Как хлещет дождь… А в комнатке уютной —Поэт. Пред ним бумага на столе.От этой простоты, почти каютной,Он чувствует себя на кораблеКаком-то… Он забыл его названье,Забыл, куда он едет — и зачем,В бессмысленном, прекрасном упованьиОн пишет всем — которым — этим — тем…Пройдут года… И вот письмо поэтаПридет и в нужный дом, и в нужный час —Он не услышит позднего ответа,Он не увидит благодарных глаз.Но радостью, восторженно-печальной,Уже томит взволнованную кровьПриток его любви первоначальной:Ответ на их грядущую любовь.
91–94. Диалоги
1. «— Порою меньше малой малости…»
— Порою меньше малой малости(Дешевле всех врачей и всех аптек):Две капли нежности, щепотку жалости —И вот расцвел засохший человек.Расцвел — засохший, полумертвый — ожил,И в мир вошло веселое добро.— Вы правы, друг. Любовь всего дороже,Но у меня нет денег на метро.
2. «— Мы узнаем друг друга по глазам…»
— Мы узнаем друг друга по глазам,По ничего-не-значащим словам(В глазах — безумье горестное зрячих,В словах — стыдливость праведников падших),И в мире злых загадок и обидНас многое, печальное, роднит:Беспечность, что похоже на отчаянье,Спокойный гнев (как честь, его беречь!),Слова, что молчаливее молчания,Молчание, похожее на речь…— Да, это — так. Я сам того же мненья,Но я спешу на службу, к сожаленью.
3. «— О, если б знали мы…»
— О, если б знали мы… — Я прерываю вас,Скажите, дорогой, который час?— Так забываем мы… — Простите, как на зло,Я помню день, но позабыл число.…Так — каждый: для себя, так — каждый о себеВ порочной человеческой судьбе.
4. «Вы говорите мне: любовь и дружба…»
Вы говорите мне: любовь и дружба,Поэзия, искусство, братский долг,Но я отвечу: календарь и служба,И брат — баран, и брат — осел и волк.Любовь чревата скукой иль изменой,А долг — напоминает про долги.И дружбе, друг, мы предпочтем смиренно(Метафорические…) сапоги.Два голоса:— Живи, твори упорно.— Зачем, глупец?Остановись, смирись.Но всех унизит смерть — концом позорным —Как никогда не унижала жизнь.
95. Романс
Друг мой прекрасный, надежды слабеют.Друг мой несчастный, признаться пора:Нас вовлекли в шутовскую затею.Друг мой, нечисто ведется игра.Друг, и до нас были знатные умники,После — такие же будут глупцы,Гробокопатели, воры, цирюльники,Гордые дети, смешные отцы.Те же восторги, такие же жалобыЛюдям мешали работать и спать.Те же… такое же… так же… и, стало быть,Надо крепиться, побольше молчать.Стыдная жизнь, для романса пригодная,Та, о которой цыганка поет:Годы бесплодные, боль безысходная,Испепеленное счастье твое…
96. Ложь
Шумят, гудят, трясутся города —Огромные веселые заводы,Где, в панике позорного труда,Хлопочут одурелые уроды.Взгляни на них — и ты увидишь ложь,И снова — ложь, в повторности стократной,Взгляни на них — и сразу ты поймешь,Что все на этом свете непонятно.Любовь и верность, преданность и честь,Слова — в лучистом, древнем ореоле,Но это значит: страх, обман и месть,Да злые дни жестокости и боли.И все же, слабо веришь: может быть…Еще кого-то ждешь, чего-то хочешь…Мой друг, как трудно человеку жить(Особенно, когда проснешься ночью…)
97. Кафе
Два спящих старика играют в карты,Подпрыгивая, радуясь, бранясь.Сосед, с математическим азартом,Девицу теребит, не торопясь.В аквариуме заводные рыбкиВарьируют безвыходный чертеж.А за окном мерцает город зыбкий,И соблазняет мировая ложь.Мы дружно спим осоловелым сонмом,Забыв себя в зестегнутых пальто.Бесплотные, безликие гарсоныНесут нам — лунатически — порто.Мы спим, блюдя приличья, долг и верность,Во сне — воюем, строим города…О, не проснуться б… в холод и в безмерность,В отчаяние трезвости, стыда.
98. Набережная
Над Сеною, над набережной людной,В бесцветном небе грелись облака.Протяжной скукой, хриплой, обоюдной,Перекликались два речных гудка.(Так прозвучит однажды голос СудныйНадмирный, нудный зов издалека.)Никто не знал, зачем он ест и дышит,Зачем тревожит плоть свою и кровь,Работает, болеет, письма пишетПро разные дела и про любовь…Но жили так, как будто все в порядке(Уютнейшая, в общем, кутерьма!),Теряли близких, душу и перчатки,Ходили в гости, строили дома.И заводили чад и домочадцев,Грузя, возя, ругаясь — как во сне,И не боялись ночью оставатьсяС самим собой — в тиши — наедине.И в сонной безмятежности, поверьте,Никто не помнил, что мы все умрем,Что все мы будем крепколапой смертьюЗахвачены нежданно — и живьем.Никто не знал, не помнил — и не думал,В круговороте дел, забав и бед…Из тьмы пустот — бессонно и угрюмо —Глядел на мир Великий Людоед.
99. Пустота
Вот в такие минуты совершаются темные вещи,И простор поднебесный вдруг тесней подземелья крота,Все слова безнадежней, все обиды старинные резче,И вокруг человека величаво растет пустота.Закричать? Но кричат лишь в театриках бедных кварталов.Убежать? Но — куда? Да и как от себя убежишь?День — не хуже других — бывших, будущих и небывалых…И вокруг — неизменный, равнодушно-веселый Париж.
II
100. Портрет
На рваном фоне серого ПарижаИ неразборчивых дождливых дней,Вы озарили — голубым и рыжим —Начало грустной осени моей.Вы населили нежностью и светомГромоздкий и запутанный пейзаж —Так, иногда, в газете стих поэтаВдруг засияет средь убийств и краж.Двусмысленные розовеют губыНа ангельском застенчивом лице.Чуть низок лоб, но и таким мне люб он, —Свидетельствующий о мудреце.Здесь мудрость в дружбе с юностью и счастьем,А радость — не подруга слепоты.Горит на фоне городских ненастийКристалл животворящей красоты.