Социальная утопия и утопическое сознание в США
Шрифт:
r‘ Cm.: Hourrlel R. Op. cit.; Veysey L. The Communal Experience.
N. Y., 1973; Moos 7?.. Brownstein R. Environment and Utopia. New York; London, 1977; Melville K. Communes in the Counter Culture. N. Y., 1972; Kanter R. M. Commitment and Community.
313
Йовым явлбнйеМ по сравнению t йфоШлым ст&ка городская коммуна. Здесь, конечно, тоже существовали Свой
разновидности. Но чаще всего это была «большая семья», членов которой объединяло общее стремление создать в
доме «неотчужденную» атмосферу и организовать такую
взаимопомощь, когда люди, оставаясь самими собой, облегчали бы существование друг друга. Собираясь после работы «у очага», люди разных возрастов и профессий (но, как
правило, одного круга, одного — в основном белого — цвета
кожи и одного вероисповедания) как бы погружалйсь в атмосферу духовного единения, общего интереса, взаимопонимания.
Свидетельствуя о росте социального и политического
отчуждения в послевоенной Америке, городские коммуны
явились одним из характерных симптомов обострения
кризиса существовавших семейных отношений и традй-
ционных институтов социализации, которые уже не отвечали требованиям ни общества в целом, ни самой личности. Вообще надо заметить, что глядя на общицы 60—70-х годов, можно достаточно точно нащупать «болевые
точки» Америки того времени. Упадок городов, разрушение традиционных семейных структур, кризис предпринимательского и трудового этоса с их ориентацией на
успех, ощущение враждебности и неуправляемости «технического мира», подминающего под себя природу, а вместе с ней и самого человека, и т. п.— все это нашло специфическое отражение в коммунитарном движении.
Как это было и прежде, в поисках решения стоявших
перед ними проблем коммуналисты часто обращались к
религии. Но теперь это все чаще были восточные религии, особенно буддизм дзэн. Последний привлекал не столько
своим эзотерическим характером, сколько ярким мистицизмом, который на фоне технократической идеологии и
освященных ею проектов социального развития, казалось, легче, чем «западные» религии, «снимал» сложные проблемы, легче и вернее позволял установить контакты между человеком и природой, человеком и космосом, человеком и человеком.
Не все из общин 60—70-х годов имели отчетливо выраженный утопический характер, т. е. исповедовали и проповедовали ценности и придерживались ориентаций, Communes and Utopias in Sociological Perspective. Cambr., Mass..
1972.
314
которые шли вразрез с объективными тенденциями современного американского общества и господствующими ценностями. Одинокие старики, собравшиеся под одной
крышей, молодые художники, решившие создать нечто
вроде «артели», и тому подобные группы могли и не ставить перед собой далеко идущих целей социально-критического характера. Но, говоря строго, даже такие общины
заключали в себе утопические элементы, поскольку противопоставляли «типично приватизированной жизни американского капитализма»7 коллективное начало, пусть
даже в довольно примитивной форме.
Как правило, современные общины рождались стихийно, в результате естественного «совпадения волевых устремлений» лиц, принадлежавших к одному кругу. И хотя
среди коммуналистов 60—70-х годов можно было обнаружить представителей почти всех возрастных, социальных, профессиональных и этнических групп, преобладающей
фигурой был выходец из средних слоев в возрасте 20—30 лет, имеющий чаще всего гуманитарное образование, не удовлетворенный своей работой или учебой, лишенный
семьи, устойчивого источника дохода, скептически относящийся к существующим в обществе порядкам и господствующей морали8. Как видим, по своим социальным
характеристикам «средний» член современной утопической общины разительно отличался от своих предшественников, утопистов XIX в., среди которых, кстати сказать, было немало иностранцев.
Имея «значительно более ясное представление о недостатках общества, которое они стремились покинуть, —„материализме4*, духовном банкротстве, деградации окружающей среды, нездоровой конкуренции, расизме и милитаризме — нежели о формах, которые должны принять
альтернативные общины»9, организаторы последних полагались чаще всего на естественный ход событий, который, как показала последующая практика, либо приводил
общину к гибели, либо уводил ее далеко от первоначальных целей.
Лишь немногие из общин 60—70-х годов создавались
с целью реализации определенного утопического проекта, как это было в XIX в. с оуэнистскими, фурьеристскими и
7 Moberg D. Op. cit., p. 285.
8 См., в частности: Moos Brownstein R. Op. cit., p. 41; HourrietR.
Op. cit.
9 Moos R., Brownstein R. Op. cit., p. 41.
31*
икарийскими общинами. Самой колоритной из таких общин была, конечно, Твин Оукс, задуманная с целью реализации проекта, изложенного Б. Скиннером в «Уолдене-
два» 10.
Большинство общин были незначительны по масштабам (максимум несколько десятков человек), отличались
нестабильным составом и, отсутствием четкой организационной структуры и широким спектром «стилей жизни» —от анархистской вольницы до групп, построенных на жесткой дисциплине и строгой субординации 12, хотя число
последних было, по общему мнению, невелико. Как писал
Джадсон Джером, о структуре большинства общин можно
было судить примерно так же, как мы судим о скелете, глядя на живой организм — мы лишь угадываем его, строим гипотезу о том, каким он, по всей вероятности, может