Соблазни меня
Шрифт:
Я делаю глоток негазированной минеральной воды.
— Так откуда ты узнал все то, что делал со мной?
— Еда не допускает таких бесед.
Я улыбаюсь, хорошо, я в игре, если она закончится также, как той ночью.
Красивая официантка проходит мимо нас, но он даже не смотрит на нее.
Я приподнимаю брови, он делает тоже самое в ответ. Я улыбаюсь, его улыбка вежливая, но насмешливая.
Всевозможные разновидности блюд появляются перед нами на столе — курица маринованная в тамаринд, раскаленная свинина с качампули, сочное каре ягненка, обсыпанное черными кунжутными семечками
Иногда я закрываю глаза, чтобы в полной мере оценить необычные вкусы и запахи. Когда я пробую тигровые креветки, маринованные в зеленом перце и горчичной пасте, приготовленные внутри зеленого кокоса, прежде чем проглотить из моих глаз начинают слезиться, я быстро запиваю стаканом горячей воды. Старый индийский трюк. Только горячая вода прекращает горение гортани. Он работает. На моем языке остается лишь вкус имбиря, чеснока, лайма, красного перца, ажгона, индийский щавеля и тишина, наполненная эротическими фантазиями.
— Десерт?
Я качаю головой, с меня более чем достаточно.
— Манго кулфи, — предлагает Вэнн.
Прибывает мороженое, он берет ложку и кладет ее мне в рот. Наши глаза встречаются, и не могут оторваться друг от друга. Впервые за этот вечер я глотаю, не чувствуя вкуса.
В конце концов, я признаю, что ни одно из блюд не было похоже на «какашку на тарелке».
— Никогда не игнорируй целую культуру подобным образом, — говорит он.
Он не включает свет, но свечение от луны отливает бронзой на его теле, пока он стягивает с себя рубашку. Я насыщаюсь видом мускулистых рук и плеч, широкой груди, подтянутого живота. Приподнявшись на колени, я тянусь к нему и прикасаюсь кончиками пальцев к его животу. Его глаза полуприкрыты и горят желанием. Мои пальцы двигаются к ремню его джинсов, я расстегиваю кнопку и хватаюсь за молнию.
Но я начинаю нервничать и одергиваю руку, он берется за низ моей футболки и снимает ее через голову, быстро, совершенно меня обескуражив, расстегивает мой бюстгальтер. Моментально опускает молнию на моих джинсах, толкает меня на кровать, стаскивая их за концы брючин, отбрасывает в сторону, зацепив двумя пальцами мои трусики тут же стягивает их вниз.
— А вот как это делается, — гортанно шепчу я.
Он хихикает и пересекает комнату, открывает дверь одного из встроенных шкафов. Я приподнимаюсь на локтях и с любопытством наблюдаю за ним. Он достает какой-то деревянный предмет, который выглядит около девяти дюймов в длину, толстый с одной стороны и заостренный с другой. Я напряженно сажусь.
— Ты же не собираешься вставлять это в меня?
Он смеется.
— К тому времени, как я закончу, ты будешь жалеть, что я его убрал.
— Я не какая-то девушка со странностями, — мой голос звучит очень резко, хотя я встревожена, но на самом деле в тайне мне очень интересно. — Я здесь исключительно для того, чтобы узнать, как соблазнить Джека.
— Очень альтруистично, — говорит он сухо. — Этот... инструмент... для массажа ног.
Я выдыхаю и ложусь на
— Первое время массаж будет болезненным, но в итоге ты будешь жаждать его. В древние времена только наложнице, выбранной для ночи с состоятельным военачальником, делали такой массаж ног. Он делался всем девочкам страстно желающим, чтобы их выбрали на ночь.
Он хватает мою лодыжку и, подняв ее к губам, целует подошву. Этот жест невероятно сексуальный, и я чувствую, как начинаю мгновенно реагировать. Медленно, он проводит тупым концом по моим ногам. Это не плохо. Очень приятно на самом деле. Я быстро меняю свое мнение, когда острый конец встречается с моей кожей и острая боль поднимается по моей ноге. Я пытаюсь вырвать свою ногу, но он держит ее очень крепко.
— Ты хочешь привязать мужчину к себе?
Я неохотно киваю.
— Тогда ты должна научиться этому способу. Если ты не можешь вынести это сама, как ты собираешься реализовывать это?
Я кусаю губы и соглашаюсь пройти весь путь до конца.
— Даже если ты станешь умолять меня остановиться?
— Даже если.
Но боль становится настолько ужасной, что я прекращаю паясничать и просто начинаю кричать, умоляя его прекратить.
Он ничего не говорит, продолжая делать свои манипуляции этим пыточным инструментом, пока, наконец, не останавливается. Я с облегчением первый раз нормально вздыхаю полной грудью. Тогда он хватает мою вторую ногу.
Но в конце концов это заканчивается, и я лежу в мокрой луже пота, но как ни странно все-таки живая. Все мои нервные окончания настолько чувствительны, что, когда он берет мою ногу, и начинает сосать нежно, пульсирующий большой палец, с таким наслаждением, моя спина так сильно выгибается, и я не хочу, чтобы это прекращалось. Никогда.
Он снимает с себя джинсы и трусы, одевает презерватив и ложится на меня сверху.
— Как ты себя чувствуешь?
— Боль прошла и приятно во всем теле, но в основном просто облегчение.
Он негромко смеется.
— Вот что мне хотелось увидеть: расслабленную и возбужденную, но не по годам развитую женщину, — он нагибается и целует сосок одной груди. — Готова?
— Да.
— Это называется летающий Дракон, тебе, наверное, эта поза известна, как миссионерская, — он кладет руки мне под колени и поднимает их до тех пор, пока подошвы моих ног не встают на кровать, мою киска полностью открыта перед ним. Я приподнимаю бедра, очень желая, чтобы он погрузился в меня. Он ставит рук по обе стороны от меня.
— Два глубоких, восемь неглубоких. Входить нужно мягко, — говорит он, и вставляет свою напряженную плоть медленно в меня на всю длину. Я сжимаю свои мышцы вокруг его члена, пытаясь затянуть его еще глубже в себя. — Выход резкий, — говорит он, и так неожиданно вытаскивает его, что я начинаю орать. Он опять входит мягко, и просто действует в своем неумолимом ритме.
Два глубоких, восемь неглубоких, входит мягко, выходит резко. Вместе мы погружаемся все глубже и глубже в какое-то странное место, где я никогда не была, но отчаянно хочу его узнать, там темно, тепло и мое тело наполняется вибрацией, я впадаю в дикий экстаз.