Собрание сочинений в 15 томах. Том 9
Шрифт:
Мистер Полли со скромным и даже несколько рассеянным видом блуждал по гостинице, выслушивая все сказанное выше. Лицо у него было вымыто, волосы причесаны и разделены на пробор, на нем были черные брюки хозяина гостиницы – человека более крупного, чем мистер Полли во всех измерениях.
Он поднялся наверх, где сидели все остальные лавочники, подошел к окну, поглядел на заваленную обломками улицу, на лужи воды и потушенные газовые фонари. Его товарищи по несчастью возобновили свой перескакивающий с предмета на предмет отрывистый разговор. Они касались то одного, то другого, а иногда
Нельзя отрицать и той крупицы надежды, что появилась в сердцах этих превосходных людей. Теперь каждый из них понимал, что фортуна вновь обратилась к ним лицом, что им суждено получить назад свои деньги, которые, казалось, были навсегда потеряны в недрах розничной торговли. Жизнь возрождалась в их воображении, как птица Феникс из пепла.
– Я думаю, – заметил мистер Клэмп, – что будет подписка среди населения.
– В пользу тех, кто не застрахован, – вставил мистер Уинтершед.
– А что же будет с приказчиками «Мантела и Тробсанса»? Они, должно быть, потеряли почти все.
– О них позаботятся, в этом нет сомнения, – откликнулся мистер Рамбоулд. – Можно не беспокоиться.
Молчание.
– Я застрахован, – с нескрываемым удовлетворением заявил мистер Клэмп. – Фирмой «Ройял Саламандер».
– Я тоже, – промолвил Уинтершед.
– А я фирмой «Глазго сан», – заметил мистер Хинкс. – Очень надежная фирма.
– А вы, мистер Полли, застрахованы?
– Он этого заслуживает, – сказал мистер Рамбоулд.
– Что верно, то верно, – подтвердил Хинкс. – Черт меня побери, если это не так. Просто несправедливо, если у него нет страховки.
– Застрахован фирмой «Коммершиэл энд Дженерал», – через плечо бросил мистер Полли: он все еще стоял у окна. – У меня все в порядке.
На минуту опять все замолчали, хотя чувствовалось, что каждый размышляет про себя над этой волнующей проблемой.
– Слава богу, я избавился от залежалого товара, – проговорил мистер Уинтершед. – Это уже хорошо.
Его замечание показалось всем несколько сомнительного свойства, и еще меньше пришлось по душе следующее:
– Распер недоволен, что до него не дошло.
Всем стало немного не по себе, и никто не отважился пуститься в объяснения, почему Распер «недоволен».
– Распер занят сейчас своим делом, – сказал Хинкс. – Не понимаю, что он там затеял? Сидит на дороге с какими-то щипцами в руках и проволокой: видно, починяет что-то. Как только его не переехала пожарная машина из Порт-Бэрдока!
Вскоре разговор опять вернулся к причине пожара, и мистеру Полли пришлось в двадцать первый раз объяснять, как все случилось. К этому времени его история обросла такими бесспорными и точными деталями, что стала похожа на выступление свидетеля в суде.
– Уронил лампу, – говорил он. – Я только что зажег ее. Поднимаюсь наверх и вдруг споткнулся: у нас одна ступенька сломана. Ну, я и упал. Все кругом вспыхнуло моментально.
К концу рассказа он стал зевать и направился к двери.
– Всего хорошего, – сказал мистер Полли.
– Спокойной ночи, – отозвался Рамбоулд. – Вы сегодня вели себя, как герой! Если вам не дадут медали…
Мистер Рамбоулд выразительно замолчал.
– Дадут! Дадут! – воскликнули мистер Уинтершед и мистер Клэмп.
– Спокойной ночи, старина, – сказал мистер Хинкс.
– Спокойной ночи, – ответил мистер Полли.
Он медленно пошел наверх. В его душе царило смущение, хорошо знакомое всем знаменитостям. Он вошел в спальню и зажег свет. Это была уютная комната, одна из самых лучших в гостинице, стены ее были оклеены чистыми веселыми обоями в цветочках, в углу стояло большое зеркало. Мириэм спала, ее плечи бесформенной горой громоздились под одеялом – зрелище, которое в течение пятнадцати лет казалось мистеру Полли ненавистным. Неслышно ступая, он подошел к туалетному столику и стал задумчиво разглядывать себя в зеркале. Потом подтянул сползавшие брюки.
– Совсем утонул в этих штанах, – тихо сказал он. – Смешно, когда у тебя нет и пары собственных брюк… Как будто заново родился. Нагим я пришел в этот мир.
Мириэм зашевелилась, повернулась и открыла глаза.
– Привет! – сказала она.
– Привет! – отозвался мистер Полли.
– Будешь ложиться?
– Уже три часа утра.
Молчание. Мистер Полли медленно разоблачается.
– Я тут думала, – сказала Мириэм. – В общем, все обстоит не так уж плохо. Мы получим страховку. И начнем сначала.
– Гм, – промычал мистер Полли.
Она отвернулась от него и задумалась.
– Снимем домик получше, – опять начала Мириэм, разглядывая рисунок на обоях. – Я всегда ненавидела лестницу в нашем доме.
Мистер Полли снял ботинок.
– Надо найти более бойкое место, – пробормотала Мириэм…
– Не так уж плохо, – опять пробормотала она…
– Тебе не мешает встряхнуться, – сказала она совсем уже сквозь сон.
И тут в первый раз за все время мистеру Полли пришло в голову, что он что-то забыл сделать.
Он ведь должен был перерезать себе горло!
Эта мысль показалась ему замечательной, но потерявшей особую необходимость, а планы самоубийства казались ему ушедшими в далекое прошлое; его удивляло только, почему он ни разу за это время о них не вспомнил. Странная штука – жизнь! Если бы он исполнил свое намерение, он не увидел бы никогда этой чистой, уютной комнаты, освещенной электрическим светом… Он стал вспоминать всякие мелочи. Куда он положил бритву? Кажется, в маленькой гостиной позади лавки, но куда – точно он сказать не мог. Впрочем, теперь это уже не имело значения.