Сокровища наместника
Шрифт:
Возница дернул вожжи, ударил бич, и экипаж понесся прочь, а старшина Ламтак постоял еще немного, потом сказал:
– Ну, однако…
И поднялся в дом.
49
Поскольку жильцы были заняты, Ламтак отошел от двери и решил подождать – ситуация это позволяла.
А тем временем Мартин с Ронни вслух пересчитали золотые монеты из кошелька, и чем выше поднимался счет, тем больше восторга слышалось в их голосах.
Всего получилось девяносто золотых терциев, и это было здорово,
– Слушай, я столько золота в жизни в руках не держал! Однажды хапнули на рынке кошель с двадцатью золотыми – купец попался пьяненький, но об этом потом вся братва полгода вспоминала. А тут – девяносто! Как делить будем, а? Давай тридцать на шестьдесят – ты старшой, я понимаю.
– Ну почему же тридцать на шестьдесят? Мы товарищи, Ронни, поэтому поровну, – возразил Мартин.
– Поровну? У воров так не принято.
– Но мы с тобой уже не воры, правильно?
– Правильно! – обрадовался Ронни и стал лихорадочно отсчитывать свою половину, но потом вдруг спохватился и отодвинул монеты к Мартину.
– Знаешь, держи лучше эти деньги в своем кошельке.
– Ты не хочешь носить свои деньги сам?
– У меня есть один терций серебром и немного меди, этого пока хватит, а нашу общую казну будешь носить ты.
– Хорошо, Ронни. Договорились.
Мартин убрал монеты, завязал кошелек и спрятал за пояс.
В дверь постучали.
– Входите, мы не спим! – крикнул Ронни и захихикал, все еще не отойдя от возбуждения, вызванного пересчетом золота.
Хлипкая дверца приоткрылась, и в проем снова протиснулся Ламтак.
– Не помешаю, господа начальники?
– Нет, Ламтак, не помешаешь. Давай уже на «ты», что ли… – предложил Мартин.
– Как скажете, господа начальники.
Ламтак прошел в комнату и, внимательно осмотрев все табуретки, выбрал ту, на которой сидел в прошлый раз.
– Она мне хорошо подходит, – пояснил он. – Мне бывает сидеть туготно, нога побаливает.
И он похлопал себя по колену.
– Ранение? – спросил Ронни.
– Да, удар копьем.
– Ты воевал?
– Да, много где пришлось. Только здесь и дохнул свободного воздуха. Тихо тут у вас, у браксов. Мирно.
– А там, откуда ты родом, идут войны? – спросил Мартин.
– Войны идут везде, даже ваш король воюет с Инзи за острова.
– И что, жестоко у вас воюют?
Ламтак вздохнул и коснулся рукояти меча.
– Да, очень жестоко.
– А где ты получил удар копьем? – уточнил Ронни.
– В битве при Биль-Роме, пятнадцать лет назад.
– Никогда не слышал про такой город.
– Это не город. Это небольшая деревушка, возле которой на холмах сошлись легионы ордингов и войска короля веспов Нордика Четвертого. Страшная была битва.
– А кто такие ординги?
– Ординги – отъявленные мерзавцы, они всех рубят на куски и слизывают кровь.
– А кто их король?
– У них нет короля, они кочуют вдоль побережья океана и приходят каждые пять-шесть лет собирать свою кровавую жатву.
– И что, от них нет никакого спасения?
– Есть спасение. Часть народа с побережья уплывают на другие берега – пересидеть, другие уходят в горы, ну а королю Нордику бежать некуда, и он принимает бой.
– Нордик – король гномов? – спросил Ронни, очень заинтригованный этой историей.
– Нет, у гномов нет короля. Нордик – король веспов.
– Веспы? – повторил Мартин и посмотрел на Ронни. – Кажется, я слышал про них. Это псоголовые чудовища, которые нападают на людей и перегрызают им глотки.
– Кто тебе такое сказал?! – воскликнул Ламтак, соскакивая с табурета.
– Мой надзиратель – монгиец Рунхо.
– Монгиец! – воскликнул Ламтак. – Вон оно! Говори уже прямо – злобный орк!
– Дык, вроде… – Мартин развел руками. – Так говорить нельзя.
– Можно, Мартин, можно! Ты же говоришь мне – гном, а я тебе – бракс! И твой знакомый орк – всего лишь прихвостень ордингов! Это в их рядах орки спустились в долину Пафа-Нутта и уничтожили самую большую в королевстве колонию гномов!..
– Сожалею, Ламтак, но мы ни о чем таком здесь не слыхивали. Должно быть, все это происходило очень далеко.
– Далеко, – согласился гном и вернулся на табуретку. – Но твой знакомый орк все еще сеет ложь про благородного Нордика.
– А как далеко твоя страна, Ламтак? – спросил Ронни.
– Очень далеко. На корабле плыть – целый месяц. Пешком идти – пять месяцев. На лошади ехать – два месяца.
– Но ведь вы не ездите на лошадях.
– Тогда – три месяца. Если верхом на муле.
– Что же получается, Ламтак, что все те монгийцы, что ходят у нас повсюду, твои враги? – уточнил Мартин.
– И это меня очень печалит, – вздохнул гном. – Они здесь повсюду, на каждом шагу, а вы ведете себя так, как будто это ничего не значит.
Мартин покачал головой, он впервые так глубоко окунулся в глобальную политику. Прежде, до тюрьмы, он интересовался лишь тем, что происходило в его городе. Ну, может, иногда было интересно послушать про воровские или разбойничьи рейды где-то неподалеку на побережье, и совсем уж редко приходили вести из столицы. И то лишь благодаря большим событиям – то измену пресекли, то у короля наследник родился.
– Странно даже представить, что где-то далеко живут еще другие народы, – сказал Мартин.
– Месяц на корабле, даже представить страшно, – согласился с ним Ронни. – И там что же, тоже есть города и воры в них?
– А как же? Воры, они повсюду имеются. Если какая деревня появилась, там сейчас же воры образуются, – сказал Ламтак.
– Это так, – кивнул Ронни, пытаясь представить, как выглядят воры с песьими головами.
– Так, значит, все наши монгийцы, то есть орки, тоже считают тебя врагом, Ламтак? – спросил Мартин, продолжая свое разбирательство. Он хотел получше сориентироваться во всем предложенном гномом разнообразии окружающего мира.