Сокровища Морана
Шрифт:
Он был выше, шире в плечах и явно старше, пожалуй, почти ровесник нынешнего Дарнока. Черты лица, волосы, разлет бровей, глаза цвета грозового неба - все осталось прежним, легко узнаваемым, но все же другим. Если раньше о нем можно было сказать "хорошенький мальчик", то теперь оруженосец видел молодого человека, только переступившего порог юности.
Его красота из теплого, согревающего костра превратилась в грозную стихию пламени, беспощадную, бьющую наповал и выжигающую дотла. С Ресом хотелось быть рядом, идти рука об руку. Теперь же хотелось преклонить колени перед божеством, отдать ему полную власть над собой и служить до последнего дыхания. Дарнок вспомнил фреску, которую он видел в Салте. Да, там был изображен Рес таким, каким он видел его сейчас в центре разоренного и пылающего Морана. Нет, не Рес. Принц демонов Ат-Кенир.
И слуги Верридана, а за ними и кеонийцы, свободолюбивые кеонийцы, упали ниц. Отряхнув руки от крови, опустился на колени Верридан. Оруженосец смотрел, и сердце в его груди замерло от осознания правоты Отшельника. Холодным равнодушным взором будущий повелитель Ада оглядел залитую кровью площадь. Его взгляд небрежно скользил по бездыханным телам тех, кто любил его, доверял ему.
Ногти Дарнока до крови впились в ладони, когда двое служителей Салты приволокли и бросили к ногам бывшего жениха Молену в разорванном окровавленном платье. Она мертва?
Верридан, повинуясь жесту Ат-Кенира, подполз к девушке на четвереньках и, намотав ее спутанные волосы на руку, поднял голову, чтобы было видно лицо. Избитое, бледное, но все еще прекрасное. Ресницы Молены затрепетали и Дарнок едва не выдохнул облегченно, но тут же ужас ледяной рукой сжал все его внутренности. Чернобородый жрец вынул длинный нож с черным лезвием и поднял его над беззащитной полуобморочной жертвой.
Каким-то шестым чувством оруженосец понял, что удар этого черного лезвия не просто убьет его любимую. Произойдет нечто худшее. Клинок мрака как в масло вошел в девичью грудь, едва прикрытую остатками зеленого шелка. Еще мгновение - и трепещущее сердце Молены оказалось на ладони Верридана. Жрец оттолкнул тело и, не поднимаясь с колен, положил его к ногам своего повелителя. Ат-Кенир смотрел с благосклонной улыбкой на красивых губах...
Кровавая пелена гнева затопила сознание Дарнока и он обернулся к Алварию. "Окно" за его спиной погасло.
– Я убью его!
– прошипел оруженосец, едва осознавая себя от ненависти.
Стеклянные стены со звоном обрушились на черный пол.
– Ты свободен, - сказал Микрив с торжествующей улыбкой.
59. Атавия. Тан-Рион
Архиепископ действительно несколько дней был прикован к кровати. Острая боль в груди при каждом движении, а иногда и вздохе не позволяла ему даже внятно говорить. А потом то ли благодаря снадобьям, которым пичкал его лекарь, то ли вопреки им, недуг отступил. Но Жуэле де Синто не торопился оповещать об этом. Сейчас ему выгоднее было оставаться больным.
Он кряхтел, сетовал на слабость и с отвращением глотал горькое питье, изображая медленное выздоровление. Большую часть времени архиепископ проводил в удобном мягком кресле возле окна в состоянии полудремы. По крайней мере, так выглядело со стороны. На деле же он размышлял и строил планы.
Ситуация, в которую попал священник, походила на состояние человека, подвешенного за волосы: оставаться на весу, как и тянуться вниз, одинаково неприятно, а освободиться можно только с корнем выдрав шевелюру.
Сопоставить невероятные таланты де Вильена, покровительство отца Жерони, слухи о том, что Великие Магистры наняли для устранения Асвийского султана мальчишку, и слова Токвара было несложно. Ясно, что юный рыцарь и есть тот самый "знаменитый убийца из далеких краев". И в столице его ждало вознаграждение. Болтовне о том, что он получит столько золота, сколько весит, архиепископ не верил, но сумма все же должна быть немалая. А на пути с Побережья в Артрозу наемник никак не мог миновать Тан-Рион. Все складывалось одно к одному. А если так, то у де Вильена наверняка есть охранная грамота Великих Магистров.
При таких обстоятельствах отправить щенка на костер практически невозможно. Конечно, де Синто не занял бы свой пост в церковной иерархии, если бы у него не было связей в Канцелярии Великих Магистров. Но ценность специалиста такого уровня, без сомнения, перевешивала все родственные и дружеские отношения, а также любые размеры денежных подношений. Если бы Жуэле был Магистром, он сам прихлопнул как муху любого, кто попытался лишить его подобного оружия.
Ненадолго архиепископ даже задумался: а не стоит ли оставить рыцаря в покое или даже перетянуть на свою сторону? Месть - это хорошо, но ведь нужно и о будущем позаботиться. Де Синто даже облизнулся, представляя каких дел можно наворотить, используя столь ловкого помощника. Но потом отбросил эту идею. Мальчишка неуправляем и опасен. Что, если он успел ознакомиться с содержанием украденных бумаг?
Исчезновение компрометирующих документов стало главной головной болью архиепископа. Кто их взял? Снова де Вильен, черноволосая служанка или еще кто? От одной мысли о том, что рыцарь передал бумаги отцу Жерони, у него мутилось в глазах, а пятки начинали гореть как будто уже чувствовали жар раскаленных угольев, которые подсыпали дознаватели. Верные слуги, посланные на поиски Винны, пока не смогли отыскать темноокую красотку. Дочь начальника стражи Морана как сквозь землю провалилась.
Зато из замка донесли о загадочном сне раненого оруженосца и приглашении для его исцеления ворожеи Лоранг. Эта новость настоящим бальзамом пролилась на душу де Синто. Старая карга может оказаться очень полезной. Если должным образом представить дело, раздуть из этого уголька пламя вполне посильная задача. Нужен очень громкий скандал, настолько громкий, чтобы защищать колдуна и мнимого рыцаря стало опасно для репутации Великих Магистров. И тогда де Вильен окажется на костре, а вместе с ним отец Жерони и старый барон.
Молена должна родить ребенка и умереть при родах. Младенец будет наследником и Гресира и Морана. А де Синто на правах единственного оставшегося в живых родственника возьмет на себя заботу о сироте. И станет единственным распорядителем всех богатств Морана и имущества покойного братца до совершеннолетия мальчишки или замужества девчонки. Великолепно! Архиепископ даже зажмурился от удовольствия.
Всю картину портило только исчезновение проклятых бумаг! Их нужно срочно найти. И заняться тщательной подготовкой суда. Если все сделать правильно, то де Вильену и его покровителям не отвертеться. Но ему не обойтись без помощи Тонна Верридана. А что? Он ведь выполнил свою часть уговора - привез ему принцессу и храбреца. Теперь пришло время и жрецу что-нибудь для него сделать.
Архиепископ дождался глубокой ночи, когда все в его резиденции видели десятый сон, и тихонько встал с кровати. Он переместился в молельню, прихватив с собой небольшое зеркало, запер дверь и извлек из ладанки на шее плоскую треугольную пластину из черного камня. На пластине был вырезан загадочный знак, а один из углов сильно заострен.
Де Синто пробормотал нечто, похожее на молитву, призывая отнюдь не Всевышнего и святых. Затем он, поморщившись, уколол палец острым углом пластины и размазал выступившую каплю крови по изображению. Бороздки заполнились красным и тут же вспыхнули зеленым. Священник приложил камень к поверхности зеркала и стал ждать.