Соединенные Штаты России 2
Шрифт:
— Дружище, даже самогона нагнать не вопрос, если вдруг тебе приспичит. Понадобится, чистый спирт сделаем. Но это совсем не то, о чем я говорю… По-хорошему бы тебя на какую-нибудь операцию сгонять, чтобы хандру вытряхнуть.
Помолчали. Марат снова вздохнул и спросил:
— Слушай, командир. У нас же с энергией проблем нет?
— Да, вроде, нет, — удивился вопросу Разумовский, — А что?
— Знаешь, я никогда не думал, что мне так летать понравится. Но в этих капсулах какое-то
— Да не вопрос, — усмехнулся Рим, и с весьма специфическим, знакомым всем акцентом, произнес знаменитое: «И какой же гусский не любит быстгой езды?» Иди, покатайся.
С покатушек Марат вернулся неожиданно быстро. Не прошло и пары часов, как капсула приземлилась на площадке перед дворцом.
В покои Марат почти бежал. Андрей, удивленно оторвавшийся от блюда с фруктами, только спросил:
— Что?!
— Там корабль!
— В смысле корабль?! Подожди-ка, а что у тебя с мордой?
— В прямом смысле! Корабль! И, кажется мне, пиратский. А с мордой у меня — перегрузки!
Рим и Цинк переглянулись, и командир потребовал:
— Так, давай спокойно и подробно. На-ка вот, хлебни, — он протянул Марату кружку с каким-то холодным травяным взваром. — Все? Теперь рассказывай.
— Я полетел по береговой линии просто так, в никуда. Потом решил до Багам мотнуться. Столько про них слышал, и ни разу не был. Минут пятнадцать просто летел, а потом врубил режим «Турбо».
Рим поморщился, и сказал:
— Фаэт же просил не пользоваться этим режимом.
— Да, — кивнул, соглашаясь Марат, — просил, но не приказывал.
— Ну и как эффект от полета?
— Ну, — замялся Марат, — удовольствие, конечно, ниже среднего. Почему-то эта хрень, «Турбо» выдает в мгновенье ока… то есть, не разгоняется, а сразу — херак! И в этот момент, конечно, чувствуешь себя не очень. А краснота с морды быстро сойдет. Просто назад, я тоже на «Турбо» рванул. В общем, вынести вполне можно, если вдруг приспичит.
— Ладно, разобрались. Дальше, что с кораблем?
— Трехмачтовый кораблик, побольше нашей каравеллы. Паруса ободраны, больше половины — просто нет. Одна мачта сломана. Народу на палубе ровно двадцать пять человек. И, еще внизу двадцать два.
— Они тебя заметили?
— Нет. Мне автопилот доложил. Я бы и сам их не увидел.
— А с чего ты решил, что он пиратский?
— Так система капсулы сообщила.
Цинк, который до этого времени в разговор не вмешивался, заявил:
— Чет я нихера, братцы, не понимаю… а как же факты из истории? Ну, вот это вот все: Колумб, три корабля, ремонтировались на каком-то острове… первооткрыватели…?
— Ну, во-первых, — спокойно ответил Разумовский, — официальная история — та еще проститутка. Если ты не забыл, то историю пишут победители. Во-вторых… Марат, а сколько система насчитала кораблю до Багам?
— Около трехсот восьмидесяти километров.
Рим продолжил:
— Ну, так вот, во-первых, они могут не доплыть, а потонуть. Примерно так километров за сто до острова. Во-вторых, эти граждане могут быть чем-то больны и просто помереть, вместе с половиной Багам. И не сохранится никаких сведений.
— А в-третьих? — поинтересовался Цинк.
— А в-третьих, на пути у этого корабля можем оказаться мы. И ни до каких Багам они просто не доплывут.
— Видишь ли, Рим, — вмешался Марат, — система считает, что у них в трюме пленные. Как-то она корабль просвечивала.
— Ну, охренеть система у капсулы… а много?
— Около двадцати человек.
— Что делать будем?
— Теоретически, можно будет оставить этот корабль на волю судьбы, а практически…
Кадровые военные, каждому из которых приходилось принимать участие в освобождении заложников, особо даже думать не стали.
С утра в сторону неизвестного судна вылетели три капсулы. Минут через двадцать, аккуратно отставая от них, в воздух поднялась четвертая: Фифа не усидела на месте. Лезть она, разумеется, никуда не собиралась, но посмотреть со стороны ей было очень любопытно.
Капсулы зависли на высоте десяти метров над палубой, вызвав вопли, беготню и одну попытку выстрелить из пушки вверх. Ядро едва-едва перевалило за борт и плюхнулось в воду. Пушки явно не были приспособлены для такой пальбы.
Потом, люки капсул одновременно открылись и по тросам на корабль спрыгнули шесть андроидов.
В этот раз, кроме стандартных серых костюмов, на головах у них было некое подобие мотоциклетных шлемов, защищающих лицо черной непрозрачной пленкой.
Убить их пытались несколько раз, но сброд на палубе достаточно быстро понял, что ножи от тел просто отскакивают. Это вызвало некую истерику, и пара человек кинулась за борт. Андроиды же действовали так, как им было приказано. Обездвижив человека, они просто склеивали ему руки за спиной и шли дальше.
Минут через двадцать палуба была усеяна связанными пиратами. Достали из моря и обоих «утопленников». Два андроида застыли неподвижными статуями, а четверо спустились в трюм.
Через несколько минут оттуда начали выходить люди: мужчины разного возраста и телосложения, но все одинаково изможденные, в грязной драной одежде. Некоторые были перевязаны каким-то тряпьем, одного просто вынесли на руках андроиды.
Один из пленных шустро метнулся куда-то и, вернувшись, начал раздавать товарищам по несчастью какую-то еду. Фифа почувствовала, как от сострадания у нее сжало горло: слишком жалко выглядели опьяневшие от свежего морского воздуха люди. Многие даже стоять толком не могли — садились на палубу после нескольких пройденных метров.