маркер, он быстрыми, чёткими движениями начал вносить записи, обводить кругами районы на карте города. Эндрю Кларксон занял место за спиной шефа и внимательно следил за каждым его движением.
Через пару минут в палатку спешно начали входить люди. Это были представители спецслужб, одетые в чёрные костюмы как у полковника Стивенсона, полицейские и спасатели. Всего собралось около двадцати человек руководящего состава, агентов и детективов. Часть присутствующих разместилось за столом. Тем, кому не хватило места за столом, разместились вокруг него на раскладных стульях. Во главе стола председательствовал полковник Стивенсон. Начальник секретной службы окинул взглядом всех присутствующих и, убедившись, что все нужные специалисты и представители руководства различных структур собрались, начал совещание: