Соблазны бытия
Шрифт:
– Надеюсь, ты соизволишь объяснить, в чем ты считаешь мои слова мелодраматическими, – сказала она дочери.
– Папы с нами нет. Возможно, будь он жив, это действительно разбило бы ему сердце. А мы, позволь тебе напомнить, ведем борьбу за выживание. И папа одобрил бы наши усилия.
– Он бы ни за что не согласился отдать издательство в руки денежных воротил, – парировала Селия.
Дебаты продолжались. В половине шестого Джайлз напомнил собравшимся:
– Мы должны сообщить Гилмору о нашем решении. Сейчас мы в полном тупике.
– Подождать до завтра, – вдруг сказала Селия. – Пожалуйста.
– Селия, мы не можем ждать, – всполошился Джей. – Мы их потеряем.
– Прости, но я в это не верю.
Джей вздохнул:
– Может, проголосуем? Или все вы готовы рискнуть потерей денег?
– Я готов ждать до завтра, – сказал Джайлз, удивив всех.
– Я тоже, – заявила Венеция и улыбнулась матери.
Ее быстрая, теплая улыбка была красноречивее слов: слишком долгий и трудный путь прошли они вместе, чтобы сейчас уступать.
– Ну что ж, – пробормотал Джей. – Я считаю это безумием, но…
Селия улыбнулась ему.
– Спасибо всем, – сказала она и отправилась домой, где ее ждало весьма малоприятное дело.
Дуглас Маркс шагал по унылой грунтовой дороге. Путь оказался куда длиннее четырех миль. Становилось холодно, к тому же надвигались сумерки, хотя было всего три часа. Прежде чем отправиться к Скул-Хаусу, Дуглас заглянул в местный паб: холодное, неуютное заведение, обогреваемое односпиральной электропечью, которая не давала никакого тепла. Под стать мрачному залу была и угрюмая физиономия хозяина.
Скул-Хаус оказался довольно большим домом, выстроенным на холме. Никакой архитектурной красоты в этом белом прямоугольнике не было.
Холм, причем небольшой, но уж никак не гора.
Маркс достал фотоаппарат и сфотографировал дом. Будем надеяться, что и при таком скудном освещении снимок все-таки получится. Он подошел к двери, потянул за длинную металлическую рукоятку звонка. Где-то в недрах дома послышался звон, однако никто не торопился открывать дверь.
Он позвонил снова, затем обошел вокруг дома. Возле боковой стены стоял автомобиль: аккуратный, почти новый «воксхолл». Значит, в доме кто-то есть. Дуглас вернулся к двери и опять взялся за рукоятку звонка, не особо рассчитывая, что ему откроют. Тем не менее дверь отворилась.
На пороге появилась женщина, которую он сразу же мысленно окрестил старой служанкой. Невысокая, худенькая, седовласая женщина, в поношенном сером платье и белом переднике.
– Чего вам? – хмуро спросила она.
– Добрый день. Я хотел бы видеть миссис Скотт. Миссис Джоанну Скотт.
– Миссис Скотт? А вы кто такой?
– Меня зовут Дуглас Маркс. Я юрист. Приехал из Лондона.
Женщина скрылась за дверью. Маркс остался стоять в холоде и сумраке. Ему казалось, что он смотрит какой-то дурацкий фильм.
Через некоторое время дверь распахнулась.
– Входите.
Ожидание
Вернулась служанка:
– Ступайте за мной.
Маркс пошел и очутился в большой комнате. Здесь было теплее. В камине трещали дрова. Пол вблизи камина был устлан толстым ковром. Задернутые портьеры делали комнату совсем темной.
– Мистер Маркс? Я Джоанна Скотт. Полагаю, вы из фирмы Ролинсонов. Вы приехали по поводу дарственной?
Дуглас повернулся к ней. Речь женщины была правильной и даже изысканной. Сама она была прекрасно одета и безупречно причесана. Он попытался определить ее возраст. Под семьдесят или даже больше. Но сидела Джоанна Скотт не в кресле, а в инвалидной коляске.
Селия стояла у себя в комнате перед большим зеркалом. Может, для той роли, которую ей предстояло сыграть, ее наряд слишком вызывающий? Платье, подчеркивающее ее фигуру. Изысканный макияж. Она даже надела подаренные лордом Арденом бриллианты, которые считала безвкусными. Можно было бы переодеться, но на это у Селии не хватало сил. Она останется в этом не совсем подобающем наряде. Селия глотнула воздуха, открыла дверь и вышла в коридор. Разговор этот она задумала уже давно, и отношение к нему постоянно менялось. Иногда ей казалось, что она вообще не решится говорить на подобную тему. Порой она содрогалась от собственного бесчувствия и легкомысленности всей затеи и надеялась – вопреки всякой логике, – что разговор не состоится.
Но сегодня она поняла: разговор должен состояться. Она не могла сдаться, не перепробовав все средства. Это было бы предательством по отношению к «Литтонс», ко всему, что дорого и значимо для нее.
Лорд Арден стоял в гостиной у камина и курил, попивая джин с тоником. Увидев жену, он сразу же потушил сигарету:
– Извини, дорогая. Думал, ты еще не скоро выйдешь.
– Ничего страшного, Банни. Сделай и мне порцию джина с тоником.
– У тебя усталый вид. Ты плохо себя чувствуешь?
– Что? Нет, что ты. Я прекрасно себя чувствую.
На самом деле она действительно ощущала себя усталой. В последние дни Селию не покидала усталость. Возможно, пульмонолог, к которому ее посылал лечащий врач, сумеет ей чем-то помочь.
– Банни, я хочу кое о чем с тобой поговорить.
– Да? – Он был целиком поглощен смешиванием напитков и даже не поднял головы.
– Я…
Боже, как трудно ей начинать этот разговор. После стольких лет холодности, безразличия, исключения его из своей жизни.