Сочинения в трех томах. Том 2
Шрифт:
— Но вы-то еще не знали тогда, что именно он нас преследует?
— Как не знал! А ваш дневник?
— Но сам я не подозревал…
— Да каждая страница вашего дневника, капитан, уличает его. Нет ни одного происшествия, в котором он не был бы замешан и которое он сам заранее не подготовил бы…
— Но в таком случае, его нужно схватить!
— Ну и что потом? Заставить его говорить? Нет, гораздо лучше предоставить ему полную свободу действий… Вы видите, теперь он бродит вокруг дома вместо того, чтобы бежать… Так вот, мы с Я-Боном бегом примчались к дому. Входная дверь была открыта, зато дверь с лестницы в одну из комнат оказалась запертой. По запаху газа я сразу же понял, в чем дело… Для Я-Бона легким делом было сломать замок, а потом мы вынесли вас на свежий воздух и проделали все, что требуется в таких случаях. Таким образом вы были спасены…
— Но перед уходом Симон, конечно, постарался уничтожить все следы преступления? — спросил Бельваль.
— Нет, он собирался это сделать потом. Судя по обстановке, все сочли бы, что вы с Коралией умерли по своей воле, как это уже было когда-то с вашим отцом и ее матерью.
— Как? Стало быть, и это вы знали? — удивился Патриций.
— Да ведь у меня глаза для того, чтобы читать, — беспечно рассмеялся дон Луис. — Надпись на стене, открытия, сделанные вашим отцом… Я знаю столько же, сколько вы сами, капитан, а может быть, и больше…
— Больше?
— Да, конечно. У меня ведь долголетняя практика в разгадывании секретов. То, что кажется крайне таинственным для остальных, для меня ясно, как день. Таким образом…
— Что же?
Дон Луис, видимо, колебался, потом сказал:
— Нет, нет, лучше будет, если я теперь ничего не скажу. Мрак будет понемногу рассеиваться сам собой. Подождем… Теперь же…
Он прислушался.
— Слышите? Он, должно быть, вас увидел и теперь уезжает.
— Он уезжает! — воскликнул капитан. — Но нужно задержать его! Вдруг он исчезнет бесследно! Как я тогда отомщу негодяю?
Дон Луис лукаво усмехнулся.
— Вот теперь вы называете негодяем человека, который двадцать лет следил за вами и соединил вас с Коралией… Ваш благодетель…
— Ах, я не знаю, что и думать… Все до такой степени окутано мраком! Я могу только ненавидеть его. Я желал бы пытать его, чтобы вытянуть, наконец, из него правду, а между тем…
В отчаянии он замолчал и схватился руками за голову.
Дон Луис старался успокоить Бельваля.
— Не отчаивайтесь… Никогда Симон не был ближе к своей гибели, чем в эту минуту. Он у меня в руках так же, как вот этот лист с дерева…
— Но каким же образом?
— В автомобиле мой человек…
— Как вам это удалось?
— Очень просто… Я посадил своего человека в наемный таксомотор и приказал держаться около переулка. Само собой разумеется, что Симон нанял именно его…
— А вы уверены в вашем человеке?
— Вполне.
— Но разве не может Симон приказать везти себя куда-нибудь подальше от Парижа и там избавиться от шофера?
— Неужели вы воображаете, что из Парижа можно выехать и колесить по дорогам без особого разрешения? Нет… Если Симон и захочет куда-нибудь уехать, прежде всего он отправится на вокзал. В таком случае и нам придется путешествовать…
— Но как же, разве у вас есть необходимое разрешение?
— Вот именно, и годное для путешествия по всей Франции.
— Разве бывают такие?
— Бывают, и у нас оно вполне законное и притом подписанное самим президентом.
До сих пор на пути Патриция встречались только неудачи. И вот, точно по волшебству, все изменилось.
— Право, вы, кажется, собираетесь заплакать по примеру матушки Коралии, — весело рассмеялся Люпен. — Ваши нервы были слишком долго напряжены, капитан! И, кроме того, вы, должно быть, голодны, вам необходимо подкрепиться. Пойдемте же! — и он увлек его за собой по направлению к дому.
— Вот что еще я вам должен сказать, капитан, — совершенно серьезно проговорил он, — я требую соблюдения тайны! Кроме вас и нескольких старых друзей и Я-Бона, который спас мне жизнь в Африке, где мы встретились с ним в первый раз, никто не знает, что я существую. Для всех остальных я — дон Луис Перенна. В Марокко, где я провел некоторое время, я имел случай познакомиться с королем одного нейтрального государства, который от всей души сочувствует Франции и если держит нейтралитет, то только потому, что иначе не может… Я ему понадобился, а в благодарность за услугу он пожаловал мне дворянство. Я прибыл сюда в качестве хотя и секретного, но официального лица и должен был пробыть здесь четыре дня. Теперь осталось только два, а потом я возвращаюсь туда, откуда приехал.
Они подошли к тому месту, где оставили Коралию. Дон Луис задержал руку Бельваля.
— Еще только одно слово, капитан. Я поклялся моему доверителю, что буду действовать исключительно в его интересах, а стало быть, в интересах моей страны. Мой доверитель потребовал, чтобы все мое время принадлежало ему, и потому вами я могу заняться лишь постольку, поскольку ваша история касается общего дела. Я принужден буду уехать сразу же, как только найду мешки с золотом. Я только из-за них ответил на призыв Я-Бона. Поэтому я уеду не позже, чем завтра. Эти два дела неразрывно связаны между собой, и развязка одного будет служить заключением другого. Ну а теперь представьте меня матушке Коралии, и за работу…
И он рассмеялся.
— С ней тайны не нужны… Скажите ей мое настоящее имя: Арсену Люпену женщины никогда не вредили.
…Сорока минутами позже Коралия уже была в своей комнате. На этот раз ее хорошо охраняли. В ожидании Патриция дон Луис прогуливался по террасе, беспрерывно куря свои любимые сигареты.
— Ну, как капитан, теперь начнем?
Дон Луис посмотрел на часы и продолжал:
— Сейчас половина шестого… У нас, по крайней мере, есть еще час, этого вполне достаточно…
— Кому достаточно? Неужели вы думаете открыть все в течение часа?
— Для того, что я задумал, мне будет довольно и нескольких минут.
Дон Луис попросил капитана показать ему подвал под библиотекой, в котором Эссарец хранил мешки с золотом.
— Именно через эту отдушину бросал он сюда свои мешки, капитан?
— Да.
— А лестница…?
— Она сообщается с библиотекой как раз около этой отдушины.
— И выходит на террасу?
— Да.
— Ну, теперь все ясно. Мешки доставлялись по лестнице, а чтобы отправлять их дальше, пользовались отдушиной.