Сочинения
Шрифт:
442
254. Поскольку естественная связь знаков с обозначаемыми ими вещами регулярна и постоянна, она составляет своего рода разумную речь (§ 152) и в силу этого является непосредственным следствием разумной причины. Это соответствует философии Платона и других древних мыслителей. Плотин даже сказал [18], что то, что действует естественно, не есть мышление, а лишь определенная способность движущейся материи, которая не знает, а только делает. и необходимо признать, что, поскольку способности умножаются философами в зависимости от их проявлений, волю можно отличать от интеллекта. Но из этого вовсе не следует, что воля, которая проявляется в естественном ходе природы, не управляется и не применяется интеллектом, даже если признать, что воля не мыслит, а интеллект не совершает актов воли. Поэтому явления природы, которые воздействуют на чувства и не понимаются
255. Ученый доктор Кэдворт говорит [19], что природа не искусный и не мудрый мастер: природа есть ratio mersa et confusa, разум, погруженный в материю, поглощенный и как бы одурманенный ею, так что их даже путают. Но строение растений и животных, движения существующих в природе тел, их разнообразные свойства, разные виды и превращения — короче, весь тот ряд явлений в нашем видимом мире, который мы называем [естественным] ходом вещей, настолько мудро управляется и продолжается, что самый утонченный человеческий разум пе в состоянии полностью постигнуть даже самую мельчайшую его частицу; и все это так далеко от того, чтобы казаться созданным разумом, одурманенным или запутавшимся.
443
256. Правда, творения природы не все в равной степени совершенны. Но ни нормальный порядок вещей, ни строение Вселенной, ни цели провидения вовсе не требуют, чтобы они были таковыми. Мы видели (§ 249, 252), что общие правила необходимы для того, чтобы сделать мир разумным (intelligible); а в результате постоянного соблюдения таких правил иногда неизбежно возникает физическое зло; явления совершаются при медленном течении времени и достигают разной степени совершенства.
257. Следует признать, что мы не ощущаем ни систолы и диастолы сердца, ни движения диафрагмы. Тем не менее отсюда вовсе не следует делать вывод, что несведущая природа может совершать систематические действия, так же как и мы сами. Правильный вывод состоит в том, что думающий индивидуум, или человеческая личность, не является истинным творцом этих естественных движений. И, действительно, никто не винит самого себя, когда эти движения нарушаются, но никто и не хвалит себя, когда они совершаются нормально. То же самое можно сказать о пальцах музыканта, которые, по утверждению некоторых людей, движутся благодаря привычке, не обладающей разумом, ибо то, что делается в соответствии с правилом, должно, очевидно, исходить из такого источника, который понимает это правило, т. е. если не от самого музыканта, то от другого активного разума, может быть того же самого, который управляет пчелами и пауками и двигает членами тех, кто ходят во сне.
258. Орудия, случайные события (occasions) и знаки (§ 160) проявляются во всем видимом [естественном] ходе вещей в природе или, скорее, составляют его. Так как сами они не являются действующими силами, то находятся под управлением одной действующей силы, объединяющей всех во имя одной цели — высшего блага. Представляется, что все движения, совершающиеся как в живых телах, так и в других частях системы природы, не являющиеся следствиями проявления конкретной воли, возникают благодаря той же самой общей причине, что и развитие растений, — бесплотному духу (spirit), приведенному в движение [высшим] духом (mind).
259. Первые поэты и теологи Греции и Востока, за исключением нескольких материалистов и механистов, тщетно пытавшихся представить мир без бога, приписывали зарождение вещей скорее божественной причине, a physici [20] — естественным причинам, однако подчиненным божественной и направляемым ею. Скрытая сила, которая объединяет, приспосабливает и заставляет все вещи держаться вместе и двигаться в гармонии и которую Орфей [21] и Эмпедокл назвали любовью, это соединяющее начало не слепо, но действует разумно. Эта божественная любовь и разум сами по себе не открыты нашему зрению и могут быть замечены нами только по их следствиям. Разум просвещает, любовь связывает, а высшее благо притягивает все вещи.
444
260. Все делается для высшего блага, все стремится к этой цели; и можно сказать, что мы объясняем какое-либо явление тогда, когда наилучшим образом показываем, что дело обстоит именно так. Сократ в «Федоне» [22] заявляет, что, по его мнению, тот, кто полагает, что всем распоряжается и всему приказывает дух (§ 154, 160), не должен пробовать приписывать всему какую-либо иную причину. Он обвиняет физиологов в том, что они пытаются объяснить явления, в особенности тяжесть и сцепление, вихрями и эфиром, не замечая ### и ### [23], самую прочную связь и цемент, соединяющие все части Вселенной, и не отличая самой причины от тех явлений, которые лишь следуют при ней.
261. Как в микрокосме [24] постоянный регулярный ритм движений внутренних органов и содержащихся в них соков не препятствует тому, что [высший] дух внушает определенные произвольные движения животному духу (animal spirit), так и тем более в мировой системе Вселенной постоянное соблюдение определенных законов природы в более крупных массах и при более заметных движениях не препятствует тому, что сознательная действующая сила иногда сообщает определенные впечатления тонкой бесплотной среде, которая во Вселенной соответствует живому духу в человеке. Представляется, что оба они (если их имеется два), пусть невидимые и непостижимо малые, являются подлинными скрытыми пружинами, с помощью которых приводятся в движение все части нашего видимого мира, — хотя их можно считать не подлинной причиной, а только орудием движения, причем орудием, являющимся не средством оказания помощи творцу, а только знаком его творений.
262. Плотин полагал [25], что мировая душа не является первопричиной или творцом существ, но что она получает их от ума (intellect) — истинного начала порядка и различия, источника и образователя форм. Другие считали растительную душу только некоей низшей способностью более высокой души, которая оживляет огненный бесплотный дух (§ 178). Что касается темных пятен и недостатков, которые появляются в естественном ходе ве-
445
щей в нашем мире, — одни полагают, что они вытекают из фатальности или необходимости, существующей в природе, а другие — из начала зла, — то упомянутый выше философ замечает, что господствующий в мире разум (reason), возможно, создал и предопределил все эти вещи; и, не стремясь к тому, чтобы все части [мира] были в равной мере хороши, намеренно сделал одни хуже, чем другие [26]. Как части и органы тела все у животного различны, а в городе, в комедии, на картине все сословия, действующие лица и цвета не одинаковы и не похожи друг на друга, так и крайности, недостатки и плохие качества как бы оттеняют красоту и гармонию мира.
263. Нельзя отрицать, что в отношении устройства вещей мы, смертные, похожи на людей, которых поучают в пещере Платона [27], — смотрим на тени, повернувшись спиной к свету. Но хотя свет у нас тусклый, а положение наше плохое, все же, если воспользоваться ими наилучшим образом, может быть, кое-что и удастся увидеть. Прокл в «Комментарии к теологии Платона» [28] замечает, что есть два вида философов. Одни помещают тело на первое место в порядке существ и ставят способность к мышлению в зависимость от него, предполагая, что начала всех вещей материальны, что тело существует вполне реально или изначально, а все другие явления вторичны и существуют именно благодаря ему. Другие ставят все материальные вещи в зависимость от души или духа и считают, что последние существуют прежде всего и первичны, а существование тел полностью производно от существования духа и предполагает его.
264. Чувство и опыт знакомят нас с ходом и аналогией явлений или действий, происходящих в природе. Мысль, разум, интеллект дают нам знание их причин. Хотя чувственные явления носят переменчивый, неустойчивый и неопределенный характер, они тем не менее первыми занимают ум и своим более ранним появлением делают последующую задачу мысли более трудной; и так как они занимают зрение и слух и больше подходят к обычным обстоятельствам и простейшим потребностям жизни, то во мнении большинства людей легко получают предпочтение по сравнению с теми высшими принципами, которые являются более поздними плодами человеческого ума, достигшего разума и совершенства. Однако эти принципы не воздействуют на материальное чувство и поэтому считаются весьма несовершенными в смысле основательности (solidity) и реальности, ибо с точки зрения обычного восприятия чувственное и реальное — одно и то же, хотя определенно установлено, что начала (principles) науки не являются объектами ни чувства, ни воображения и что только интеллект и разум — единственные подлинные руководители на пути к истине.