Соколиная охота
Шрифт:
— Полагаю, мы сможем найти что-нибудь получше.
— Я упомянул о нем лишь по следующим соображениям, — сказал Арон и стал перечислять их, загибая пальцы: — У него есть корабль, ему нужны деньги, чтобы отремонтировать его, и он мечтает вернуться на родину.
Арон загнул еще один палец.
— И, как я уже сказал, он сумасшедший. Что же я никак не вспомню его имени? Только вы уйдете, как оно наверняка всплывет в памяти.
— А где нам его найти?
Арон посовещался с Моисеем.
— В городе, который называется Линн. Это день езды на север,
Стоя на ступенях крыльца, Валлон наблюдал за движением солдат у входа в замок, который был освещен фонарями.
— Подойди-ка сюда, — сказал Арон, обращаясь к Геро. — Ты знаешь, что евреям в Англии запрещено заниматься каким-либо другим ремеслом, кроме ростовщичества?
— Да, сэр.
— Я состоятельный человек и могу ездить в королевстве куда мне заблагорассудится, не платя пошлины. В суде мое слово стоит свидетельских показаний двенадцати урожденных англичан. У меня есть то, что составляет мое личное счастье, — семья, религия, книги, сад. Однако горькая правда в том, что я живу как в клетке.
— Нам нужно идти, — сказал Валлон, не спуская глаз с солдат.
— Я не по своей воле стал ростовщиком, — продолжал Арон. — Я мечтал стать юристом, но…
Слегка взмахнув рукой, он будто бы отогнал от себя накатившую волну воспоминаний.
— Ты, наверное, действительно многообещающий ученик, если тебя выделил среди прочих сам Константин Африканец. Не зарывай свои таланты в землю ради неуместной преданности…
Арон мельком глянул на Валлона.
— …наемнику.
— У меня еще будет время для учебы, когда я вернусь.
— Эх, самонадеянность юности, блаженное неведение. Времени никогда не бывает достаточно.
Арон закрыл дверь. Засовы и цепочки с грохотом заняли свои места. В замке повернулся ключ.
Геро взглянул на Валлона.
— Не сердитесь, сэр.
— Зачем ты вернулся?
— Я не мог забыть слова Косьмы о том, что незаконченное путешествие подобно наполовину рассказанной истории. Как я мог уйти, не узнав, чем закончится эта?
Валлон покачал головой.
— Не все странники доходят до цели путешествия, не все они имеют счастливый конец.
— Есть и еще одна причина. Кое-что не давало покоя моей совести.
Двое солдат направились к ним через площадь.
— Расскажешь об этом позже.
Они уже спустились с крыльца, когда вдруг открылось оконце в двери.
— Снорри! — выкрикнул Арон. — Так звали того норвежца.
— Оставь нас одних, — сказал Валлон.
Он подождал, пока Ричард уйдет, а затем сел на табурет возле открытого окна. Геро продолжал стоять посередине комнаты, сжимая свой ларец для хранения лекарств. На столе горела единственная свечка. Кроме нее и восходящей на востоке луны других источников света не было.
— Итак, я слушаю.
Геро еле слышно заговорил:
— Когда вы спросили меня, почему Косьма приложил столько усилий, чтобы спасти Вальтера, я ответил, что он поступил так из чувства сострадания и стремления побывать в Англии. Но я тогда сказал не всю правду.
Валлон помнил свои сомнения насчет подлинных
— У меня был тяжелый день, и я не расположен тянуть из тебя слова клещами. Если у тебя есть что мне сказать, то давай, выкладывай.
— Это правда, что Косьма явился в ставку султана после поражения византийцев при Манцикерте. Также правда и то, что он посредничал при обсуждении условий выкупа некоторых наиболее знатных пленников, в том числе и императора Романа. Занимаясь этими переговорами, он получил письмо от сэра Вальтера. Это было довольно необычное послание, вызвавшее у Косьмы огромное любопытство. В нем сэр Вальтер заявлял, что владеет некими реликвиями, присланными правителем далекого христианского царства. Среди них было письмо, адресованное византийскому императору, в котором предлагалось заключить союз против турок и сарацин.
— А как письмо попало к Вальтеру?
— Во время набега на Армению он участвовал в разграблении одного мусульманского города. Комендант крепости предложил ему эти бумаги в обмен на свою жизнь. А у того они оказались в результате захвата его войсками каравана, шедшего с востока. Косьма осознавал огромное значение такого союза. Он считал, что поражение при Манцикерте может привести к священной войне. Косьма пришел в лагерь, где держали Вальтера. Нормандец показал ему эти документы и предложил их в обмен на свое освобождение. Косьма убедил Вальтера отдать ему несколько первых страниц письма, в которых монарх предлагает союз и описывает величие своего далекого государства. Но с остальной частью письма, где объясняется, как послы могут добраться до его владений, и другим документом Вальтер расставаться не захотел. Однако уверил, что отдаст их, как только Косьма добудет ему свободу.
— Заплатив за нее царский выкуп.
— Это была первая неудача. Эмир никак не мог понять, почему это Косьма хлопочет об освобождении какого-то рядового наемника. Усилия Косьмы разбудили его подозрительность, и он выдвинул непомерно высокие требования.
— Продолжай.
— Косьма рассчитывал получить деньги на выкуп у императора в Константинополе. Но, еще не доехав до столицы, он узнал, что вернувшийся из плена монарх был низложен своим же племянником.
— Изменником, зачинщиком бегства в Манцикерте.
— Да, сэр. Косьма понимал, что, будучи одним из советников императора Романа, он и сам рискует жизнью, поэтому бежал в Италию.
Геро запнулся.
— Присядь, — сказал Валлон.
Он подождал, пока Геро устроился, прижав коленки к груди.
— Итак, он добрался до Италии. И что же было потом?
— Он навестил своего старого приятеля Константина. Как раз тогда-то я и был принят на службу, но клянусь, я ничего не знал о послании с Востока. Они лишь сказали, что мы отправляемся в Англию по делу чрезвычайной важности. Но к тому времени как мы покинули Рим, у Косьмы уже стали проявляться симптомы его смертельной болезни. Я уговаривал его возвратиться, но он наотрез отказался. Он был буквально одержим идеей этого похода.