Соль уходящего лета...
Шрифт:
– Знаешь что? Мне кажется, твои страхи опережают события. Давай впускать их в себя постепенно, - предложил Ник и, дождавшись слабого кивка женщины, продолжил, растирая ее онемевшие плечи, - а сейчас поедем домой. Поедим чего-нибудь и завалимся спать.
– Не думаю, что смогу оставить Лиду одну…
– Да брось. Она находится под постоянным наблюдением. Кроме того, малышка так устала, что наверняка проспит до утра. К тому времени мы вернемся. Здесь же до дома пять минут езды.
– А что за дом? – вдруг опомнилась Лада.
– Тот, что вам с Лидой
Нерешительно озираясь, женщина все же позволила себя увести. Но успокоилась только тогда, когда убедилась, что от дома до больницы и правда не более десяти минут хода. Окутанная сотнями других страхов, она уже и не вспоминала о том, как боялась езды в машине. Напротив, ей нравилось наблюдать за Ником-водителем. От него веяло надежностью и покоем. Казалось, что все у него под контролем. Он вел машину уверенно, крепко сжимая руль в больших загорелых руках.
Выбранный ими дом точно соответствовал виденному на фотографиях. В нем было несколько спален, кабинет, гостиная и просторная кухня, совмещенная со столовой. А встречать их вышел испуганный, но изо всех сил делающий вид, что все нормально, Бродский.
– Я нанял помощницу по хозяйству, – сообщил Ник, склоняясь над котом и почесывая его за ухом.
– Зачем? Я бы справилась со всем! Мне не трудно…
– Ну, когда тебе этим заниматься, милая? – запротестовал Ник, обхватывая ее за талию и чуть отклоняясь. – Я ведь знаю, что ты будешь целыми днями торчать в больнице. К тому же… кто-то хотел вернуться в бизнес.
– У тебя от меня одни хлопоты, - покачала головой Лада. Она бы хотела начать их отношения как-то… более легко, что ли? С меньшим надрывом. А вместо этого невольно окунула Ника в свою боль, втянула его во все свои проблемы. И он так просто в это все ввязался! Так естественно. Как будто иначе и быть не могло, как будто это все само собой разумелось. Этот невероятный мужчина столько всего ей дал, а у нее ни времени толком не оставалось, ни сил… ни на него, ни на что-либо кроме. Кроме умирающей дочки. Другой бы не понял. Ник… понимал и поддерживал.
– Ну-ка, давай посмотрим, что нам приготовили? Какая-то запеканка. Слушай, а где здесь могут быть тарелки?
Лада осмотрелась, открыла шкафчик, еще один, в котором все же нашла посуду. От усталости ничего не хотелось. Вообще! Но Ник выглядел таким потерянным… Он изо всех сил старался помочь ей, он казался таким сильным и несгибаемым, что она забывала, сколько боли было замуровано в нем самом.
– Знаешь что? Сядь-ка… Я сама все приготовлю! И Бродского покормлю, да, мой хороший?
Оказалось, что она была голодна, как волк. Но поняла это, только отправив в рот первую ложку. Некоторое время они ужинали в тишине – лишь только приборы легонько постукивали, да кот хрустел купленным специально для него сухим кормом.
– Что касается бизнеса…
– Да? – вскинул голову Ник.
– Если твои юристы подготовят договор, то мы можем потихоньку запускаться. В больнице у меня будет полно времени, чтобы заниматься
– Зачем тебе торопиться?
– Почему торопиться? Если Лидочка поправится – мне нужны будут деньги, а если нет… якорь, за который я буду держаться.
Ник понял, что она имела в виду. Медленно кивнул.
– Хорошо. На днях мои юристы подготовят проект соглашения. А то, что Лида испортила твои эскизы…
– Не проблема. Все равно это не те модели, которые бы я хотела пошить прямо сейчас. Если хочешь, я покажу тебе отобранные…
– Ни черта в этом не смыслю, но все равно очень хочу посмотреть на твои эскизы.
– Тогда уже завтра? Сегодня…
– Нет сил, - закончил за Ладу Ник и сладко потянулся.
– Сейчас спать пойдем, - улыбнулась Лада, вставая из-за стола и проводя по его макушке ладонью. – Вот только со стола уберу.
– Да брось! Домработница…
Лада протестующе покачала головой:
– Мне не трудно поставить пару тарелок в мойку.
– Я помогу, - чуть задержав на ней пристальный взгляд, заявил мужчина и, несмотря на все протесты Лады, именно он собрал посуду. Ей оставалось только вытереть со стола. Новая губка нашлась в шкафчике над мойкой. Кто бы ни занимался оформлением дома – этот человек позаботился буквально обо всем.
В душ Ник пошел первым, пока Лада раскладывала их нехитрые пожитки. Его одежда рядом с ее. Их смешавшиеся ароматы… Так знакомо и так ново. Больше не одна. Не одна…
– Ванная свободна.
– Так вещи ведь…
– Завтра закончишь. А сейчас спа-а-ать, – протянул Ник, как ребенок, со всех ног падая на кровать, которую она заблаговременно расстелила. Новые, отутюженные простыни заманчиво зашуршали. Стряхивая с себя усталость, Лада улыбнулась напоследок и пошлепала в ванную. Здесь тоже все предусмотрели. На полочках стояли нераспечатанные флаконы с гелем для душа, шампунем и кондиционером, зубная щетка и даже несколько баночек с кремом. Сама комната оказалась достаточно просторной, и, как и все в этом доме – красивой. Пол и стены были выложены узором из мозаики песочного цвета, подоконник и столешница представляли собой массив темного отполированного до блеска дерева.
Зевнув, Лада быстро разделась и стала под душ – детали можно рассмотреть и завтра. Когда она вышла их ванной, Ник уже крепко спал. На животе, обхватив рукою подушку. Лада опустилась рядом на бок, протянула руку, но не решилась коснуться. Бедный… Он так устал. Глаза ввалились, практически невидимые раньше морщинки потянулись из уголков глаз к вискам. Определенно, все происходящее давалось ему нелегко, но при ней он не показывал слабости. Лада все же легонько коснулась его заросших щек и чуть погладила. Нежность переполняла. Бурлила в крови. Сжимала сладостно сердце. Он разделил с ней страшную боль. Стал плечом к плечу в неравной битве со смертью. И ничего… ничего не попросил взамен. Так не бывает – твердил разум. Так уже есть – возражала душа. Лада прижалась к Нику телом, закинула ногу поверх его бедер и провались в сладкий спасительный сон.