Собрание стихотворений

Ладинский Антонин Петрович

153. ГОРА

Под звездами и облаками Стоит высокая гора — Чистейший снег в альпийской раме, Тирольского рожка игра. Ты там живешь. Почти в небесной Стране из ледников и троп, Склонив над пропастью телесной Высокий и прекрасный лоб. Двух данных точек расстоянье Мы постигаем на лету, Но хватит ли у нас дыханья Взойти на эту высоту? Теодолит есть глаз науки… Но цифрам всем наперекор Мы

к счастью простираем руки, И я иду на приступ гор. 1941

154. ЗИМА

В моей стране, средь бурь и зим, Стоит дубовый прочный дом. Валит из труб высокий дым, И есть тепло в жилище том. Как бедный путник одинок, Когда вокруг холодный снег… Узрев в окошке огонек, Попроситесь вы на ночлег. Хозяин отопрет вам дверь. Вы скажете, что вы поэт, Что дом ваш — мир, но крыши нет, Что холод, как жестокий зверь. Вы скажете: — Мой путь в стихе, Я шел, где пальмы, где Урал, Но заблудился в чепухе И в этот зимний мир попал… 1945

155. В ЦАРСТВЕ ПЕРНАТЫХ

Л.Е. Гюльцгоф

Такая малая она на вид, Но таковы небес большие планы: Немного перышек, а так летит Ее душа в возвышенные страны! И как она умеет жить и петь! С горошиною в горле, со слезами, Сильнее, чем больших оркестров медь, С закрытыми от нежности глазами. Такой, что рвется в высоту небес, Не наш курятник нужен и не клетка, А весь огромный мир и лунный лес, Концерт, а болтливая соседка. 1944

156. ПОЭТ

Не во дворце и не в шелку Он пишет каждую строку. А в бедной хижине, в плюще, В дырявом голубом плаще. На чердаке огонь горит. Поэт, он на соломе спит. Но жизнь поэта не кровать, Чтобы лениться или спать, А важный и высокий труд И над стихом народный суд. Не ошибется Судия, Во мрак забвенья низведя Посредственность и пустоту И малодушную мечту. 1940

157. БЕГЛЯНКА

Л.Е. Гюльцгоф

Чтоб жить — терпение воловье. И, зная твой непрочный дом И слабое твое здоровье, Я беспокоился о том, Как ты перелетишь темницу, Покинешь этот скучный бал И ночью перейдешь границу, Где черный лес и много скал. В лесу железные колючки Рвут жадно платье из тафты, Но спряталась луна за тучки, И тенью проскользнула ты. Потом, пролив слезу, как братья, Найдут средь терний пастухи Кусочек голубого платья, В бутылочке твои духи, Твой милый голос в ранней птице, Под дубом туфельку твою, Но ты уж будешь за границей, — В Италии или в раю. 1945

158. «Я думал: жалок человек!..»

Я думал: жалок человек! Ничтожный план, пустое место! А ведь какой высокий век — Герои из такого теста! Он жил средь суеты земной, Весь беспокойство и сомненье, И слышался ему порой Какой-то голос или пенье. Да, маленький переполох — Жизнь человека, образ дыма, Бесцельная, как слабый вздох. Но эта жизнь неповторима. 1939

159. «Все тяжелее с каждым годом воз…»

Все тяжелее с каждым годом воз, Не ласточка, а трудный перевоз. Шумит полет небесных голубей, И синева от них еще синей. Гремит безоблачный высокий гром И в горле от стихов рыданий ком. Но ничего не слышит слух людей — Ни грома, ни стихов, ни голубей. О, как самодоволен этот мир, Та улица, где окнами квартир Глядит на вас в геранях счастья жар Семейный мир и душ ленивых пар! И ты напрасно голос надрывал, Когда людей средь ночи поднимал. 1939

160. «Среди стихотворенья…»

Среди стихотворенья Я потому поэт, Что создал мир, как пенье, В котором кашля нет. Искусственный немного, Быть может; не такой Огромный, как у Бога, Но мир особый, мой. Суровый мир и мало Пригодный для мольбы, Где ледники, и скалы, И римские дубы, Где воздух, хвоя, срубы И холод всех вещей. И я не в теплой шубе, А в голубом плаще. 1939

161. ПЧЕЛА И РОЗА

Твою судьбу поэт сравнил с цветком, А жизнь свою с непрочным мотыльком. Поэт стихи об этом сочинил. Их соловей на ноты положил. Но ты постольку голубой цветок, Поскольку я твой белый мотылек, Твоя трудолюбивая пчела — Тобою вдохновенные дела. 1947

162. «Жизнь наша как луг, где скосили…»

Жизнь наша как луг, где скосили Былинки железной косой. Как партия в шахматы. Или Как битва, где умер герой. И в жизненной битве едва ли Закован в броню человек, И пусть мы игру проиграли И даже умолкнем навек, Но в битве имеет значенье Не гибель, не раны, не страх. А то лишь, за что мы в волненье С оружием гибнем в руках. 1941