Соколиная охота
Шрифт:
Сокольник прочистил горло.
— У тебя тоже. А была — акая тощая.
Она весело засмеялась.
— Вэланд, ты умеешь вскружить женщине голову.
Он отвернулся, вконец засмущавшись.
— Нет… то есть, я хотел сказать, ты первая…
Сиз перестала смеяться.
— Я знаю, — сказала она, садясь прямо. — Готово. Теперь меня.
Она протянула ему скребок и плеснула на камни еще воды. Сиз, улыбаясь, дремала, пока Вэланд ее отскребал.
— Поворачивайся, — сказал он хрипло.
Его самоуверенность росла, и желание увеличивалось вместе с ней. Он уже не мог его подавлять. Она ощутила это
— Не сейчас. Я подумала об этом.
Она одобрительно сжала его и захихикала.
— Я знаю, что с этим делать.
Девушка схватила его за руку и потащила из шалаша. Смеясь, она побежала к озерцу. Вэланд резко затормозил у его края. Сиз взвизгнула и нырнула, а затем принялась бросать в него пригоршни ледяной воды. Сокольник кинулся вслед за ней. Вода обжигала холодом. Он обнял девушку, и они стояли, прижавшись друг к другу и глядя вверх сквозь мелкую пыль водопада.
— Достаточно, — скомандовала Сиз, стуча зубами. — Теперь назад в парную.
Из-за жара, наполнявшего шалаш, сразу же навалилась сонливость. Вэланд и Сиз разглядывали друг друга без стеснения.
— В следующий раз мы, наверное, очень не скоро увидим друг друга без одежды, — сказала она. — Я хочу хорошенько запомнить.
Сокольник приблизился к ней.
— Сиз.
— Не сейчас. Мы должны нырнуть в воду еще раз.
— Точно должны?
— Да.
Они еще раз погрузились в холодную воду, потом вытерлись и оделись в чистую одежду. Солнце опустилось за горизонт. Вэланд зачарованно наблюдал за расчесывающей волосы Сиз. Ее глаза вдруг округлились.
— Рыба!
Сиз поймала форель весом около трех фунтов. Вэланд обернул ее листьями щавеля и зарыл в угли. Они съели ее, сидя плечом к плечу, укутавшись в одеяло и наблюдая за медленным шествием айсбергов. Покончив с рыбой, Сиз подала миску, в которой было штук двадцать ягод черники.
— Все, что смогла найти. Еще не сезон. Съешь.
— Давай разделим.
Поев, они погрузились в приятное молчание. У Вэланда еще никогда не было так безмятежно на душе. Он заговорил, и Сиз потихоньку выудила из него все горькие события его прошлого. Она тоже рассказала о себе, о том, как все ее родные умерли один за одним и она осталась одна в целом мире. Они поговорили об испытаниях, которые их ожидают в будущем, и поклялись встретить их вместе. Потом их беседа переместилась на менее значимые предметы, но все, о чем они говорили, было искренним и важным.
Наступила полночь. Сокольник потянул Сиз к себе, и они лежали рядом, обнявшись, пытаясь угадать мысли другого. Потом они одновременно повернули головы друг к другу и поцеловались. Над ними пролетела стая гусей, свистя крыльями в воздухе, но Вэланд этого не услышал. Кречет в своей тюрьме поднимал по очереди то одну ногу, то другую, дергая за привязь. Сиз отстранилась и поглядела на сокольника затуманенным взором.
— А что делать с псом?
Вэланд кивнул ему, и пес, поднявшись и отряхнувшись, ушел в конец фьорда. Он лежал, часто дыша и иногда оглядываясь на лагерь, потом поднял голову, наблюдая за поднимающимся солнцем.
XXVI
Минула середина лета, а о «Буревестнике» не приходило в Исландию никаких вестей. Валлон
Доходили слухи о норвежском судне, потерпевшем крушение у Вестманнских островов. Только на второй неделе июля из Гренландии пришел корабль, принесший новости о «Буревестнике», благополучно дошедшем до острова и отправившемся в северные охотничьи угодья. Настроение Валлона улучшилось. Если только не помешает плохая погода, они вернутся, и команда сможет отправиться в дальнейший путь на юг к началу августа. Таким образом, оставалось ждать две недели, и он стряхнул с себя оцепенение бездеятельности. Валлон возобновил уроки английского и занялся упражнениями с мечом. Долгие недели он уже не занимался фехтованием, и мышцы его ослабли. Гаррик набил тюленью шкуру соломой и подвесил к перекладине. Валлон изготовил себе деревянный меч нужного веса, и к концу недели он уже был в состоянии наносить чучелу по четыреста ударов в день. По двести каждой рукой. Меч Валлона был легче обычных клинков, и он с детства был натренирован фехтовать левой рукой так же искусно, как и правой.
Дети с соседней фермы иногда приходили смотреть на его занятия. Однажды утром, когда франк избивал своего условного врага, дети с визгом побежали к дороге, чтобы встретить четырех всадников, на рысях идущих в сторону Рейкьявика. На их крики вышла Гизла. Увидев путников, она радостно воскликнула и, прихрамывая, поспешила вслед за ними.
— Что за переполох? — спросил Валлон у Гаррика.
— Точно не понял, сэр. Старуха что-то говорит о какой-то принцессе.
Валлон вытер рукавом пот со лба и рассмеялся.
— Принцессе? Мы не можем этого пропустить.
Он прошагал к обочине, одетый только в штаны и рубаху, расстегнутую на груди. Всадники подъехали ближе. Спереди на ухоженной лошади серой масти ехала величавая женщина в вышитом белом платье и меховой накидке. Ее медного цвета волосы, длиной до пояса, оттеняли белую как мел кожу лица, на котором застыло мраморно-холодное выражение. За нею следовала служанка, а замыкали кавалькаду двое хорошо одетых вооруженных сопровождающих.
Дети притихли и стояли с опущенными глазами, пока процессия проезжала мимо. Взволнованная до глубины души, Гизла усердно кланялась.
Гаррик стащил шапку и тоже кивнул. Радуясь развлечению, Валлон согнулся в поясе, широко проводя перед собой рукой. Леди, возглавляющая кавалькаду, обратила на него взгляд своих серо-зеленых глаз, и на ее лице промелькнуло что-то подобное отвращению. Она отвернулась и щелкнула поводьями. Сопровождающие ее телохранители поравнялись с франком. У одно го из них был тот же цвет волос, что и у дамы, он явно был ее братом. Он не удостоил Валлона взглядом. Второй презрительно оглядел его. Валлона насмешила их заносчивость. Он поднят свой деревянный меч.