Соблазны бытия

Винченци Пенни

– Чарли, эти люди – семья Дженны.

– Ни в коем случае, – возразил Чарли, и в его голосе вдруг появилась злость. – Ее семья – это я. Я склеивал ее сердце, разбитое гибелью матери, я помогал ей проходить через все ужасы первых дней и недель. Я сидел с ней часами, слушал ее, вытирал ей слезы, уходил, когда она прогоняла меня, и возвращался, стоило ей позвать меня. Ее настроение тогда менялось ежесекундно. Любовь и забота, Эллиотт, – вот что объединяет людей в семью. Помните, как вы все восприняли гибель Барти? «Дженна потеряла

мать» – вот была ваша главная фраза. И никто не вспомнил, что я потерял жену. Должен признаться, мне было больно и обидно. Наверное, так всегда происходит, когда бедняк и неудачник влюбляется в богатую, успешную женщину. Никто не верил мне, что я мог любить Барти. – Он замолчал.

Джейми тоже молчал. Ему вдруг стало жаль Чарли. Но жалость длилась не больше секунды.

– Значит, вы настолько любите Дженну, что готовы смешать с грязью ее семью? Я правильно понимаю ваши намерения? Вы хотите продать их семейные секреты, причем в то время, когда эти люди только-только начинают отходить после своего горя?

– Да. Если вам угодно представить это в таком виде, да, готов. Но я очень надеюсь, что мы обойдемся без крайностей. И очень надеюсь на то, что вы примете мои условия. И еще. Говорю на тот случай, если вы вздумаете обратиться в полицию. Я бы не советовал. Огласка Литтонам очень некстати. А я в таком случае позабочусь о широкой огласке.

Трубка в руках Джейми стала липкой от пота. Пот струился и по его лицу. К горлу подступала тошнота.

– Естественно, мне нужно обсудить все, что я от вас услышал. – Ему не хотелось, чтобы Чарли уловил дрожь в его голосе. – Полагаю, вы нам дадите некоторое время.

– Дам. В разумных пределах. И вот еще что.

– Что?

– Если хоть одно слово из нашего разговора станет известно Кэти или Дженне, дневники прямиком отправятся в «Санди таймс». Или в «Дейли мейл». В любую газету, которая больше заплатит. Я не хочу калечить психику девочек. Вам понятно?

Джейми невольно рассмеялся. Какое отвратительное двоемыслие!

– Да, понятно, – наконец сказал Джейми. – Я только не понимаю, как вы собираетесь выпутаться из всего этого, сохранив ваши… манипуляции в тайне от них. Но смысл ваших слов мне понятен.

– Вот и хорошо. А теперь, пожалуйста, позовите к телефону Кэти.

– Сейчас.

Джейми положил трубку на столик и встал, ощущая невероятную тяжесть в ногах. Вернувшись в гостиную, Джейми поискал глазами Кэти. Она стояла с Фергалом, почти прижимаясь к нему и не сводя с него глаз. Подойдя ближе, Джейми услышал ее слова:

– Я с удовольствием закатилась бы куда-нибудь потанцевать. Нам можно улизнуть отсюда?

– Кэти, пройди к телефону, – сказал Джейми, удивляясь, что говорит вполне нормальным голосом. – Твой отец звонит.

* * *

– Пап, привет. Ты где? А сюда когда приедешь?

– Дорогая, не хочу портить вам вечер своим унылым видом. Голова так и не проходит. Я немного вздремнул.

Проснулся. Думал поехать. Даже оделся. И опять. Мигрень. Я уж проглотил две таблетки. Сейчас приму еще одну и лягу спать. Раньше мне это помогало. Утром увидимся. Тебе там весело?

– Не совсем.

– Жаль. Я думал, тебе там хорошо. Слушай, радость моя. Я звонил в Нью-Йорк. У меня сложности с моим бизнесом. Мне придется завтра вылетать. А вы с Дженной погостите здесь и вернетесь к уик-энду, как мы и намечали. Вас устраивает?

– Еще как! – обрадовалась Кэти.

– Вот и хорошо. Передай Дженне мою любовь и скажи еще раз, что я горжусь ее выступлением. Скажешь?

– Само собой. Пап, я люблю тебя. Приятного сна.

– И я люблю тебя, дорогая.

* * *

– Джейми, ты никак с привидением столкнулся? – спросил Бой. – На тебе лица нет. Хочешь выпить?

– С удовольствием. Чего-нибудь покрепче. Спасибо, Бой. Нам нужно поговорить. Как скоро это можно сделать?

– Что значит – нам? Если со мной, то прямо сейчас. Я уже подустал от этой толпы. Найдем укромную гавань и бросим якорь.

– Я имею в виду не только тебя. Всю семью. Тебя, Джайлза, близняшек, Кита, если получится. Его можно сюда привезти? И конечно, Себастьяна. Он еще здесь?

– Нет. Поехал в свой клуб. Сказал, что ему обязательно надо с кем-то встретиться. Кстати, а наша встреча не подождет до утра?

– Увы, не подождет. Если я тебе скажу, что дело касается дневников и Чарли Паттерсона, ты согласишься ждать до утра?

Бой изменился в лице:

– Нет, конечно. Я сейчас подумаю, как все устроить. Перво-наперво нужно вежливо выпроводить гостей. Мне на это понадобится полчаса.

* * *

– Мама, надеюсь, ты не против, если я поеду домой? Я очень устала. А тут еще этот ужасный туман.

– Элспет, вести машину в тумане опасно. Почему бы тебе не остаться на ночь?

– Потому что дома меня ждут двое детей. Не у всех есть домашние няньки.

– Ты говоришь совсем как твой несносный муж, – раздраженно бросила дочери Венеция. – Ладно, не смею задерживать. Машину оставишь у нас. Я попрошу, чтобы тебе вызвали такси. Смотрю, гости потихоньку расходятся.

– Спасибо, мама. Отличный вечер получился.

* * *

– За взаимопонимание! – сказал Себастьян, поднимая рюмку и улыбаясь Кейру.

Кейр огляделся по сторонам. Клуб «Реформ» воплощал в себе все, что ему так не нравилось. Заведение было оплотом привилегированной публики голубых кровей и дразнило своей роскошью. Громадная лестница, мраморные колонны, книжные шкафы у стен, нарочитая скромность обслуги и почти полная тишина. Кейр старался не обращать внимания на то, что ему довольно приятно здесь сидеть.

– За взаимопонимание, – подхватил он.

– Меня надолго не хватит. Я сегодня очень устал.

– Еще бы!