Со смертью заодно

Жаркова Юлия

Пальцы окутало тепло, я вынырнула из грёз и, широко распахнув глаза, уставилась на свои руки, их окутало серебристое сияние, по столу стелился легкий магический дымок. Дыхание перехватило, с изумлением глядя на тарелки с едой, они плавно поднялись в воздух, хлопнула кухонная дверь, я помахала руками, посуда шмякнулась на место. Магия пропала в тот самый день, когда кредиторы нас вышвырнули из дома. И вот неожиданность – вернулась в маленьком доме посередине леса. Улыбаясь от уха до уха, легонько повела пальцем, пустая тарелка покатилась по столу, наворачивая ровные круги.

За окном полыхнула молния, я от неожиданности вздрогнула, поморгала, потрясла головой, дымок так и не исчез, зато, как ни удивительно, исчезло дурное настроение, унося с собой все грустные мысли, что ворочались в бедной моей голове от усталости и недосыпа. Внутри разливалось непередаваемое облегчение, я ужасно боялась, что магия уснула во мне навсегда. Без нее я ощущала себя полуослепшей и бесполезной. Жуткий опыт!

Вдруг оглушительно громыхнул

гром, я дернулась. По комнате понемногу разливалось тепло, огонь в печи горел ровно и жарко. Я ладонью протерла запотевшее стекло в оконце, по стеклу прочертились грязные разводы, снаружи потемнело, словно уже наступил вечер. Я вытерла испачканную длань все о ту же грубую холстину, дымок просачивался сквозь ткань, смотрелось это до крайности странно. Я сжала кулаки, дымок наконец-то исчез, снова сосредоточилась и взмахнула руками, пытаясь погасить магию в зачарованной глиняной посудине, ничего не вышло.

В дом вошел Марк с ведром воды, заметил прыгающую по столу тарелку. В комнате запахло дождем, прелыми листьями и чистой ледяной водой.

– Вижу, магия к тебе наконец-то вернулась!

– Да, а я уже почти отчаялась! Не понимаю только, почему здесь и сейчас?

– Рад за тебя! Я же говорил, магия вернется, стоит только успокоиться и перестать поминутно пытаться ее пробудить!

Я покивала, тарелка скакнула к краю стола, зацепив, повалила кружку с чаем и сверзилась на пол, но не разбилась, а покатилась в сторону печи, я вскочила со стула, подняла ее и поставила беглянку на буфет, сполоснуть ее пока было нечем, оторвала кусок холстины и протерла лужу, разлившуюся по деревянным доскам. Энергия плескалась внутри, разгоняемая по жилам вернувшимся даром, хотя и усталость пока никуда не делась. Дар требовал свершений, а тело жаждало еды и сна, как совместить эти желания, я не представляла. Этакое нелепое раздвоение собственного организма при подстрекательстве магического дара. Я, в отличие от тела и ума, всем сердцем была солидарна с магией. Решила пойти на компромисс, использовать только несложные бытовые заклинания, не отражающиеся пагубно на самочувствии и резерве. Марк поставил ведро с водой у печи и отправился за самоваром, вернулся, едва удерживая в руках металлический агрегат чудовищных размеров с черной трубой.

– Ну ничего себе, объем впечатляющий! – воскликнула я, разглядывая самовар на пару ведер воды. Я щелкнула пальцами, и в воздух взвился магический дым. – Тебе ведь снова придется отправляться к колодцу! Под дождь! Давай я помогу!

– Дождь уже едва капает. И уж одно ведро я в состоянии и сам донести! Не переживай, я точно справлюсь! Ты пока приготовь розжиг, – заверил он меня, усмехнулся, вылил воду в самовар.

Громыхая пустым ведром и шурша непромокаемым плащом, Марк удалился на улицу. Вздохнув, подошла к самовару и начала укладывать небольшие щепы, сложенные горкой возле печи, в отделение для розжига. Ароматы еды кружили голову, но я держалась, не стянула с тарелок ни кусочка, ждала Марка. Мы с братом очень сблизились за это время, стали настоящей семьей, а подобное было совершенно невозможно в прошлой жизни, наши пути вели нас в разные стороны. Мой путь вел под венец с богатым женихом, если конечно, нашелся бы смельчак, взять в жены аристократку с сильным магическим даром, а его к браку с богатой невестой или же на военную службу. Он был старше меня на пять лет, серьёзный, рассудительный, частенько донельзя ехидный. Марк после смерти мамы уехал и последние три года учился далеко от дома. Вернулся он недавно, после того, как наш семейный поверенный отправил ему письмо, в котором правдиво поведал о плачевных семейных делах. Магией владела моя мама, а я унаследовала её дар, в отличие от брата.

Дар у меня неожиданно для всех проснулся в четырнадцать, после чего по настоянию мамы меня определили в местную академию магии. Все же даром необходимо было научиться управлять, иначе магия грозила бедами и мне, и окружающим. Неконтролируемый дар непредсказуем и опасен. Мама переживала, но была очень за меня рада, а отец к тому времени мало интересовался семейными делами. В Академии я училась с удовольствием, просиживала в библиотеке все свободное от занятий время. Вот только проходила я туда недолго, всего пару лет, обучение стоило недешево, а наше финансовое состояние ухудшалось день ото дня!

По полу ощутимо потянуло сквозняком, послышались шаги Марка. Он появился в комнате запыхавшийся, в мокром плаще и с еще одним полным ведром колодезной воды.

– На улице темнота, словно ночь решила наступить сегодня пораньше, ещё ведь и двух часов нет! Дождь все-таки разошёлся, боюсь, надолго, – Марк осторожно залил в металлическое нутро самовара воду.

Поставил ведро в угол комнаты за печь, снял мокрый плащ, отнес его в прихожую, подошел к огню, отогревая озябшие руки. За окном полыхнула молния, мы вздрогнули, взглянули друг на друга и засмеялись.

– Осенняя поздняя гроза, погода гневаться изволит! Главное, у нас есть крыша над головой, еда, я уж думал, ночевать нам под кустом! Кстати, наверху две спальни, если хочешь, иди переоденься к обеду, я сам дальше займусь розжигом.

– Ну, под кустом это слишком, пробрались бы в сарай! И к утру превратились в замёрзшие ледышки!

– Не поспоришь!

Я радостно поцеловала его в щеку, прихватив кувшин с водой и небольшую миску, поднялась на второй этаж. Чемодан

стоял у перил лестницы между двумя дверьми. Вошла в первую комнату и огляделась, отлично – мне подходит! Идеальный приют для измученной непогодой и дорогой путницы. Низкий потолок, узкая кровать, пыльный половик на полу и комод возле окна, затянутого тонкой сетью паутины. Соломенный матрац, к сожалению, отсырел, я постояла минуту в задумчивости, припоминая нужное заклинание из практикума по бытовой магии, как ни странно, вспомнила! Соединила указательные пальцы и пробормотала заклинание, соломенный матрац мгновенно высох, при этом вдвое утратив объем, с одного краю появилась неровная подпалина, в воздух взвился чёрный дым, потянуло жженым сеном. Я ойкнула, по-детски спрятав руки за спиной. Магической практики у меня по понятным причинам не было несколько месяцев, вот и немного перестаралась. Придется быть осторожной и контролировать дар, иначе ненароком что-нибудь спалю дотла. С содроганием вспомнила первый месяц после пробуждения дара до поступления в академию. Я перепортила гору одежды, пытаясь застегивать её и чистить при помощи магии, швы расползались, по ткани растекались затейливые пятна и дыры, любимую книгу я умудрилась обратить в камень, как – не понимаю до сих пор. Камины изрыгали пламя при попытке их разжечь, свечи взвивались вверх языками пламени, превращаясь за долю секунды в лужицы воска. Чашки и чайники наполнялись дивными напитками неизвестного происхождения, но свидетели моих экспериментов остались живы и здоровы, так как никто не отважился их испробовать. Случались и другие промахи, за которые мне было стыдно до сих пор. Например, однажды за пару недель до поступления в академию я по глупости решила зачаровать ужасно неудобные стулья в столовой с прямыми спинами и жёсткими сидениями, сделать их более комфортным, ну можно сказать – сделала. Стулья стали мягкими игрушками! Сшитыми из фетра и набитыми опилками кривоватыми игрушками, размер только не изменился, но, к сожалению, сидеть на них стало абсолютно невозможно. Мама и отец застали меня в столовой, которая чуть не покрылась корочкой льда под их красноречивыми сердитыми взглядами, стулья-то были антикварными и безумно дорогущими. Я заревела, не столько от страха получить нагоняй, сколько от обиды, ведь до этой минуты я целых полчаса раз за разом безуспешно пыталась вернуть стульями их первоначальный облик. И увидев лица родителей, от нервов я хватила лишку, испарив стулья, стол, сервиз, горку, в которой стоял сервиз, а также пару канделябров. Тогда же заработала первое выгорание, после чего неделю провалялась пластом. Поэтому, едва успела подать документы в академию в самый последний момент.

Я сдула со лба выбившиеся из хвоста волосы и сосредоточенно провела ладонями над прожженным пятном, в ушах зазвенело от напряжения, но все у меня получилось, матрац стал как новенький. В комоде нашлось древнее стеганое лоскутное одеяло, сырость до него не добралась, от него пахло пылью и сухими травами. Развернув его, обнаружила припрятанный букетик полыни.

На втором этаже стук дождя и грохот грома были слышны особенно громко. Но нормально выспаться ни мне, ни Марку сейчас не помешает никакой шум, настолько мы устали, даже если ливень разойдется во всю силу и будет лить до утра. Я прошла в комнату брата, повторив манипуляции с матрацем, то есть сначала снова его подпалила, после чего минут пять, отчаянно стараясь не терять уверенности в своих силах, и спокойствие, убирала выжженное пятно. Вернулась к себе, выжатая как лимон, но страшно довольная, поманила чемодан, он по непонятной траектории вплыл в комнату и громко рухнул на пол. Внешне потрепанный жизнью чемодан был небольшого размера, но я давным-давно, ещё на втором году обучения, при помощи магии значительно увеличила его вместительность. Неторопливо выложила свою часть одежды и ручками выставила его обратно за дверь. Во избежании несчастных случаев, так сказать! В чемодане на самом дне лежали несколько простыней. Застелила обе постели, зевая без остановки под жалобное урчание желудка.

Сменила дорожное платье, наскоро умылась холодной водой и спустилась вниз. Самовар по-домашнему исходил ароматным дымком, Марк, последовав моему примеру, унесся наверх, я решила не испытывать свое терпение, старательно, не глядя в сторону стола с едой, прошлась по комнате, осматривая все углы и полки на печи. Обнаружила объемистый мешок гречневой крупы, пару посеревших от времени скатертей, восковые свечи, отбитые горшки и стопку чугунных закопченных сковородок. На доме, видимо, стояла отличная бытовая защита, поэтому нигде не было видно ни малейшего следа присутствия мышей. Самовар задорно забулькал, и одновременно в комнате появился Марк, умытый и посвежевший. Он утихомирил металлический агрегат, и мы наконец-то сели за стол обедать под какофонию грозы за стенами лесного домика, окруженного деревьями и скрытого от всего мира пеленой осеннего монотонного дождя, смывающего последние летние теплые краски.

– Как ты думаешь, Дмитрий нам поверил? – четверть часа спустя начала я разговор, утолив первый голод, прихлебывая из кружки горячий крепкий чай.

– Думаю, да, – кивнул он. – Иначе не привез бы нас в этот дом, но он, скорее всего, хочет перепроверить нашу информацию, что абсолютно естественно и нормально. Он из породы самостоятельных и цельных людей, на таких можно положиться. Я одного никак не могу решить, что нам с тобой делать дальше?

– Пока не знаю, утро вечера мудренее! Стоит для начала отдохнуть, осмотреться…