Солдаты
Шрифт:
— Из Тира, за два дня тяжелейшего марша они могут подойти к головной части железной дороги, которую мы ведем вот из этого маленького порта. — Он указал на карту.
Зартак кивнул.
— Карнаган — так его называет скот, — ответил Зартак. — Наши воины в Тире, за исключением нескольких полков, не вооружены винтовками. Если он бросит на них свои броневики, они не смогут остановить такой удар. Захватить нашу железную дорогу, продвинуться к Великому морю, основать там базу, чтобы наносить нам удары по морским линиям снабжения.
— Смело. Типично для Кина.
«Кин. Воплотил ли Кин эту мечту», задумался он. «Если так, то это была отчаянная попытка. Наиболее вероятно он выжал все свои броневики и все свои уцелевшие дирижабли для этой атаки. Он не мог просто послать броневики. Должна быть поддержка пехоты, по крайней мере, умен их войск». Он проследил маршрут на карте. «Отправить приказ в Сиань, чтобы они направили в другую сторону следующую поставку броневиков и срочно отправили машины в Карнаган. Хотя расстояние было большим, также передвинуть некоторые дирижабли, еще отправить несколько воздушных кораблей из Капуа. Около Тира было сосредоточено восемь уменов. Даже с простыми луками этого должно быть достаточно с учетом броневиков и дирижаблей, которые мы отправим в то место».
— Мы позволим засунуть им головы в ловушку, — объявил Джурак, — удостоверься, что мы не нападем слишком быстро. Затем захлопните ловушку и уничтожьте то, что останется от их передового оружия.
— Предполагаешь, что это их истинная цель?
— Что?
— Полагаю, что здесь есть что-то еще.
Джурак повернулся обратно к карте. Броневики были слишком далеко на юге, чтобы даже думать о попытке марша на северо-восток. Оттуда было около 150 лиг до его главной базы снабжения, которую янки однажды назвали фортом Хэнкок. Передвижная база? Две сотни лиг в южном направлении, затем на восток к узкому проливу Великого моря, но даже там он был шириной в милю, чтобы добраться до восточного побережья, а затем еще одну сотню лиг назад на северо-восток. Нет не то. Не Сиань.
— Думал ли ты о дирижаблях, мой карт, — сказал Зартак, его голос превратился в шепот, — не броневиках.
— Я понимаю.
Он продолжил взирать на карту.
— Ну, это была бы только мечта, мой друг.
Глава 7
— Вон берег, — прокричал Джек, пытаясь переорать рев двигателей. — Выглядит похоже на Тигранус-пойнт, значит мы примерно в двадцати милях к северу от Тира.
Джек опустил полевой бинокль и протянул его Гансу, но тому, в этот момент, было на самом деле все равно. В течение последнего часа он в значительной степени был занят собой, страдая от острого приступа морской болезни.
— При этом я по-прежнему вижу «Шмелей».
Он указал вниз и направо. Ганс неопределенно посмотрел в направлении, куда показывал Джек и уныло кивнул, хотя сам ничего не видел.
— Мы должны будем подождать здесь еще около десяти минут или чуть дольше, чтобы дать им немного больше времени на перерезку бантагских телеграфных линий, просто для большей верности.
Как раз когда он это говорил, он с трудом повернул штурвал направо. Дирижабль вошел в резкий вираж и Ганс ухватился за кромку передней панели, бросая быстрый взгляд направо от себя. Примерно в миле под ними искрился океан, отражая свет вечернего солнца. Он постарался не представлять себе, насколько далеко это было и сколько времени займет падение. Джек сграбастал переговорную трубку со своим верхним стрелком и дунул в нее.
— Там наверху, ты все еще с нами? Скажешь мне, когда все повернут на меня, я хочу их сосчитать.
Ганс откупорил свою переговорную трубку, чтобы слышать то, как римский стрелок пересчитывает суда, по-прежнему там было одиннадцать «Орлов» и все они поворачивали.
Как Джек и предсказал, всего лишь через час полета, дирижабль с пропускающим водородным баллоном повернул назад. После того, как они покинули побережье Руси и пересекали Внутреннее море по пути к Тиру, верхний стрелок с волнением доложил, что один из кораблей взорвался пламенем и упал. Было похоже, что еще два заблудились. Судно натолкнулось на еще одну воздушную яму, и Ганс снова высунулся в боковой иллюминатор, зажимая рот. Они выполнили полдюжины виражей по спирали. Ганс уныло огляделся. Он полагал, что вид вокруг корабля должно быть прекрасен. Тучные облака, казалось, танцевали и подскакивали вокруг него, дирижабли совершали пируэты внутри воздушной сферы, словно бабочки на поляне из белых цветов. Они скользили по кромке облака, мир становился белесым, воздух холоднее, корабль бросало то вверх, то вниз. Внезапно мир словно взорвался снова голубым цветом, бирюзово-синий океан под ними, кристально-голубой горизонт, и более темный, голубой оттенок, неба над ними. Он слышан стоны и проклятия, эхом доносящиеся через переговорную трубу, соединяющую с пассажирским отсеком. Для парней в полу, чтобы они могли облегчиться, было оставлено небольшое отверстие, но из-за криков и проклятий, спустя всего несколько минут после взлета, он легко мог предположить, что благодаря ветру, дующему через отсек со скоростью сорок миль в час, это приспособление не работало. Судя по всему, кто-то снова и снова попадал мимо цели. Джек усмехнулся над их страданиями.
— Нам следовало хотя бы прикрыть отсек картоном. Эти ребята должны были окоченеть там.
Джек повел корабль на еще один вираж, но более медленно, пристально вглядываясь в восточный горизонт.
— К настоящему времени они, должно быть, перерезали телеграфные линии; нам нужно двигаться дальше, если хотим скрыть все эти корабли в темноте.
Ганс вздохнул с облегчением, поскольку они выровнялись, снова держась юго-восточного направления. Спустя несколько минут он, наконец, смог различить восточное побережье Внутреннего моря, узнавая место к северу от Тира, и полого изгибающиеся отмели, и илистые поймы, которые, в конечном счете, шли вплоть до места, где земля повышалась и затем к узкой гавани. Джек медленно продвинул руль высоты вперед, немного разгружая двигатели, четырьмя регуляторами подачи топлива. Они проскочили через еще одно маленькое облачко, которое начинало окрашиваться в бледный желто-розовый цвет. Вершины Зеленых гор, в пятидесяти милях на северо-восток, были скрыты в облаках, которые, по всей видимости, были темным грозовым фронтом. Джек указал на шторм.
— Окажись пойманным в одном из них, и ты покойник, — прокричал Джек.
Ганс кивнул, глубоко дыша, в который раз сражаясь против рвотных посылов. Внимательно рассматривая восточное направление, он задался вопросом, а не играет ли с ним зрение дурную шутку, или он на самом деле может видеть отдаленный берег Великого моря на расстоянии около ста миль далее на восток. Эту пару огромных водяных просторов, там, в старом мире, скорее всего, назвали бы большими озерами. Они были наиболее близки друг к другу в этом месте. Задолго до войны, в этих местах, даже пролегал торговый путь, проходящий по земле от Тира в восточном направлении к небольшой рыбачьей деревушке, к Карнагану.
Тогда в старые времена бесконечной скачки, вечного кружения орд по миру, этот регион между двух морей, обычно оспаривался тугарами с севера и мерками, совершающих свою длинную скачку дальше к югу через Тир, оттуда вокруг южной оконечности Великого моря, а затем в Ниппон и по краю обширных густозаселенных земель чинов.
Он взял полевой бинокль, который валялся в коробке между его и Джека сиденьями, проверил карту, потом поднял его, чтобы внимательно рассмотреть берег. После месяцев, проведенных в осаде в Тире, он знал все наизусть, внешний круг бантагских линий, в полудюжине миль от города, внутренняя линия его собственных оборонительных построений, древние побеленные стены, сходящиеся вокруг гавани. Он заметил вспышку света, отраженную от крыльев «Шмеля», летящего в тылу противника, несколько секунд видел ее, а затем потерял, задумавшись над тем, как же Джек мог так легко определять такие вещи на расстоянии в десять или даже в двадцать миль. Он снова посмотрел в восточном направлении в бинокль, но теперь они опустились ниже. Было трудно сказать, насколько далеко он мог что-то рассмотреть на открытой коричнево-зеленой прерии.
Он снова изучил гавань, опершись локтями о переднюю панель, на которой были установлены указатели температуры и давления четырех двигателей. Однако машина слишком часто дергалась то вверх, то вниз, чтобы сохранить устойчивое положение, и на него начала накатывать еще одна волна тошноты. Сделав глубокий вздох, он уселся обратно в кресло. Воздух становился более теплым и влажным.
— Я вижу в гавани транспортные суда. Надеюсь это те корабли, иначе нам конец.
Ганс кивнул и закрыл глаза на минуту, глубоко дыша, желая, чтобы они вновь были повыше, где воздух был холоднее. Минуты медленно уплывали. Наконец он взял вверх в борьбе с тошнотой. Затем снова открыл глаза. Они находились всего в паре миль от гавани, летя параллельно берегу. Ганс опознал посадочную площадку дирижаблей к югу от города, прямо на побережье. Туда уже спускался один дирижабль.