Собор
Шрифт:
– Мое имя – Роберта Шпигель. Я из администрации мэра, – ответила та.
Хики снова отвесил поклон и взял Шпигель за руку.
– Вот как? Слышал вас однажды по радио. Вы гораздо более красивы, чем я представлял себе, слыша ваш голос. – Он состроил виноватую мину. – Пожалуйста, не поймите меня неправильно.
Шпигель молча вынула свою руку из его большой ладони. Она растерялась и не знала, как реагировать на его слова. Лэнгли постарался разрядить атмосферу, бодро предложив:
– Ну что ж, пойдемте на пресс-конференцию.
Хики
– А кто эти джентльмены? – Он подошел к высокому полицейскому из спецназа и прочитал его имя на жетоне, прикрепленном на металлической пластине к нагрудному карману.
– Так, стало быть, тебя зовут Гилхули? – Он взял руку полицейского и с силой тряхнул ее. – Мне нравятся гэльские имена с мягким мелодичным звучанием. Я знал одних Гилхули в Талламоре.
Полицейский чувствовал себя весьма неуютно. Хики пошел дальше по коридору, останавливаясь около каждого полицейского, называя его по имени и здороваясь за руку.
Лэнгли и Шпигель обменялись взглядами. Лэнгли прошептал:
– Он корчит из себя Муссолини, как какой-то косноязычный недоумок из школьников.
Хики потряс руку последнего спецназовца, крупного парня в бронежилете и с ручным пулеметом в руках.
– Сегодня ночью Господь будет с тобой, парень! Надеюсь, наша следующая встреча состоится при более счастливых обстоятельствах.
Лэнгли нетерпеливо перебил его:
– Теперь можно идти?
– Веди, инспектор!
Он шагнул на ступеньку вместе с Лэнгли и Шпигель. За ними последовали три офицера.
– Ты должен был представить мне также и этих людей, – обратился Хики к Лэнгли. – А ты их проигнорировал, унизил как личности. Как можешь вести таких ребят в бой за собой, если считаешь их чучелами гороховыми?
Лэнгли не знал, что означает в данном случае «чучело гороховое», поэтому дипломатично промолчал.
– В древние времена враждующие воины приветствовали друг друга перед боем, – продолжал рассусоливать Хики. – А человек перед казнью пожимал руку палача или даже благословлял его, выказывая тем самым свое уважение. Сейчас мы снова на пороге войны и смерти и с глубоким пониманием относимся к каждой личности.
Лэнгли остановился у деревянных дверей, выполненных в модерновом стиле.
– Ну вот и пришли. – Затем он взглянул на Хики. – Это конференц-зал.
– Никогда прежде не доводилось захаживать на телевидение. Мне нужно гримироваться? – спросил Хики.
Лэнгли подошел к офицерам-розыскникам, но вдруг повернулся к Хики:
– Прежде чем введу вас в зал, я должен выяснить: вооружены ли вы?
– Я нет. А ты?
Лэнгли кивнул одному из офицеров, и тот, достав металлический детектор, провел им по одежде Хики.
– Ты можешь обнаружить в моем теле британскую пулю, которую я ношу с двадцать первого года.
Детектор не пискнул. Лэнгли подошел к двери и рывком открыл ее. Как только Хики вошел в зал, все разговоры моментально
Ведущий программы репортер Дэвид Рот встал, представился и указал на стул во главе длинного стола.
Хики сел.
– Вы Брайен Флинн, человек, назвавший себя Финном Мак-Камейлом? – задал Рот первый вопрос.
Хики откинулся на спинку стула и устроился поудобнее.
– Нет. Я – Джон Хики, вернее, человек, называющий себя Джоном Хики. Вы, разумеется, наслышаны обо мне, и, прежде чем я начну выступать, давайте познакомимся поближе. – Он окинул взглядом всех присутствующих за столом. – А теперь представьтесь, пожалуйста, по очереди все присутствующие.
Озадаченный Рот с удивлением воззрился на старика, но затем, словно опомнившись, представился снова. Все мужчины и женщины, находившиеся в зале, включая операторов и техников, как и потребовал Хики, стали по очереди называть свои имена.
Хики вежливо кивал каждому. Когда процедура представления закончилась, он сказал:
– Приношу свои извинения, что так долго заставил вас ждать. Надеюсь, моя задержка не стала поводом для ухода представителей заинтересованных правительств.
– Их здесь не было и не будет, – пояснил Рот.
– О, понимаю… – На лице Хики появилось выражение притворной обиды и разочарования. – Ну да ладно, догадываюсь, они не хотят, чтобы их видели на экранах вместе с таким человеком, как я. – Он ослепительно улыбнулся. – Но правде говоря, и я не хочу связываться ни с кем из них. – Хики хрипло рассмеялся, затем достал трубку и закурил. – Отлично, тогда давайте начнем.
Рот торопливо подошел к одному из техников, и тот включил юпитеры. Другой осветитель направил свет лампы в лицо Хики, к которому в тот момент подошла гримерша. Хики легонько оттолкнул ее, и она быстро отошла.
– В какой конкретной форме должна, по-вашему, идти передача? – спросил Рот.
– Что значит в какой? Я говорю, а вы слушаете. Если вы будете внимательно слушать, а не смотреть в потолок и клевать носами, то потом я отвечу на ваши вопросы.
Кое-кто из репортеров рассмеялся.
Техники закончили настройку оборудования, и один из них обратился к Хики:
– Мистер Хики, скажите, пожалуйста, что-нибудь, чтобы мы смогли настроить звуковую аппаратуру.
– Звуковую аппаратуру? Ладно… Я спою один из вариантов песни «Люди за проволокой» и, пока буду петь, хотел бы, чтобы меня снимали операторы. Сегодня ночью я буду очень занят. – И он запел низким хрипловатым голосом: