Соколиная охота
Шрифт:
Со стороны отряда Валлона не раздавалось ни звука. Торфинн оскалил зубы:
— Ты говорил, что хочешь драться. — Он опустил топор на землю и накрыл кулак ладонью. — Дерись и умри как воин, иначе я отрублю твои конечности одну за другой. Давай, хлюпик, дерись!
Валлон не стал сотрясать воздух ненужным ответом. Он делал ложные выпады и увертки, отскакивал в стороны и уклонялся, его подошвы протоптали запутанные черные тропы на покрытой инеем земле. Его дыхание уже начало сбиваться, когда он заметил, что вес секиры начинает сказываться на Торфинне. Пират хрипел, поднимая свое тяжеленное орудие, и каждый раз после очередного взмаха отдыхал чуть-чуть дольше. Бердыш был так тяжел и инертен, что даже человек столь невероятной силы, как Торфинн, не мог быстро менять направление его движения. Поэтому показушная демонстрация силы и хвастовство могли в конце концов стать его погибелью.
Торфинн предпринял очередную атаку, за которой последовал короткий рубящий выпад, и Валлон был вынужден парировать его щитом. Бердыш ударил по железному ободу с силой, едва не вывернувшей франку плечо. Он отскочил назад, чувствуя, как у него онемела рука от локтя до кисти, и пошевелил пальцами, чтобы вернуть им чувствительность.
Викинг напирал, размахивая топором. Слишком поспешно. Слишком бездумно. Валлон сгруппировался и уклонился от свистящего изогнутого лезвия. Инерция движения скрутила туловище пирата. Валлон предвидел раскрытие в его защите за мгновение до того, как оно случилось, и вонзил меч во вздувшиеся мышцы на плече викинга. Острие клинка без задержки прошило кольчугу, и Валлон почувствовал, как сталь уткнулась в кость.
В следующее мгновение франк лежал на спине, оглушенный возвратным взмахом секиры, скользнувшей по его шлему. Ничего не видя, он откатился в сторону и пребывал в полной уверенности, что сейчас почувствует удар топора, вышибающий из него жизнь. Но удара не последовало, и он, шатаясь, поднялся на ноги и отошел за поваленное дерево.
Викинг хрипло засмеялся:
— Ты дерешься, как девочка, франк.
Он изобразил неуклюжие уколы, чем пробудил принужденный хохот в своем лагере. Но Торфинн был ранен. Он оставил свои наскоки и стал преследовать Валлона, по-бычьи опустив голову. Франк позволил себя «пасти», используя поваленные деревья в качестве прикрытия, когда викинг напирал слишком настырно. Кровь из плеча Торфинна стекала вниз по его руке. «Это его ослабляет», — подумал Валлон. Он приблизился к противнику и, используя техническое превосходство, продолжил атаковать, впрочем не достигая цели.
Кровь стекала на ладонь Торфинна, из-за чего древко секиры выскальзывало из его руки. Он поднял ее, чтобы перехватить топор покороче, сводя на нет свои преимущества в дальности и силе удара.
— Щепок собрался наколоть?
Когда Торфинн в следующий раз взмахнул своим потерявшим грозность оружием, Валлон уже мог парировать удар, стесывая стружку с древка бердыша. Прежде чем викинг успел закрыться, франк оставил еще одну зарубку на рукояти его топора. Торфинн пнул своим щитом щит Валлона и сунул топор вниз, пытаясь зацепить им Валлона за лодыжку. Этот крюкообразный взмах вывел самого Торфинна из равновесия, и франк, бросившись вперед, зацепил гардом [83] край щита викинга, дернул его вниз и в продолжение того же движения обрушил меч на голову неприятеля. Меч, лязгнув, отскочил, но Торфинн быстро пришел в себя и принялся размахивать секирой как косой, лишь немного не доставая лезвием до колен франка. Опять Торфинн остался открытым, и Валлон вновь попытался ранить его в руку, удерживающую бердыш. Викинг был готов к этому и отпрыгнул назад, в первый раз отступив. Валлон двинулся на ретирующегося врага по коридору, образованному двумя упавшими деревьями. Дойдя до его конца, Торфинн отбросил щит и, взявшись обеими руками за древко секиры, с ревом бросился в атаку.
83
Гард — перпендикулярная рукояти меча планка, защищающая руку воина от ударов противника.
Франк осознал свою ошибку: стволы заперли его в узком пространстве, почти не оставляющем места для маневра. Торфинн налетел с безумной отчаянностью берсерка. Валлон не мог избежать этой атаки, да и его щит был слишком хлипок, чтобы ее сдержать. Викинг, словно озверевший дровосек, несся на него со своим топором, не делая ни малейших попыток защищаться. Валлон мог бы его проткнуть, если бы тот не имел возможности разрубить его надвое раньше.
Секира взлетела, и франк метнулся назад и вправо, в направлении, в котором, как он предположил, викинг меньше всего будет ожидать его отступления. Но он недооценил противника. Титаническим усилием пират остановил топор, сделал поправку на увертку франка и, развернув лезвие, плавной дугой отправил его поперек туловища Валлона. Поскольку отступить было некуда, франку осталось лишь по-кошачьи выгнуть спину назад.
Валлон услышал негромкий звук чего-то слегка надрезаемого, ничего больше, но в следующее мгновение он ощутил ледяное жжение в животе. Удар Торфинна увлек его, разворачивая полукругом, но Валлон оказался в слишком неудобном положении, чтобы осуществить контратаку. Он использовал время, потраченное викингом на восстановление равновесия и на то, чтобы выбраться на открытое пространство. Франк опустил взгляд. Ему доводилось видеть бойцов, в пылу сражения продолжающих драться с вываливающимися из брюха внутренностями. То, что предстало его взору, было весьма неприятным: Торфинн разрубил кольчугу, нижняя губа раны отвисала вниз, рассеченная стеганка напиталась кровью.
— Франк, я вижу твои кишки. Я повешу тебя на них.
Люди Торфинна заулюлюкали, побуждая своего вожака прикончить противника. Валлон сделал вид, что рана лишила его сил и мужества. Его неуклюжие, почти неконтролируемые перемещения едва позволяли ему избежать смертельного удара. На лице Торфинна отразились сперва торжество, а затем разочарованность. Каждый раз, когда ему казалось, что соперник в его распоряжении, тот, неловко спотыкаясь, все же ускользал от него. Валлон прихрамывал, будто одна его нога вдруг стала короче другой. Меч раскачивался из стороны в сторону. У Торфинна загорелись глаза. В своей неудержимой жажде убивать он слишком поспешно бросался в атаку. Он слегка поскользнулся на промерзшей земле, но этого хватило, чтобы топор ушел в сторону на несколько дюймов. Валлон сделал выпад и нанес удар снизу в правое бедро викинга.
— Ты покойник.
Торфинн снял одну руку с древка секиры и пощупал рану. Затем тряхнул головой. Они кругами ходили друг около друга, оба раненые, понимая, что битва вошла в свою заключительную стадию. Торфинн попытался завершить ее сокрушительным ударом, бросившись опять в атаку. В десяти футах от Валлона он выпустил секиру из рук. Валлон пригнулся, и лезвие, вертясь, просвистело у него над макушкой, чуть не обезглавив одного из викингов, прежде чем заскользить по земле где-то позади.
До того как Валлон успел воспользоваться возникшим перевесом, Торфинн выхватил меч и побежал подбирать щит. Франк пошел за ним. У него не было никакого представления, сколько уже длится поединок. Солнце начинало рассеивать туман, с ветвей канала талая вода. Каждый бой на мечах имеет свой собственный темп, но существует всего восемь основных приемов. Мастерство фехтовальщика заключается в правильном их сочетании. Первым делом нужно убаюкать внимание соперника, но самому при этом не потерять бдительности. Когда противник начинает думать, что знает ваше следующее движение и уже готов парировать его, нужно сменить линию поведения. Это как игра в «камень, ножницы, бумагу», только со значительно большим количеством возможных сочетаний и с самой жизнью на кону.
Теперь франк оказался в своей стихии и отвечал ударом на удар. Клинки ударялись и отскакивали, лязганье зазубренного, видавшего виды меча Торфинна разительно контрастировало со звонким пением лезвия Валлона. Вперед и назад, круг за кругом, пока земля под ногами не была взбита до состояния жирной грязи. Валлон подстраивался под Торфинна, используя технику, называемую «впитывание», суть которой состоит в зеркальном повторении действий противника.
Он отступил назад и переложил меч в левую руку, а щит взял в правую.