Собрание сочинений в 12 т. Т. 10
Шрифт:
Только все здесь кажется искусственным.
Иронически настроенный Пэншина восклицает по этому поводу:
– И у вас нет других рек?
На что следует ответ Калистуса Мэнбара:
– Реки? А для чего нам они?
– Но нужна вода, черт побери!
– Вода… то есть вещество, обычно зараженное, полное микробов - тифозных и всяких других?…
– Ну, ее можно очищать…
– А зачем это делать, когда так легко вырабатывать вполне гигиеническую воду, совершенно обезвреженную и даже, по желанию, газированную или железистую…
– Вы сами вырабатываете
– Разумеется, и обеспечиваем водой, горячей и холодной, жилые помещения, так же как мы обеспечиваем их светом, звуками, возможностью узнавать точное время, теплом, прохладой, двигательной силой, антисептическими средствами и электрической энергией.
– В таком случае, можно подумать, - говорит Ивернес, - что у вас вырабатывается также и дождь для поливки газонов и клумб?
– Вот именно… господин первый скрипач, - отвечает американец, и кольца на его пальцах, поглаживающих бороду, сверкают в пышных прядях.
– Дождь по заказу!
– восклицает Себастьен Цорн.
– Да, дорогие друзья мои, дождь, который трубопроводы, проложенные под землей, своевременно позволяют рассеивать самым правильным, упорядоченным и разумным способом. Разве это не лучше, чем зависеть от произвола природы и подчиняться прихоти климата, проклинать непогоду, не имея возможности? помочь беде, страдать то от зарядивших дождей, то от долгой засухи?
– Постойте, постойте, мистер Мэнбар, - перебивает его Фрасколен… - Ладно, вы можете по своему желанию устраивать дождь. Но вы же не можете помешать ему падать с неба…
– Небо?… А оно тут при чем?…
– Небо, или, если вы предпочитаете, тучи, несущие дождь, воздушные течения со всей своей свитой - циклонами, смерчами, шквалами, бурями, ураганами… Ну, например, в дурное время года…
– В дурное время года?… - повторяет Калистус Мэнбар.
– Да… зимою…
– Зима?… А что это такое?…
– Да говорят вам - зима, мороз, снег, лед!
– восклицает Себастьен Цорн, которого приводят в ярость иронические ответы этого янки.
– Ничего подобного мы не знаем!
– спокойно отвечает Калистус Мэнбар.
Четверо парижан переглядываются. Что он - сумасшедший или мистификатор? В первом случае следовало бы запереть его покрепче, во втором - хорошенько отлупить.
Между тем вагоны трамвая медленно проходят среди этих волшебных садов. За пределами огромного парка виднеются тщательно возделанные участки земли, разноцветные прямоугольники, похожие на образчики тканей, некогда выставлявшиеся в витринах портных. Это, без сомнения, гряды овощей - картофеля, капусты, моркови, репы, лука, - словом, всего того, что требуется для приготовления хорошего овощного супа.
Но им хотелось бы увидеть поля и ознакомиться с тем, как произрастают в этой удивительной местности пшеница, рожь, овес, кукуруза, ячмень, гречиха и другие злаки.
Вдруг появляется завод с металлическими трубами над низкими крышами матового стекла. Трубы на железных устоях похожи на трубы плывущего океанского парохода «Грейт-Истерн», для вращения мощных винтов которого требуется не меньше ста тысяч лошадиных сил, с тою лишь
– А это что за предприятие?… - спрашивает Пэншина.
– Завод с выпаривательными аппаратами, работающий на нефти, - отвечает американец, и острый взгляд его грозит, кажется, пробить стекла пенсне.
– А что на нем производится, на вашем заводе?…
– Электрическая энергия, которая расходится по всему городу, парку, загородной местности и дает двигательную силу и свет. Одновременно завод питает энергией наши телеграфы, телеавтографы, телефоны, телефоты, звонки, кухонные печи, все прочие машины, осветительную аппаратуру, лампы дуговые и лампы накаливания, алюминиевые луны, подводные кабели…
– Подводные кабели?… - с живостью переспрашивает Фрасколен.
– Да!… которые связывают город с различными пунктами на американском побережье…
– Неужто необходимо было строить такой огромный завод?
– Разумеется… при нашем расходе электрической энергии… а также энергии умственной, - отвечает Калистус Мэнбар.
– Поверьте, господа, понадобилось неисчислимое количество и той и другой энергии, чтобы основать этот бесподобный, единственный в мире город.
Слышно глухое ворчанье гигантского завода, мощный звук выпускаемых паров, гул машин, ощущается легкое колебание почвы, свидетельствующее о том, что здесь действуют механические силы, превосходящие все, что до настоящего времени могла породить современная индустрия. Неужели для того, чтобы приводить в движение динамомашины или заряжать аккумуляторы, нужна такая мощь?
Трамвай проходит мимо завода и в четверти мил» от него останавливается у порта.
Пассажиры выходят, и гид, продолжая свои восхваления, ведет французов по набережной, идущей вдоль складов и доков. Порт может предоставить стоянку не более чем десятку кораблей. Это скорее небольшая внутренняя гавань, чем порт. Ее замыкают молы, две дамбы на железных устоях, мощные фонари которых указывают вход в гавань кораблям, приходящим с открытого моря.
Сегодня в гавани всего около полдюжины пароходов, - одни из них нефтеналивные суда, другие предназначены для перевозки продуктов и потребительских товаров, - и, кроме того, несколько барок, снабженных электрическими двигателями для рыбной ловли в открытом море.
Фрасколен подмечает, что вход в гавань обращен на север, и делает вывод, что она расположена в северной части одного из тех выступов побережья Нижней Калифорнии, которые выдвинуты в Тихий океан. Он констатирует также, что морское течение имеет направление на восток и что оно довольно быстрое, ибо вода бежит вдоль устоев дамбы совсем так, как бегут волны вдоль бортов плывущего корабля. Вероятно, так было из-за того, что происходил прилив, хотя вообще-то приливы у западных берегов Америки не очень заметны.