Со мной / Без меня

Яблочная Душа

Я лежала, безвольно ожидая дальнейшей участи. И вот ведь, странное дело, я лежала на твёрдом полу, без сил, в некомфортной обстановке, но тело, повинуясь то ли инстинктам, то ли годам практики, уволакивало в сон всё больше. Я хотела было всё-таки собраться и встать, чтоб перелечь на кровать, а потом подумала, какая к чёрту разница, где я проведу несколько часов сна, если сон этот будет в обществе ненавистного до нервного тика человека.

Из провала темноты меня вывело прикосновение и движение тела по какой-то нераспознанной с первого раза траектории. Я приоткрыла глаза — Хейз был виновником моего очередного, нежеланного раньше времени пробуждения.

Он поднял меня с пола и переложил на кровать. Сделано это было мягко и бережно. Едва голова коснулась подушки, я вновь начала засыпать.

Хейз прижался ко мне всем телом на мгновение, его рука погладила область между ног.

— В следующий раз не стоит скрывать, что вожделеешь меня, — проговорил он возле моего уха. — Не забывай, от твоего поведения зависит твоё дальнейшее будущее.

Он, не дожидаясь ответа, отстранился, давая, наконец-то, возможность уснуть по давно заведённому правилу.

Глава 10

Проснулась я от шума за дверью. Меня посетило чувство дежавю от мужского и женского голосов, что в очередной раз пререкались между собой. Да сколько ж у него баб, что идут и идут, словно им тут мёдом намазано?!

— Не надо мне эту хуйню в уши заливать! Ты свою часть отработала и точка! А свои чувства засунь себе в задницу и похорони там!

Послышались женский плач и истерика. Голос Хейза вновь вещал:

— Прекрати свои вопли! Иначе я заткну тебя кое-чем похлеще, чем мой член!

Женское рыдание стало громче, но лишь на мгновение, после которого тут же резко стихло. Кому-то явно заткнули рот.

Я села на кровать и начала тереть глаза. По всей видимости, по времени уже день. Я встала с кровати. Голова закружилась и тело повело в сторону, как при опьянении. Я остановилась, а потом не спеша села обратно на постель. Нелегко переносить постоянное напряжение от происходящих с тобой событий. Я посидела ещё немного, а потом, убедившись, что всё нормализовалось, направилась в ванную комнату.

Я лежала в горячей в воде и старалась расслабиться и не о чем ни думать, когда в помещение вошёл Хейз.

Он без приветствия произнёс грубоватым голосом:

— Одевайся и иди есть. У меня много дел на сегодня.

— Хорошо, — проговорила я, взглянув на его лицо и начав подниматься.

От смены положений тела на мгновение потемнело перед зрачками. И я ненароком выпустила бортик ванны из руки, поднеся её к глазам. Но не рассчитала, что эта часть тела придавала мне устойчивость. Словно толкнув саму себя на эту сторону, тело сорвалось в падении и я, стукнувшись головой, с громким всплеском ушла под воду. Неожиданность от потери равновесия, по какому-то заведённому правилу отозвалось в организме резким вдохом, который пришёлся на момент соприкосновения с поверхностью воды, попавшей тут же в нос. Я забарахталась, выводя себя из плена жидкой среды. Две сильные руки тут же выдернули из ванны наружу, ставя на твёрдый пол. Я, откашливаясь, припала Хейзу на грудь, ухватив его за плечи, как самую устойчивую опору рядом.

— Ты всегда такая бедовая или это только мне так повезло? — спросил он, но вполне по-доброму.

Его выглаженная сорочка и брюки — всё были влажное от соприкосновения с моим мокрым телом.

— Извини, — сдавленно произнесла я, отстраняясь, понимая, что это действие уже вряд ли спасёт его внешний вид.

Хейз же продолжал меня держать двумя руками. Я дотронулась до того места, где ударилась головой — шишка будь здоров.

— Ты

в порядке? Может, я снова вызову врача?

Я не знала, что сказать и промолчала.

— Ты услышала то, что я спросил или нет? — на тон выше произнёс он.

— Да. Я просто туго соображаю.

— По тебе видно, что отсталость налицо.

— Отчего?

— Что отчего?

— Отсталость отчего?

— Дура ты — вот чего. Что за идиотское поведение — всё время вляпываться во что ни попадя?!

— Это ты так на меня влияешь. С кем поведёшься, как говорится.

Он сжал меня до боли пальцами, встряхивая за плечи, и жёстким тоном выпалил:

— Поговори у меня ещё тут, сука! На коленях передо мной ползать будешь.

— Я и так вроде для тебя всё делаю, даже отсасываю тебе через не могу, — произнесла я, совершенно не задумываясь о последствиях своих слов.

Приложил он знатно, бросая меня на пол. После чего колено сдавило грудную клетку, а руки оказались на шее, сжимая и её.

— Ещё хоть слово вякнешь, я тебя прибью!

Я замерла, глядя в рассерженное лицо. Хейз почти тут же поднял меня обратно, возвращая в исходное положение. После чего убрал свои руки от моего тела. Я стояла, чуть качаясь.

— Марш в постель! Отодрать тебя и напомнить, кто здесь главный, тебе не помешает!

Я поплелась назад в комнату, и практически без сил упала на кровать лицом вниз, считая, что это самый подходящий вариант, чтоб не лицезреть ненавистное лицо.

Но Хейз посчитал иначе. Он развернул меня на спину и раздевшись донага, тут же вторг свой член в меня, одновременно с этим действием зажимая одной рукой мне талию, а другой до боли намотав мои волосы себе на ладонь. Его член заметался внутри жёстким, продирающим ходом, полосуя по живому, трущейся со всех сторон поверхностью. Я, повинуясь инстинкту, пыталась хоть как-то сгладить эти ощущения, меняя положение таза, чтоб сменить угол прохождение его пениса.

— Не дёргайся! — выпалил он, налегая ещё больше.

— Мне неприятно, не надо так! — произнесла я на выдохе.

— Заткнись! Ты достала меня уже! Свои причитания оставь при себе! А то буду трахать тебя пока не сдохнешь!

Меня обуяла настоящая злость.

— А давай! Даже интересно, надолго ли тебя хватит! — произнесла я.

При этих словах я обвила его бёдра своими ногами, рукой впилась ему в одну из ягодиц, а другой, заведя её между нашими телами, вцепилась в мошонку. Он вздрогнул всем телом, припадая на меня больше и меняя сбившееся дыхание на сдавленный стон своих уст. Что произошло в этот момент я так и не поняла, но он практически тут же кончил в мелкой пульсации члена. Я не сдержалась от сдавленного смешка. Мне, конечно, тут же прилетела пощёчина, но какая-то неполноценная: чисто, чтоб напомнить о том, что она имеет место быть.

Хейз резко отпрянул, а меня понесло дальше. Умом то я понимала, что это реакция организма на весь тот негатив, что происходит со мной. Такая своеобразная истерика. Я, разворачиваясь на живот и утапливаясь лицом в подушку, несдержанно засмеялась. Мой сдавленный смех прекратился, только когда Хейз развернул на спину обратно и влепил ещё одну пощёчину, но уже более ощутимую.

Реакция перешла в иную плоскость. Я мрачно ушла в себя, глядя в прострации в потолок. Мне на секунду показалось, что все эти несколько дней тянутся бесконечной вереницей часов в окружении чужих и неприятных до скрежета зубов людей. А я словно попала в силки, из которых самостоятельно не выпутаться.