Созывал он почёстный пир,Созывал он князьёв-бояр,Не позвал Кострюка-Мастрюка,Свово шурина любезнаго.Приходил шурин попосле всех,Он садился повыше всех;Он не пьет и не кушает,Бела лебедя не рушает,Он сидит — думу думает.Государь-то похаживает,Он на шурина поглядывает:— Ой ты, шурин, ты шурин мой,Ой ты, шурин любезный мой!Что ты не пьёшь и не кушаешь,Бела лебедя не рушаешь?На царя ли лихо думаешь,На царевну ль благоверную,Или на весь на крещёный мир?— Ни на кого я лихо не думаю,Ни на царя, ни на царевну благовернуюТолько думаю об своей буйной голове:Что я семьдесят семь земель изошол,По себе я борца не нашол,По себе борца, удалова молодца! —Выходил-то Грозный царь,Царь Иван, сударь, Васильевич,Выходил он на новое крыльцо,Воскричал он громким голосом своим:— Ино есть ли у меня борцы,У меня борцы, удалы молодцы?Приходили б к государю во дворец,Побороться с Кострюком-Мастрюком,С
моим шурином любезныим! —Из села-то Кулебакина,Из деревни из Опальшиной,Выходили-то два братца,Да два братца, два родимые,Два Андрея два Андреича:Одевались в одёженьку лёгонькую,Обувались они в портяночки тоненькия,Во лапотки частенькие,В балахоньчики лёгонькие,Они идут путём-дорогою,Они шуточки пошучивают,Они друг дружку попихивают.Приходили к государю во дворец,Воскричали громким голосом своим:— Ино где у тебя борцы,Ино где борцы, удалы молодцы? —Грозный царь Иван Васильевич:— Вот пришли борцы, удалы молодцы!Ох ты, шурин, ты, шурин мой,Ох ты, шурин, любезный мой!Ино вот тебе хлеб-соль на столе,Ино вот тебе борцы на дворе,Ино вот борцы, удалы молодцы! —Уж Кострюк-Мастрюк бросается,Он бросался — семь столов повалил,И он семьдесят господ задавил.Как с большим братом схватилися,Они три часа водилися;Низёхонько поклонилися,Частнёхонько расхватилися:— Ох ты, братец, ты, братец мой,Ох ты, братец, родимый мой!Хочь ты родом-то повыше меня,Да ты силкой-то пониже меня! —Как с меньшим братом схватилися,Они часу не водилися,Не честнёхонько расхватилися,Не низёхонько поклонилися:Уж он первую пошибочку пошиб, —С Кострючишка колпачишко сшиб;Он другую-то пошибочку пошиб, —С Кострючишка сапожишки сшиб,Уж и бился он — рубилсяНе об ста рублях, не об тысяце,Они билися-рубилисяОб своих буйных головушках:Кто кого сможет, того рвать-щипать,Того рвать-щипать, до нага обдирать.Уж он третью-то пошибочку пошиб, —Подымал-то он повыше себя,Опущал-то он пониже себя;Уж он начал его рвать-щипать,Его рвать-щипать, до нага обдирать;— Грозный царь Ивап Васильевич!Не во гнев бы вашей милости,Что деру штаны атласныя! —Что глядит-то государыняИз косящета окошечка:— Ты, крапива, ты, крапива б…,Вы крапивныя семены!Много вас было насеяно,Да не много уродилося! —Грозный царь Иван Васильевич:— Ох ты, баба, ты, баба б…,Ох ты, баба, ты бабья знать!Что глядишь ты в косящето окно,Да не чорт ли тебя спрашивает?Защекотала сороченькой,Полетела с каменной Москвы.
55
«Не кулик по болотам куликует…»
Не кулик по болотам куликует:Молодой князь Голицын по лугам гуляет;Не один князь гуляет, — с разными со полками,Со донскими казаками, еще с егарями,И он думает-гадает:Где пройтить-проехать?Ему лесом ехать — очень тёмно;Мне лугами, князю, ехать, — очень было мокро;Чистым полем князю ехать, — мужикам обидно;А Москвою князю ехать, — было стыдно.Уж поехал князь Голицын улицей Тверскою,Тверскою-Ямскою, Новой Слободою,Новой Слободою, глухим переулком.Подъезжает князь Голицын близко ко Собору,Скидавает князь Голицын шапочку соболью,Становился князь Голицын на коленки,На коленки становился, сам богу молился,Богу помолился, царю-государю низко поклонился:— Уж ты здравствуй, государь-царь, со своими боярами,Со своими боярами, с большими князьями,А еще ты, государь-царь, с голубыми лентами,А еще ты, государь-царь, с разными полками!Ох ты, батюшка, государь-царь, ты наш православный!Ты зачем, государь-царь, черня-т [15] разоряешь?Ты зачем, государь-царь, больших господ сподобляешь? [16]Ты пожалуй, государь-царь, меня городочком,Не большим городочком, Малым-Ярославцем?— Нету, нету тебе, князю, нет ни городочка,Ни малого, ни большого нет Ярославца!
15
Чернь.
16
Угождаешь.
56
«У нас было на святой Руси…»
У нас было на святой Руси,На святой Руси, в каменной Москве,У Ивана было у Великаго,Стоял тут кипарисный гроб,Во гробу лежит православный царь,Православный царь Петр Алексеевич.Он крепко спит — не проснется,В головах у него стоит старой сержант.Он и плачет — что река льется,Во слезах он слово вымолвит:— Батюшка наш, православный царь,Православный царь, Петр Алексеевич!Что ты крепко спишь — не проснешься,Не проснешься, не пробудешься?Вся наша силушка побитая,Побитая, порастрепана.
57
«Как у нас было на святой Руси…»
Как у нас было на святой Руси,В славныем городе было во Москве,У собора было у Успенскаго,Молодой солдат на часах стоял,Во руках ли он ружье держал,Богу молится, сам слезна плачет,Он штыком бьет об мать сыру землю:— Расступись-разделись, мать сыра земля,Ты откройся-ка, золота парча!Православный Петр Алексеевич,Погляди-тка ты на свою армию,На свою армию, на свою гвардию:Наша армия во строю стоит,Во руках ружья держат, сами слезно плачут:— Аль, ребятушки, у нас прянту [17] нет?— Прянту нет, сухарей не стаёт.
17
Провианту.
58
«Как у нас было на святой Руси…»
Как у нас было на святой Руси,Как
у нас было в каменной Москве,У Ивана у Великаго,В большой колокол зазвонили.Молодой маиор пошол ко заутрени,Не дошедши собора богу молится,Богу молится, в землю кланяется:— Создай, господи, тучу грозную,Тучу грозную, непроносную!Подымитесь, ветры буйные,Разнесите с гор желты пески,Своротите бел-горючь камень!Встань-проснись, православный царь!Без тебя царство помутилося,Все солдатушки разбежалися,От чего они разбежалися?От того они разбежалися:Караулы стали крепкие,Перемены стали редкия,А мундиры зеленые,А морозы студёные,А сапожки-то на босу ножку.
59
«Как во городе во Вереюшке…»
Как во городе во Вереюшке,Во селе-то было Покровскием,Как стояли тут солдатушки,Что того ль полку — тарутинцы,Перва ротушка гарнадерская.Как охочи эти солдатушкиПо ночам гулять с красными девками,С красными девками со верейскими,Со молодками деревенскими.С половина-дня указ прислан был.Чтоб со вечера ружья чистили,Со полуночи шпаги светлили,Ко белу свету во строю стоять.Капитан кричит: «От ноги ружье!»А майор кричит: «По ремням спущай!»А полковничек: «Во поход ступай!»Все солдатушки в ружья брякнули,Красны девушки слезно всплакнули:— Ох вы, свет-то, наши солдатушки,Распобедные [18] ваши головушки!Что вы рано очень в поход пошли?Вы б дождалися поры-времечка,Поры-времечка, тепла леточка!
18
Бедовые и вместе бедные, бездольные. — Прим. изд.
60
«Разбесчастненький, бесталанненький…»
Разбесчастненький, бесталанненькийНаш-т король Прусский!Он на вороне на коничкеКороль разъезжает,Ничего-то король про свою армеюшку —Ничего не знает,Только знает король про свою армеюшку,Что ушла под француза.— Что прислал-то француз газетушкиКо мне не весёлы:Не весёлы-то газетушки, —За чёрной печатью! —Распечатал король эти газетушки,Он начал читати;Читал король газетушки,Сам слезно заплакал;Во слезах-то король словечушко,Словечко промолвил:— Ох вы, слуги мои, вы лакеюшки,Слуги мои верны!Вы подите-тка, слуги-лакеюшкиВо нову конюшню,Оседлайте вы, слуги-лакеюшки,Коней вороныих.Мы поедемте, слуги-лакеюшки,Поедем гуляти:Не гуляти-то мы, слуги-лакеюшки, —На вой воевати,На свою-то мы, слуги-лакеюшки,Армею смотрети.Уж и как-то наша армеюшкаТам она воюет?Не воюет-то наша армеюшка,Горечко горюет:Что горюет-то наша армеюшка,Сама слезно плачет!
61
«Что не белая берёзынька к земле клонится…»
Что не белая берёзынька к земле клонится.Не шелковая в поле травушка расстилается:Расстилалась в поле травушка — полынь горькая.Что горчей того нам, солдатушкам, служба царская!Пристоялись наши ноженьки ко сырой земле,Пригляделись наши глазыньки на укрепушку.Ты укрепа моя, укрепушка, Берлин-город!Ты кому, моя укрепушка, достанешься?Доставалась моя укрепушка царю Белому,Что тому ли генералу Краснощокову.Ходил-гулял Краснощоков купцом по ряду,Закупает Краснощоков свинцу-пороху,Заряжает Краснощоков сорок пушечек,Закатает Краснощоков сорок пулечек:Убивает Краснощоков у прусского матушку,Молодую королевну во полон берёт.Он не бьёт её — не вешает, только спрашивает:— Ты скажи-скажи, королевна, куды прус-король бежал?— Я голосом вам кричала, вы не слышали,Шелковым платком махала, вы не видели:— Он на ’кошечко садился — сизым голубем,Под столом сидел прусской король — серым котиком,Он из терему вылётывал — вольной пташечкой,На черную грязь садился — чорным вороном,Во синё море бросался — белой рыбицей,На ’стровочек выплывает — серой утицей,На кораблик он садился — добрым молодцем,По кораблику рассыпался — белым жемчугом.
62
«Приворачивай, ребята, ко царёву кабаку…»
Приворачивай, ребята, ко царёву кабаку,Ко царёву кабаку, зеленого вина пить!Не успели вина пить, в барабаны стали бить,В барабаны выбивали, нас молодцев высылали,Нас молодцев высылали, легки шляпы надевали,Лёгки шляпы со перами, с генералами гуляли.Генерал с нами гулял, сорок пушек заряжал,Сорок пушек заряжал, в Костроман-город стрелял.Костроман-город — приволье, питья-кушанья довольно.Ой, во лужках-лужках ходят девушки в кружках,Две девушки танцовали, нас молодцев забавляли…
63
«Как под славным под городом под Очаковым…»
Как под славным под городом под ОчаковымСобиралася силушка-армия царя Белаго.Они лагери занимали в чистое поле,А палатки разбирались по лиманту [19] ,Они пушечки-манерочки становили,Они шанцы-батареи спокопали,Предводителя графа Потемкина обжидали,Предводитель граф Потемкин приказ отдал,Во втором часу ночи приказ отдал:— Уж вы, млады егори, надевайте бело вы платье,Уж у нас заутра на праздник на МиколуС турками штурм будет! —Становились мы при мхах — при болотах,Много голоду и холоду принимали,Под Очаков-городочик подходили,Белокаменные стены пробивали,Барабанщики на белокаменну стену влезали,Влезали и отбой отбивали.Что Очаков-город взяли, взяли,Закричали: «ура! ура!»Ключи нам на золотом блюде выносили,Нам от всех врат ключи выносили:Слава, слава! Весь турецкий город взяли,Что все турки под нашею властью стали,Что Очаков-город взяли!