Сокровища Ауйан Тепуи
Шрифт:
— Ты спал с ней, Дани? Что она скрывает от меня? Что вы оба скрываете?! Может быть, я имею право знать, ведь тот месяц плена был и для меня... пленом!
Стефани душили слёзы, но из последних сил она продолжала держать себя в руках. Члены съёмочной группы помогли ей уложить Пола в постель, на этом так весело начавшийся вечер закончился. Стивен предложил гостям расположиться в нескольких комнатах: вскоре они крепко спали, отдыхая от бурных событий уходящего дня.
Стефани снова не могла уснуть. Стивен выделил ей самую лучшую комнату, где по потолку бродили причудливые тени, словно кто-то в джунглях
— Мне не нужно было возвращаться, — прощаясь с несбывшейся мечтой, прошептала она и протянула руки под дождь. Тёплые капли омыли её горячие ладони, она в последний раз прижала их к лицу. — Стивен, зачем ты звал меня сюда?
Дверь на террасу неслышно отворилась, и он вошёл, словно всё время был рядом, ожидая услышать своё имя. Они стояли так близко друг от друга, но теперь между ними была пропасть. Стивен не нашёл в себе силы перешагнуть через неё.
– Ты чувствовала? – он решился лишь коснуться её плеча. – Чувствовала мой зов, который всегда был во мне и никогда не облекался в слова?
Стефани поймала его руку и задержала в своей.
– Террористы не влюбляются в заложников, - с улыбкой сказала она.
– Ты провела исследование? – шутливо поинтересовался Стивен, осмелившись провести ладонью по её волосам. – И разве я остался в твоей памяти в статусе агрессора?
– Так говорят специалисты по психологии. Ты был прав, когда говорил, что наша любовь зародилась в неестественных условиях. Но я не смогла забыть тебя.
– «Стокгольмский синдром»?
Стефани удивлённо взглянула на него.
– Откуда ты знаешь?
– У Лайме богатая библиотека – каких только книг и газет в ней нет! А у меня теперь много времени для чтения – вся жизнь…
При упоминании отшельника Стефани оживилась.
– Как он? Вы по-прежнему общаетесь, раз он делится с тобой книгами? – спросила она, поймав себя на мысли, что у неё со Стивеном есть общие воспоминания не пленницы и похитителя, но друзей.
– Вся библиотека Лайме теперь находится в моём доме. Алехандро умер, - просто сказал Стивен.
Тяжело было принять эту весть. Перед глазами Стефани пронеслись дни, проведённые в доме старого отшельника, задушевные разговоры, прогулки…
– Даже не верится, - тихо сказала она, - столько силы было в этом старике!
– Он готовился к очередной экспедиции, - рассказал Стивен, - а у самого уже были боли в груди. Он говорил мне, что конец близок, но я не верил, слишком оптимистичным казался Алехандро всегда. И когда он сказал, что хотел бы взобраться на Ауйан Тепуи, чтобы умереть там, я тоже не принял его слова всерьёз. А потом узнал, что Лайме скончался от сердечного приступа… Он умер достойно, как и жил. Человек должен умирать быстро, не обременяя себя и близких на долгие страдания. Звери умирают именно так. В этом важный закон жизни.
– Куда мучительнее одиночество, на которое ты обрёк себя, - с горечью произнесла Стефани, - Алехандро был единственным человеком, с которым ты мог общаться.
– Да, это правда. Но книги, знаешь, тоже своеобразные собеседники. Я недавно перечитал «Триумфальную арку». Хотелось бы мне верить, что свою роль ты сыграла блестяще.
– Я привезла тебе копию фильма, - вдруг сказала Стефани.
– Чтобы получить моё одобрение или оставить о себе добрую память? – насмешливо спросил Стив.
– Ты хочешь уколоть меня, но ничего не выйдет, - спокойно ответила она. – Я хотела бы избавиться от своей травмирующей зависимости от тебя, чтобы жить дальше свободной и в согласии со своим сердцем.
– Боюсь, здесь я помочь не в силах. «Стокгольмский синдром» лечится полным забвением.
– Что ж, если ты считаешь, что моё выздоровление наступит только тогда, когда я вырву твой образ из своего сердца.., - Стефани сделала шаг назад, - спокойной ночи, Стив!
Она оставила его одного, но через несколько минут он вошёл в её спальню и сел на край кровати.
– Стеф!
– шёпотом позвал Стивен. – Я не верю в этот синдром. Ничего в жизни не бывает случайного. Да, волею судьбы ты оказалась в полной зависимости от меня, увидела жестокую сторону моей натуры, но так сложились обстоятельства: в них я не мог вести себя иначе. Твоя жизнь зависела от моей прихоти; страх перед насилием и неопределённостью превратился в болезненную тягу ко мне. Но ведь не за этими ощущениями ты вернулась в джунгли. Ты услышала мой зов… Стефани!
Она спала. Стивен долго всматривался в её лицо, безмятежное, как у ребёнка. Незнакомое чувство – растерянность – овладело им, парализуя. Стефани не слышала его слов, а он жаждал быть услышанным ею. Наступит утро, она покинет его дом, вернётся в Париж, чтобы жить с тем горемыкой, который позволил себе напиться и сказать неосторожные слова. Не будет между Полом и Стефани доверия, а подозрение отравляет жизнь сильнее факта измены.
Стивен взглянул на циферблат. Скоро рассвет, но у него есть несколько часов, чтобы насладиться обществом любимой женщины. Она спит, не зная о чувствах, переполняющих его, и её сон Стивен видит в последний раз. Так он просидел до утра, время от времени касаясь руки Стефани, словно боясь, что чудесное видение рассеется. В памяти отпечатывалась каждая чёрточка её лица, чтобы долго-долго сохраняться в воображении Стивена. Теперь он не мог взять её в плен, теперь он сам был в плену у последствий своего преступления.
Мучительно быстро шли часы, приближая момент расставания. Когда Стефани проснулась, она успела заметить, что из комнаты кто-то вышел. Наверное, показалось, сонно подумалось Стефани. Сегодня хорошо спалось. Стивен был в её сне, но она больше не убивала его. Стефани напрягла память, желая поймать остатки сновидения, потерпела неудачу и встала, раздосадованная на саму себя.
В комнату вошёл Пол.
— Я много выпил вчера? – спросил он виновато. — Я помню, что наговорил такого, что ты должна была бы обидеться на меня. Это правда?