Собрание сочинений в 2-х томах. Том 1
Шрифт:
Обе сии басни доказывают, что сила благочестия состоит в точнейшем соединении с здравым рассуждением и что ничему тому не должно верить, что не сходствует с общими и здравыми понятиями. Но притом разум должен непременно уступать в целях преестественных и отнюдь не опровергать непостижимого. Когда же с обеих сторон сие будет хранимо, то благочестие наилучше вооружится против всех своих неприятелей и может, конечно, противиться как суеверию, так и неверию.
БАСНЬ 117. ЛИСИЦА И ВОЛК
Как лисица достала некогда весьма великую добычу, которую
— Ты сам, — отвечала лисица, — можешь достать таких рыб сколько хочешь.
Потом показала она ему на льду прорубь, в которую, как она сказывала, опускала хвост свой и им таскала рыбу одну за другою.
— Ты можешь, — продолжала лисица, — сделать опыт, следуя моему примеру, и так не будет никогда у тебя в зимнем корму недостатку.
Волк благодарил ее за наставление и хотел употребить оное себе в пользу.
— Ты, конечно, — говорила лисица, — будешь тем доволен, но надобно тогда быть несколько терпеливу. Ты должен опустить в воду хвост свой на целый час до тех пор, как приметишь, что он совсем разгорится; тогда-то должно всею силою вытаскивать рыбу.
Сему наставлению следовал потом волк весьма точно, а между тем, предложил он ей и свои услуги.
— Это моя должность, — говорила лисица, — чтоб помогать ближнему по возможности, — и потом пошла она в путь свой.
Волк, пришед потом к проруби, опустил туда свой хвост, который, спустя час, жестоко разгорелся, и он думал, что пришло ему уже время тащить рыбу, но как хвост крепко в воде замерз, то первым движением ничего сделать он не мог. Таким образом, думал, что великая тяжесть рыб тому причиною, и начал снова тянуть хвост изо всей силы, так что наконец принужден был он его в проруби и оставить. Тогда-то приметил волк, что обманут он лисицею. Скоро потом, увидя она его в таком состоянии, спрашивала, какова рыба? Волк ругал тогда ее лукавство, однако тем нимало не досадил он лисице.
Баснь учит, что с великими политиками отнюдь дружества иметь не должно, а особливо ссоры, ибо они лестию и обманом могут отмстить гораздо чувствительнее.
БАСНЬ 118. ОБ ОСЛЕ, КОТОРЫЙ ХОТЕЛ БЫТЬ ПЕВЧИМ
Как некогда в лесу было порожнее певческое место, то между прочими осел подал прошение, чтоб определить его на сие место. После того как все в присутствии капельмейстера доказывали в том свое искусство, то похвалили все ворона, о котором думали, что может быть добрым басистом. Напротив того, ослов голос осмеян был от всех зверей, но он нимало не умалил гордых своих мыслей, которые имел о своем голосе, и приписывал сие презрение их незнанию. Он дал знать неудовольствие свое сове, которая ему ответствовала так:
— Не сердись, брат, за то, это бывало и со мною; очень жаль, что живем мы в такое время, когда не знают вкусу в хорошем искусстве.
Баснь сия доказывает, что есть в свете такие люди, которые будучи о себе высокого мнения, часто самые свои пороки и незнание почитают
БАСНЬ 119. ОБЕЗЬЯНА, КОТОРАЯ ХОТЕЛА ЛОВИТЬ РЫБУ
Обезьяна, примечая долгое время, как рыбак удою ловил рыбу, думала сама в себе: «Разве не можно и мне делать то же самое?» А как она способна была подражать во многих делах человеку, то сыскала уду и зачала сама ловить рыбу. Но как сперва попалась ей превеликая щука, то потащила она обезьяну с собою в воду. Обезьяна, видев себя в крайней опасности, начала призывать в помощь небо.
— Помоги бедной мартышке, — кричала она, — и избавь ее от смерти!
Но как между тем, катяся с берегу в воду, успела она ухватиться за куст, то, обрадовавшись, сказала:
— Небо! Теперь мартышка не требует совсем твоей помощи.
Баснь сия учит, что большая часть людей не прежде, как в крайней опасности, начинают быть благочестивыми, а когда оная проходит, то возвращаются они опять на прежние злодеяния.
БАСНЬ 120. О КРОТЕ
Крот, будучи слеп, просил еще у матери своей себе очков:
— На что тебе они? — спросила его мать. — Поверь мне, что те очки, которые носят люди, тебе не годятся.
Баснь доказывает, что есть в свете такие люди, которые столь просты и безрассудны от натуры, что никакое учение исправить их не может.
БАСНЬ 121. ДЕВКА И ПОПУГАЙ
Некоторая девка имела у себя попугая, которого весьма любила. Попугай и достоин был той любви, для того что имел он изрядный вид, разумел музыку и говорил почти столь же разумно, как и сама девка. Но должно во всем иметь умеренность, чего при сем не было, ибо сия ее любовь была столь велика, что девка не могла быть без той птицы ниже в самую ночь, и она часто спала с ним на одной постели. Что же потом? Одним утром, как она проснулась, увидела, что попугай был уже полумертв от нестерпимого жару. Она весьма того испужалась.
— Что тебе сделалось, попугаюшка? — спрашивала девка.
— Мне ничто более не вредит, — отвечал попугай, — как только твоя ко мне сильная любовь, которая стоит мне жизни.
После того тотчас он умер.
Баснь учит, что должно иметь во всем умеренность и что пресильная любовь бывает иногда вреднее самой ненависти.
БАСНЬ 122. О ЛИСИЦЕ
Лисица нашла на дороге сосуд, наполненный кушаньем. Она, будучи не в состоянии отворить его своею силою, облизала только то, что было снаружи.
Баснь учит, что когда мы не можем проникнуть во внутренность тех наук, которые знать желаем, то должны по крайней мере не пропускать того, чем можем пользоваться.
БАСНЬ 123. СОЛОВЕЙ И СВИНЬЯ
Свинья спрашивала однажды соловья, для чего он, имея столь приятный голос, поет только в одно известное время года?
— Мне кажется, — говорила она ему, — что ты нарочно не хочешь делать тем удовольствия людям и зверям.
— Но это отчего, — говорил соловей, — что ты, имея так скверный голос, кричишь, не переставая, во весь год? Мне кажется, что ты нарочно хочешь досадить чрез то людям и зверям.