Со мной / Без меня
Шрифт:
— Никаких самостоятельных действий! Сколько можно говорить! — гневно выдохнул Хейз.
Девица захныкала. А я вдруг поняла, что это была та же самая, что получила по заслугам в прошлый раз, когда хотела приласкать меня ртом. По-моему, её только могила могла исправить. Или она настолько не сомневалась в своей привлекательности, считая, что всё может сойти ей с рук.
Следующая девушка уже издавала звуки гораздо тише предыдущих, видимо, и её произошедшее впечатлило. В очередной заход в меня Хейз выглядел так, словно пробежал стометровку. Влажная кожа, испарина на лбу,
— А если тебе завязать глаза, только членом ты сможешь определить кто из нас кто, если мы будем в одинаковых позах?
Хейз вскинул брови вверх — видимо, такой эксперимент никогда не приходил ему в голову.
— Забавно ты мыслишь, — бросил он, трахая чуть медленнее, отвлёкшись на мой вопрос. — Самому интересно. В следующий раз проверю.
— На пятерых, — произнесла я.
Удивление больше отразилось на его лице.
— Зачем тебе столько?
— Для чистоты опыта.
Он пропустил на десяток секунд очередной виток перехода, отчего несдержанно выругался.
— Больше не отвлекай меня! — бросил он гневно.
Я задумалась, стараясь всё же не сводить глаз с процесса, чтоб не возникло сомнений, что мне это всё ещё интересно. Хотя занимали меня уже совершенно другие мысли.
После ещё одного круга кончил он в девицу с завышенными, по моему мнению, децибелами стонов. После чего, расслабившись, опустился в кресло, предназначенное для меня. Я отвела взгляд и уставилась в потолок, созерцая пустое пространство вверху.
— Иду сюда, — произнёс Хейз.
Я из-за задумчивости и приглушённого тона, с которым мужчина произнёс речь, ни сразу обратила внимание на его слова.
— Иди сюда! — громко заявил он.
Я посмотрела на Хейза. Я подвисла, не понимая хочет ли он этого от меня или требует выполнения этих действия ещё от кого-то. Хейз резко встал и направился ко мне. Схватив за руку, он стащил меня с кровати.
— Я тебе говорю, чёртова ты сука!
— Обратился бы ко мне по имени, я ведь здесь не одна, — произнесла я с обидой.
— Я, по-твоему, ради себя всю эту хрень замутил?! — выпалил он.
— Ты мог бы этого и не делать, я тебя к этому не принуждала, — проговорила я тише.
Хейз стоял, кипя от негодования, для которого, по моему мнению, совершенно не было оснований. Он мгновение смотрел на меня, а потом перевёл взгляд на девиц.
— Вон отсюда обе! — зло проговорил он, не выпуская мою руку из своей.
Пара минут у девушек ушло на сбор вещичек и поспешное бегство. Как только они исчезли за дверью, поведение Хейза резко изменилось. Лицо стало хищно-мягким, улыбка ласково-обнажённой.
— Чтоб ты понимала, если я вожусь с тобой столько часов кряду, то какое дело мне может быть до этих хуячих шлюх? — проговорил он каким-то нежным полушёпотом.
У меня пробежали мурашки по коже. Туловище, словно предчувствуя опасность, стало отклоняться назад, чтоб по максимуму увеличить расстояние между нами. Хейз вдруг прижал меня к себе медленным, растягивающим время, движением. Я вздрогнула всем телом.
— Ты чего-то хочешь? — спросил он, шепча фразу и в это же время щекоча кончиком языка хрящик уха. — Ну же. Говори.
— Я не уверена, — выдохнула я.
— А вот мне, кажется, всё наоборот.
Руки Хейза ласково прошлись по спине и остановились на шее, поглаживая и приминая её. Я отдалась этому действию, прогибаясь к его рукам. Он наглаживал кончиками пальцев так, что тело расслабилось и обмякло, желая отдаться этим движениями больше. Я прикрыла глаза, получая удовольствие. Нескольких минут хватило, чтоб исчезла подозрительность и недоверие. Ни тени сомнения, ни капли тревог.
А потом разворот на сто восемьдесят градусов. Хейз резко ухватил меня за локти, выворачивая плечи назад, а ногой делая подсечку так, что я, вскрикнув, пала на колени перед ним ниц. Хейз молниеносно воспользовался ситуацией: он уткнул меня лицом в пол, ещё больше выворачивая руки, чтоб я как можно сильнее стремилась прижаться грудью к коленям. Я судорожно задышала. Хейз идеально соблюдал баланс: мне было жутко неприятно, но не до такой степени, чтоб боль застила глаза.
— Ну что, усвоила урок?! — проговорил он своим обычным голосом.
— Да, — сдавленно произнесла я.
— Что ты там про четвереньки говорила… — произнёс он, обходя меня вокруг, продолжая удерживать руки.
Заход пениса был аналогичен пируэту поступков: мягкая поступь сменилась алчным актом воздействия с мгновенной скоростью перехода. Руки вскоре он мои отпустил, и они безвольно упали, затёкшие и ноющие. Но вместо них он ухватил мои волосы прямо у корней, утягивая их на себя, отчего голова запрокинулась назад. Член его ходил и ходил, раздирая слаженностью прохода от самого начала до самого конца. Кончил он мне в рот, когда в самый последний момент, дёрнул меня назад и в два захода прочертил пенисом по языку, распахнутого во вдохе восклицания рта. Для острастки Хейз, прежде чем отойти от меня, существенно толкнул ногой вбок, чтоб я распласталась на полу. Мне показалось, что я приняла какую-то несуразную позу, из которой смогу выбраться только, если как следует постараюсь.
Хейз скрылся из вида, по всей видимости, отправился в душ. Я лежала и не хотелось ни вставать, ни ходить, ни двигаться. Даже на дыхание не было сил. Мне хотелось какого-то энергетического источника, что подпитал бы упавшее состояние духа.
В процессе работы нередко случалось, что ты работаешь на износ, из последних возможностей, но ничего общего с настоящим надрывом усилий, чтоб из-за дня в день проживать и быть — всё это не имело сейчас ничего общего. Я чувствовала, что надсаживаю собственный организм в неестественных стараниях, в немыслимых ситуациях, что укладывались в голове, только если ты с ними смиряешься, но и на смирение уходят сверхчеловеческие возможности.