Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии
Шрифт:
— Здесь никого, — тихо сказал Филя, не оборачиваясь, всматриваясь в какие-то записи на столе. — Вульи нет.
— Что?
Страх перед чем-то неизвестным внезапно перерос в страх за жизнь тетушки, вынудив поежиться, а сердце с нешуточной тревогой забиться о ребра.
— Ее похитили?
— Похоже, она ушла по своей воле. — Филя протянул мне маленький лист бумаги. — Прочти.
Голос мужчины был бесстрастным, а вид стал каким-то отчужденным, равнодушно-холодным. Он упрямо отводил взгляд, по которому я наверняка могла бы прочесть, что столь быстро поменяло его настроение.
Когда
Все дело было в письме. Но прочесть то, что написала тетя и что так выбило из колеи Филю, я никак не решалась. Постояла немного, наблюдая, как огонек — колдовство оборотня — чуть трепыхается от слабого ветра, еле слышно, точно вор, проникающего внутрь лишившегося хозяйки дома. А после опустилась на стул, догадываясь, что после прочтения записки, ноги станут ватными и подведут.
Поднесла лист поближе к свече, затаила дыхание, вчитываясь в аккуратно написанные слова.
Когда ты будешь читать это письмо, я уже буду стоять на палубе «Вестника» и разглядывать вырисовывающиеся вдалеке скалы Зальтрэса…
Я едва не подавилась от изумления. Южное королевство! Зальтрэс — это ведь южное королевство. Такое далекое от Аркуса... Так, значит, тетя направилась туда?..
Мне глубоко жаль оставлять тебя одного, но взять с собой — значило бы нарушить договор. Я не говорила тебе, но совсем недавно мне пришел ответ с юга… Представляешь? Моя мечта наконец-то осуществится…
Почему-то в это мгновение глаза наполнились слезами. Сморгнула, и несколько капель упали на жесткую бумагу, размывая пару букв.
Пригляди за Мирой. Пусть вернется домой. Будет лучше, если она вернется… Ты ведь и сам понимаешь, что суша — не для таких, как она. Лориэль единичный случай. Ей повезло влюбиться в принца, но истинный Мирабель — человек с темным прошлым, копаться в котором такому светлому созданию не положено.
Оторвалась от письма, рвано выдохнула. Слезы — горькие слезы обиды и чего-то сильного, страшно сильного — начинали душить, сбегая по щекам. Украдкой посмотрела на Филю, но тот по-прежнему стоял у окна, ожидая, когда я закончу читать и первой нарушу воцарившуюся в доме тишину.
Утерев пальцами слезы, вновь уткнулась в коварное послание.
Наверное, я не вернусь. А если и вернусь — ты не узнаешь меня. Спасибо за годы дружбы и за то, что остался, когда мог уйти. Окажи последнюю услугу: верни Миру в море. А затем возвращайся в родные края. Наверняка тебя уже заждались.
Я буду помнить. Вулья…
Резкий, будто заржавелый, слишком долго сдерживаемый всхлип вырвался из груди. Сжала дрожащими пальцами письмо, бегая глазами по комнате, словно ища, надеясь, что это шутка и что тетя с минуту на минуту выйдет из тени. Но здесь было пусто. Только я и Филя. Только мы и воспоминания. Смех тетушки и ворчание филина. Звук булькающей в котелке жижи, игра света и тени на сосредоточенном лице ведьмы…
Нет…
Отбросила превратившийся в ком лист бумаги, ударила со всей злостью по столу, отчего еще сильнее дрогнул огонек. Вместе с ним дрогнуло сердце, а после ухнуло, будто устав ждать правды, и я накрыла лицо ладонями, силясь задушить слезы.
Грусть стремительно смешалась с гневом, гадким ощущением несправедливости. Почему она написала письмо только для Фили? Почему ушла не попрощавшись? Почему оставила тогда, когда я так сильно нуждаюсь в ней?
Эти вопросы крутились и изъедали, но совсем скоро их затмило внезапное осознание. Она прощалась… Тогда в академии наша встреча была последней. Она сказала верить в себя и свои силы, а значит… имела в виду, что теперь я вынуждена полагаться на саму себя?..
Ну и пусть!
Резко поднялась, кинулась к настенным полкам. Среди флакончиков и пузырьков начала искать зелье, которое превратит меня в человека, хотя даже не знала, как определить его из числа всех зелий. Руки дрожали, но я не останавливалась. Несколько склянок упали, разбились, и тогда я замерла, с охватившим все нутро ужасом смотря, как жидкость растекается по полу, медленно стекает в щели.
А ведь тетя так старалась, чтобы сварить эти зелья…
— Мира.
Филя незаметно оказался рядом, взял меня за руки, но я сразу выдернула их, отшатнулась, вскинув на него злые, полные слез и обиды глаза.
— Почему она ушла? Почему сейчас? Это не может быть правдой. Не может же?.. Расскажи мне. Скажи, почему она так поступила!
— Успокойся, — вкрадчиво произнес он и вновь потянулся к рукам.
Я попятилась, не контролируя движений и эмоций, что остервенело душили меня. Отошла к столу, рухнула обратно на стул.
Плечи опустились. Гнев постепенно утих, оставив лишь чувство горечи и раздражение. Голова гудела от роя мыслей, но ухватиться хоть за одну у меня никак не получалось.
— Зальтрэс… — выдохнула спустя какое-то время. — Она мечтала попасть туда?
Не отрывая взгляда от крепко сжатых в замок рук, заметила, как Филя опустился на рядом стоящий стул.
— Мечтала, — без дрожи в голосе ответил он. — Быть придворной целительницей на южных островах, где нет и намека на снега и холод. Но для того, чтобы покинуть эти берега, ей нужно было получить разрешение от короля Зальтрэса и короля Аркуса. Вулья много раз отправляла запросы, но они оба отклоняли их. Похоже, ей наконец-таки удалось добиться их милости.
— Но почему сейчас?
Посмотрела на Филю и встретила его о чем-то умоляющий взгляд. Возможно, о том, чтобы я перестала говорить о тетушке и не терзала его расспросами. Но разве могу я так просто забыть о ее поступке? Поступке, который видится мне предательством?..
— Почему она не могла немного подождать?
— У меня нет ответов на эти вопросы. — Филя грустно покачал головой. — Я тоже негодую, Мира. И злюсь. Очень сильно злюсь.
— Ты хотел отправиться вместе с ней? — спросила осторожно.