Шрифт:
Moony Witcher Sophia nei mondi storti Una Promessa e un Impegno
The Russian edition is published in agreement with Piergiorgio Nicolazzini Literary Agency
Copyright text © 2022 Moony Witcher
Copyright © 2022 by Giunti Editore S.p.A., Firenze-Milano, Italia www.giunti.it
Глава первая
Письмо
«Сесть бы в карету и отправиться в путь. Куда-нибудь далеко. Как можно дальше от этой ужасной троицы. В их болтовне нет и крупицы
София Харви закрыла крышку чернильницы и заставила себя улыбнуться, хотя глаза поблёскивали от слёз. Она положила ручку на стол и подула на только что написанные строчки, чтобы синие чернила поскорее высохли. Потом захлопнула дневник.
Сегодня, в воскресенье 4 июня 1913 года, вместо школы она предпочла бы отправиться с родителями на прогулку в Бэттерси-парк – развеять одолевавшие её грустные мысли. София перевела взгляд на Темзу. Ей очень нравилось смотреть, как вольно текут воды реки, слегка касаясь берегов. Больше всего на свете Софии хотелось путешествовать. Это было самым сильным её желанием. Она никогда не выезжала из города на каникулы – её семья не могла себе этого позволить. Девочка утешалась мечтами о странах и городах, знакомых ей только по книгам. Она живо представляла себе пейзажи, описанные в приключенческих романах, которые она читала запоем. Особенно ей нравились легенды и тайны. Именно в них она пыталась найти секрет преодоления собственной слабости, силу, чтобы противостоять всем невзгодам судьбы, предопределённой, как ей казалось, с самого рождения.
Предаваться фантазиям, особенно когда она читала стихи Эмили Дикинсон, было единственным средством обрести сердечный покой. София обожала поэзию этой американской поэтессы. О ней она узнала от мамы – Бэт часто читала ей вслух свои любимые стихи Эмили. Одно из стихотворений особенно нравилось Софии, потому что точно объясняло состояние её души. Вот и этим утром она вновь повторяла едва слышно:
– Не лишь по залам призраки блуждают,Не лишь в домах —В мозгу, в его бесплотных коридорахТакой же мрак…Но сегодня, в это солнечное воскресенье, София испытывала сильное желание выйти из своей комнаты и отложить поэзию до вечера.
К тому же это был особенный, праздничный день, когда веселье охватывало даже такие небогатые семьи, какой и была семья Софии. Все, кто считал себя истинным англичанином, в этот день спешили в Эпсом [1] , к этим воротам в Лондон, чтобы понаблюдать за лошадиными скачками, где присутствовали известные аристократические семьи и даже сам король Георг V.
1
Эпсом – небольшой город в 25 км от Лондона, где с XVIII в. проводятся дерби – лошадиные скачки.
– Мне никогда в жизни не приходилось встречаться с королевскими особами. Я бы, наверное, умерла от смущения. Я совсем не умею общаться в такой среде. Кому-кому, а мне это хорошо известно, – пробормотала София себе под нос, глядя в окно.
А ещё ей было известно, что главным зрелищем на дерби являются вовсе не скачки, а парад великосветских дам, разодетых по последнему писку моды, обвешанных дорогущими драгоценностями, в шляпах с умопомрачительными цветочными композициями, с кожаными сумочками, в тон к которым подобраны туфли и перчатки.
И конечно же среди публики, в сопровождении высокородных мамаш, будут разгуливать три её одноклассницы, сплетницы и задаваки, которых она терпеть не могла. Будут, как обычно, несмотря на свой возраст, строить из себя взрослых девиц. Краситься и пудриться в двенадцать лет – это совсем не то, к чему стремилась София, тогда как Кэрол Ганновер, Эбби Грей и Дебора Стаффорд прямо с ума сходили от всех этих помад, духов и шляпок. Не говоря уже о блузках с рукавами-буфами. Нет, Софии Харви категорически не нравилась вызывающе яркая мода. К тому же её родители не могли позволить себе тратить деньги на такие глупости, поскольку должны были ежегодно вносить довольно ощутимую для семейного бюджета плату за обучение дочери в «Мэмори Скул», одной из женских частных школ, где преимущественно учились дочери аристократов, богачей с голубой кровью, буржуа и известных адвокатов.
Лукас, отец Софии, служил простым клерком в одном из лондонских банков, и ему удалось определить Софию в эту школу только благодаря поручительству высокопоставленного чиновника. Дальний родственник известного нефтепромышленника, тот согласился выступить гарантом Софии, но при условии, что за обучение будут платить её родители. И Лукас вместе с Бэт продолжали вкладывать свои немногие сбережения в блестящее будущее своей дочери, экономя и отказывая себе во всём, включая смену обстановки дома, довольно обветшавшую, хотя и выглядевшую ещё вполне пристойно.
– Учись, сокровище моё, и жизнь улыбнётся тебе, – любила приговаривать Бэт, расчёсывая длинные светлые волосы дочери.
Свежее личико, умытое водой с обычным мылом, ухоженные руки – София была красива и без дорогой одежды, какую носили её одноклассницы по «Мэмори Скул». Тем более что школьная форма скрывала то, что было под ней, так что белый школьный фартук был настоящим спасением для Софии. Однако троице её недоброжелательниц было хорошо известно, чтo у неё под формой, и каждое утро они изощрялись в насмешках над Софией. Скромная, слишком широкая синяя юбка с единственным карманом, в котором девочка носила носовой платок, белоснежная блузка с застёгнутым по самое горло воротничком и белые носки являлись, на их взгляд, полным убожеством. Ещё больше они насмехались над её причёской – двумя косичками с голубыми атласными лентами – и придумали Софии соответствующую дразнилку: убогая куклица.
Врождённая робость не позволяла Cофии достойно реагировать на их издёвки. Она лишь несколько секунд молча смотрела на них в упор, и её глаза, голубые, как ленты в косах, пылали яростью. Потом, опустив голову, она садилась за парту и начинала наводить на ней порядок.
Реваншем за унижение стали постоянные похвалы новой классной учительницы мисс Амабель Купер. Знания и усердие, которые демонстрировала София, всегда получали высокую оценку, но отчаяние от того, что у неё нет настоящих подруг, порождало невосполнимую пустоту в её душе.
– Ты готова? А то папа уже заждался тебя на улице, – поторопила Софию мама, и девочка, быстро надев башмаки, кубарем скатилась с лестницы и очутилась на улице.
Послеобеденные прогулки по Бэттерси-парку успокаивали её. Распустившиеся под июньским солнцем деревья и цветы были лучшим лекарством от грустных мыслей.
Особенно сегодня, в это прекрасное воскресенье без дождя и обычно серого лондонского неба.
Вечером, когда всё семейство собралось за столом и Бэт наполнила тарелки дымящимся супом, София рассказала родителям о том, что завтра утром всех учениц её класса ждёт сюрприз: