Сокровенный смысл жизни. Том 2

Ливрага Хорхе Анхель

Древние, понимая глубокое значение и универсальность пирамиды, связывали ее не только с религиозными вопросами. Для них пирамида была схемой организации, отображающей и форму управления людьми, и взаимоотношения между ними. Таким образом возникло то, что мы называем пирамидальным порядком.

Среди философов Запада развитием идеи пирамидального порядка больше всех занимался Платон, божественный Платон. Ведя диалог от имени Сократа, в своих многочисленных произведениях он доказал эффективность, силу и реальность пирамидальной системы. Рассмотрим основы этого в общих чертах.

Платон говорит о трех элементах: Индивиде, Обществе и Государстве. При этом он указывает на необходимость

гармонично-созидательных взаимоотношений между этими элементами для того, чтобы Государство могло становиться лучше. Во-первых, нам следует знать, что такое Индивид. Индивид – это то, что невозможно разделить. Слово «индивид» значит «неделимое». Нам очень трудно стать индивидами, поскольку мы сильно привязаны ко многим вещам, к ряду материальных и психологических факторов, что делает нас слабыми и безвольными. Другими словами, мы не обладаем единством, внутри нас происходит борьба разных устремлений. Иногда что-то внутри нас стремится на природу, хочет увидеть солнце, цветы… в то время как что-то другое хочет пойти за покупками или немного поговорить. Бывает, что одна наша часть хочет читать стихи, а другая – вести машину. Мы состоим из частей, которые не все любят одновременно, не все ненавидят одновременно, которые чувствуют одновременно не одно и то же… Во мне есть нечто, что любит ночное звездное небо; есть то, что любуется цветами; есть и то, что хочет, чтобы я разговаривал с вами. Все эти части разные.

Платон советует искать внутри себя нечто не подверженное всем этим колебаниям, то, что было бы единственным центром. Эту единственно неизменную, центральную часть, не возникающую с первым криком новорожденного и не исчезающую с последним вздохом, не являющуюся ни ребенком, ни взрослым, часть, которая не подвержена старению, Платон называет Индивидом – тем, что неделимо, что невозможно разделить. Человек, нашедший это Неделимое, это внутреннее «Я», нашел и самого себя, встретился с самим собой. Поэтому Платон советует понять, что такое Индивид.

Далее Платон говорит, что, объединяясь, люди создают общество, и приводит несколько примеров. Он объясняет, что среди людей с низким уровнем культуры доминирует эгоизм, и в этом случае каждый работает на себя. Давайте представим, что мы, как точки окружности, занимаем на ней противоположные места, что все мы разные, и каждый имеет разные способности и специальности. Допустим, один делает ботинки, другой – оружие, третий – одежду, а четвертый – лекарства. Тот, кто шьет ботинки, хорошо обут; другие же, не владеющие этим ремеслом, ходят босиком. Тот, кто производит лекарства, может сам себя вылечить, если заболеет; но если заболеет кто-нибудь другой – пускай спасается как может. То же самое происходит и среди тех, кто строит дома, делает лодки, производит оружие.

Согласно Платону, в какой-то момент индивидуальный эгоизм преодолевается, но это происходит на основе коллективного эгоизма – то есть потребности жить сообща для того, чтобы собственный эгоизм опирался на эгоизм других, а не из стремления раскрыть Душу перед природой и Богом. Так возникает общество, общество обмена, в котором человек отдает нечто лишь для того, чтобы получить что-то взамен, а если не получает, то и не дает.

Внутри этого неизбежного зла лучшее, что можно сделать, – добиться, чтобы сапожник, умеющий шить обувь лучше других, шил бы ее для всех, портной шил бы для всех одежду, а тот, кто производит лекарства, обеспечивал бы ими тех, кто не умеет делать этого. Несомненно, такое общество сделало шаг вперед, к прогрессу: все уже ходят хорошо обутыми, у всех есть лекарства, одежда, лодки, дома, оружие.

Но возникает вопрос: преодолен ли таким образом эгоизм? Нет! Просто появляется эгоизм коллективный, когда

я даю только в том случае, если дают мне, и люди не понимают, что значит отдавать из любви и щедрости. Речь идет о торговле, которая в Индии соответствует касте вайшьи. Возникла торговля – взаимообмен, при котором человек говорит: «Посмотрите, я делаю бюсты из гипса, и если вы хотите иметь такой бюст, дайте мне то-то и то-то». Он их не дарит, а обменивает, и в этом случае мы не можем сказать, что человек преодолел свой эгоизм. Просто он знает, что другие – тоже эгоисты, и предлагает им то лишнее, что имеет сам, в обмен на их излишки. И они дают ему то, в чем он нуждается. Так рождается общество.

Платон говорит, что кроме общества, кроме этой основной формы, существует также нечто другое, более высокое, – Архетип. Человек не понимает этого; в своей изначальной примитивности и нищете он думает, что, имея все – одежду, оружие, мебель, – он будет счастлив. Когда он начинает понимать, что это не так? Когда приобретает все это, когда у него уже есть дом, одежда, мебель и оружие. То же самое происходит и сегодня, с нами.

Утопии прошлого века породили убеждение, что человечество станет полностью счастливым, что человек обретет счастье, когда получит те или иные вещи. Вспомним, что во времена Французской революции говорилось о том, что, когда люди будут иметь все, воров больше не будет.

Но мы хорошо знаем, что воры есть как среди самых неимущих, теснящихся в кварталах для бедноты, так и в аристократических кругах, среди самых богатых; и часто в кругу хорошо обеспеченных людей совершается больше воровства и преступлений, чем среди бедных. Иначе говоря, даже когда человек удовлетворяет свои основные желания, сами желания от этого не исчезают, поскольку эгоизм не знает пределов. Но нам известно, что у человека есть также потребность в непреходящем, в том, что оправдывало бы его существование.

Человек – не животное, не самое развитое из млекопитающих, как – нам на беду – утверждали позитивисты XIX века… Человек – это нечто большее, более таинственное… быть может, столь же простое и таинственное, как возникновение круга! Человек нуждается в чем-то большем, и он не может спокойно спать лишь потому, что у него есть теплое одеяло или кто-то рядом. Человеку нужно нечто большее, ему необходимо иногда соприкоснуться с тайной, восстановить связь с собственными корнями, которые не начинаются с колыбели и не заканчиваются смертным одром. Когда у человека появляется такая потребность, он начинает понимать, что кроме материальных благ он может разделить с другими и духовные, субъективные блага.

Если мы уже приняли идею, что тот, кто лучше других шьет обувь, делает ее для всех, тот, кто шьет лучшую одежду, изготавливает ее для всех, тот, кто производит лучшее оружие, делает его для всех, то, как говорит Платон, разве мы не вправе спросить: не найдется ли среди этих людей также тот, кто является самым справедливым? Очевидно, что такой человек есть. Если в обществе мы нашли самого способного для работы с кожей, тканью или для любой другой деятельности, то должен найтись также и тот, кто способен быть самым справедливым. Если спросить у такого человека, что такое один метр или один локоть, то ему это будет хорошо известно, и это знание – о правильном и справедливом в материальном мире. Но он также будет знать, что является справедливым в области мира духовного, будет уметь находить правильные решения проблем, возникающих у людей. Платон продолжает: «Если уже нашли человека, знающего, что такое справедливость, то подобно тому, как назначили лучшего сапожника тачать для всех сапоги, сделайте так, чтобы самый справедливый устанавливал для всех справедливость». Так появляется первый судья.