Сочинения
Шрифт:
Греет дровами котел себе он перед ночью холодной;
170Все же зовет он своим все поле до самого края;
Где на меже разнимает соседей посаженный тополь,
Словно собственным может быть то, что в любое мгновенье
Вследствие просьбы, покупки, насилья иль смерти, хозяев
Может менять и другим права уступать на владенье.
Если ж судьбой никому не дано обладанье навеки,
Вслед, как волна за волною, владельцы идут друг за другом, —
Польза какая в амбарах, в земле или в том, что прибавлен
К выгону выгон, когда и большое и малое косит
Орк безразлично;
180Мрамор, слоновая кость, серебро и тирренские куклы,
Камни, картины и ткань, пурпурной покрытая краской, —
Этого нет у иных, а иной и иметь не стремится.
Но отчего же один из братьев всем пальмовым рощам
Предпочитает душистый бальзам, забавы и праздность,
Брат же другой неустанно, с восхода в трудах до заката,
Землю, заросшую лесом, взрыхляет огнем и железом —
Знает то гений, звезду направляющий нашу с рожденья —
Бог он природы людской, умирающий одновременно
С каждым из нас; он видом изменчив: то светлый, то мрачный
190Все, что мне нужно, себе из запаса я малого буду
Брать и совсем не боюсь, что будет думать наследник,
Если не больше найдет, чем думал. При этом, однако,
Знать я желал бы, насколько веселый и скромный от мота
Разнится, или насколько несходен скупой с бережливым.
Разница есть — ты, как мот, расточаешь свое иль затраты
Сделать не прочь и стяжать без труда еще больше; вернее,
Словно как мальчик во дни Пятидневки Минервы, бывало,
Временем радостным ты, но коротким спешишь насладиться.
Лишь бы была далека от меня неопрятная бедность:
200В малом ли мчусь корабле иль в большом — я ведь мчусь тот же самый.
Мы не летим с парусами, надутыми ветром попутным,
Все же зато не влачим мы свой век и при ветрах противных.
Силой, талантом, красой, добродетелью, честью, достатком
Мы среди первых последние, первые мы средь последних.
Что ж, ты не жаден! — прекрасно. Но разве другие пороки
Вместе уж с этим бежали? В груди твоей больше тщеславья
Нет уж пустого? И нет перед смертию страха, нет злобы?
Сны, наваждения магов, явленья природы, волшебниц,
Призрак ночной, чудеса фессалийцев ты смехом встречаешь?
210Чтишь ли рождения день благородно? Прощаешь ли другу?
Мягче ль становишься ты и добрей, когда близится старость?
Легче ль тебе, коль одну лишь из многих заноз извлекаешь?
Если ты правильно жить не умеешь, дай место разумным.
Вдоволь уж ты поиграл, и вдоволь поел ты и выпил:
Время тебе уходить, чтоб не в меру хмельного, поднявши
На смех, тебя молодежь не травила, ей шалость приличней.
Наука поэзии
К Пизонам
161
К ФЛОРУ, адресату послания I, 3. Об отказе от поэзии.
Ст. 26. Лукуллвоевал в Малой Азии в 70-60-х годах до н. э.
Ст. 42 — пересказ начала «Илиады», первого школьного чтения.
Ст. 45. …среди рощ Академа…— В роще Академа собирались философы платоновской школы («академики»).
Ст. 60. Бион— философ-киник III века до н. э., автор едких проповедей-диатриб.
Ст. 89. Гай Гракхи МуцийСцевола — крупнейший оратор и крупнейший юрист II века до н. э.
Ст. 94. Храм… поэтов— храм Аполлона Палатинского (см. прим. к посланию I, 3).
Ст. 100. Каллимах— александрийский ученый-поэт III века до н. э.; на прозвище «римского Каллимаха» притязал современник Горация, элегик Проперций.
Ст. 114. …в капище Весты.— В древнем культе Весты сохранялась архаическая жреческая терминология.
Ст. 180. Тирренские куклы— этрусские металлические статуэтки, ценившиеся коллекционерами.
Ст. 197. Пятидневка Минервы— весенний школьный праздник.
Если художник решит приписать к голове человечьей
Шею коня, а потом облечет в разноцветные перья
Тело, которое он соберет по куску отовсюду —
Лик от красавицы девы, а хвост от чешуйчатой рыбы, —
Кто бы, по-вашему, мог, поглядев, удержаться от смеха?
Верьте, Пизоны: точь-в-точь на такую похожа картину
Книга, где образы все бессвязны, как бред у больного,
И от макушки до пят ничто не сливается в цельный
Облик. Мне возразят: «Художникам, как и поэтам,
10Издавна право дано дерзать на все, что угодно!»
Знаю, и сам я беру и даю эту вольность охотно —
Только с умом, а не так, чтоб недоброе путалось с добрым,
Чтобы дружили с ягнятами львы, а со змеями пташки.
Так ведь бывает не раз: к обещавшему много зачину
Вдруг подшивает поэт блестящую ярко заплату,
Этакий красный лоскут — описанье ли рощи Дианы,
Или ручья, что бежит, извиваясь, по чистому лугу,
Или же Рейна-реки, или радуги в небе дождливом, —
Только беда: не у места они. Допустим, умеешь
20Ты рисовать кипарис, — но зачем, коль щедрый заказчик
Чудом спасается вплавь из обломков крушенья? Допустим,
Начал ты вазу лепить, — зачем же сработалась кружка?
Стало быть, делай, что хочешь, но делай простым и единым.
Нас ведь, поэтов, отец и достойные дети, обычно
Призрак достоинств сбивает с пути. Я силюсь быть краток —
Делаюсь темен тотчас; кто к легкости только стремится —
Вялым становится тот; кто величия ищет — надутым;
Кто осторожен, боится упасть, — тот влачится во прахе;
Ну, а кто пожелал пестротою рискнуть непомерной,
30Тот пририсует и вепря к реке, и дельфина к дубраве:
Если науки не знать — согрешишь, избегая ошибки!
Возле Эмильевой школы любой ремесленник сможет
Очень похоже отлить из бронзы и ноготь и волос,
Статуи все же ему не создать, коли он не умеет
В целое их сочетать. Не хотел бы таким оказаться