Соль и сирень
Шрифт:
— Например, порвать форму. Она этого ох, как не любит!
— Слушай, а что это такое? — и я тряхнула перед лицом соседки штанами.
— Запасная тренировочная форма, — пояснила Мика, ступая на крутящуюся лестницу.
— Тренировочная? Зачем? — недоумевала я, поднимаясь на следующую ступеньку.
— Чтобы тренироваться, — пожала плечами девчонка.
— Вот ты сейчас офигенно все объяснила, — проворчала я.
— Сейчас придем в комнату, и ты всё поймешь, — заверила меня новая подруга и мы синхронно устремили взгляды вверх, ожидая остановки на своем этаже.
— Вот, смотри, — когда мы вошли в спальню, дверь в которую я ни разу не видела, чтобы закрывали на ключ, Мика забрала у меня всё полученное от кастелянши и начала рассказывать, одновременно раскладывая вещи на моей кровати. — Вот это, — она указала на два одинаковых комплекта, состоящих из красной клетчатой юбки в складку, белой блузки и красного пиджака, — повседневная форма. Вот это, — она указала на длинное платье темно-бордового цвета и в комплект к нему серебряную мантию. Похожие я видела на тех девицах из столовой, — ритуальное платье и накидка, их надевают, когда предстоит совершать какой-то обряд. В обрядах, как правило, участвую семь ведьм, создающих ритуальный круг. Вот это, — Мика указала на те самые облегающие штаны и предлагающуюся к ним в пару кофту с высоким воротником, — часть дуэльной формы. Все студенты Академии обучаются навыкам поединка на шпагах. Здесь, — соседка тряхнула тряпичным мешком, — обувь, там сама уже разберешься какая к чему. А это, — она указала на длинный плащ без рукавов, с завязками спереди, сшитый из плотной мягкой ткани, напоминающей бархат, — твоя мантия, она очень теплая, так что, смотри сама, надо тебе её надевать или нет. В принципе, большинство достают мантии только с наступлением холодов.
— Мне придется учиться драться на шпагах? — это было единственным, что задержалось в моем мозгу.
Мика отошла от моей кровати и начала распускать свои косички.
— Ага, как и всем здесь. Это обязательная для каждого факультета дисциплина, независимо от возраста и специализации. Так что, увильнуть не получиться.
Она отбросила две тоненькие ленты, которыми перевязывала волосы в сторону и с размаху плюхнулась на свою постель.
— Но ты не переживай, — попыталась утешить меня соседка. — Мистер Итан хороший преподаватель, ты у него быстро всему научишься. Хотя… некоторые его методы обучения вызывают, конечно, вопросы.
— Это что еще за методы такие? — пробурчала я, начав аккуратно складывать разбросанную Микой одежду, чтобы убрать в шкаф.
— Ну, например, он очень любит совершать со своими студентами лесные вылазки, — протянула Мика, разглядывая потолок и поигрывая прядкой волос, которые из-за косичек стали чуть волнистыми.
— А здесь есть, куда вылазить? — удивилась я.
— Ага, к северу от школы начинается пустошь, а за ней — Дикая Чаща. И дикой она называется не просто так, там кто только не живет. Опасное местечко, тебя там может сожрать даже цветок, а потому одной в те места вообще лучше не соваться. Но мистер Итан любит ходить в Чащу, знает там все тропки и частенько берет с собой студентов. Главное — ни на шаг от него не отходить и постоянно держать в поле зрения, потому что есть у него такая привычка — забывать своих подопечных.
— Забывать? — замерла я посредине комнаты с парой закрытых черных туфелек на каблуках.
— Ага, мне студент с факультета некромантии рассказывал, как несколькими годами ранее отправились они с Итаном в лес с ночевкой. Спать улеглись на деревьях и один из парней так крепко заснул, что проспал побудку и не услышал, как вся группа снялась со стоянки и ушла. В общем, нашли этого студента только спустя одиннадцать лун. Он пытался сварить суп из пчёл, при этом разговаривая с бревном. Поговаривают, так до сих пор с этим бревном и гуляет, все никак расстаться не может.
Я гулко сглотнула, представив себе эту картину.
— Да расслабься ты! — швырнула в меня подушкой Мика, но не попала. Я успела увернуться. — Первогодок никто в походы не берет. Мы же еще зеленее весенней травы, связываться с нами — себе дороже. И за фехтование не переживай, там все будут такие, как ты. В смысле, те, кто не знает с какой стороны к шпаге подойти.
— А ты знаешь?
— Конечно, — гордо приосанилась девчонка. — Забыла? Мой папа — оружейник, я не только шпагу, а даже боевой топор в руке держала…
Договорить ей не дала громко распахнувшаяся дверь, после чего в комнату влетела девчонка — маленькая, меньше меня ростом, пухленькая, но эта была не та пухлость, которая подчеркивала все женские выпуклости и впуклости, а та, которая делала фигуру похожей на колобок. На голове у колобка имелась копна курчавых волос, торчащих во все стороны так, словно девчонка спала в трансформаторной будке.
— Микаэлла! — заорала она с порога, а потом увидела меня и тут же умолкла, прикрывая рот рукой. — Ой, прости, я не знала, что ты не одна.
— Привет, Рояна, — кивнула Мика и представила меня: — Это Мирослава, моя соседка. Она новенькая, только сегодня прибыла.
— Знаю, — выдала с понимающей усмешкой толстушка, окидывая меня оценивающим взглядом. — О тебе вся школа гудит.
Я сложила руки на груди.
— С чего бы это?
— Ну, — Рояна небрежно пожала плечами, в пару шагов пересекла комнату и прыгнула на кровать Мики. — Не так много шельм удостаивают чести обучаться в нашей Академии. На самом деле, ты — первая за долгое время, принятая в школу на особых условиях. Всем интересно, кто ты такая и что в тебе такого особенного?
— Отстань от неё, — одернула толстушку Мика, бросив на меня сочувствующий взгляд. — Ей и так нелегко, а тут еще ты со своими расспросами.
— А что я? — невинно взмахнула ресницами девица. — Просто интересно знать, кто с нами будет жить и учиться ближайшие несколько лет. Если, конечно, она не вылетит раньше.
Прозвучало одновременно злорадно и угрожающе. И в то же время… восхитительно обнадеживающе!
— А отсюда можно вылететь? — тут же спросила я.
— Конечно, — снисходительно хмыкнула Рояна. — Если завалишь на годовых экзаменах хотя бы один предмет, то будет рассматриваться вопрос о твоем отчислении. На сдачу одной дисциплины даётся три попытки, не справляешься — на выход.
— И что дальше? — я села на кровать и с надеждой уставилась на Мику, которая, кажется, поняла направление моих мыслей.
— Ничего, — ответила соседка. — Тебе очищают память и отправляют домой.
— В смысле, очищают память? — подскочила я, не ожидая услышать подобного.
— Очень просто, — встряла Рояна. — Накладывают специальное заклинание, и ты забываешь последние два-три года своей жизни. Процедура малоприятная, к тому же, заклинание не всегда стабильно. Бывали случаи, когда подвергнувшиеся ему начинали страдать прогрессирующими провалами в памяти, а вскоре вообще забывали даже собственное имя. Но… такова плата за ошибки. Не можешь учиться — проваливай. Но, так как здесь дают особенные знания и навыки, преподаватели не могут отпустить в мир студента, не закончившего обучение. Вдруг он решит использовать то, чему здесь научился, но из-за недостатка навыков или отсутствия дополнительных знаний натворит бед? Это как держать бочку с порохом над костром — рано или поздно взорвется. А потому, лучше просто все удалить.