Солнце любви
Шрифт:
– Третья, не его.
– Чья?
– Ну, у Подземельного третья группа.
– Вот видите! Брат положил орудие убийства в карман и запачкал свой платок.
– Что за орудие? — рявкнул Антон Антонович,
– Мертвая голова.
– Ага, черная магия, могила, череп, черти.
– Но как вы объясните…
– Вы должны объяснить! И не колдовские какие-то штучки, а свою действительную роль в серии убийств! — Следователь достал из кармана брюк платок в клеточку («сыщик» так и замер!),
– То есть меня?
– Ну, может друга, — снисходительно (и подчеркнуто неубедительно) уступил Антон Антонович.
– А вам не приходило в голову, что Павел насчет меня мог искренне заблуждаться?
– Я дал вам пять дней для защиты, прошло два.
Загнанным зверем ощущал себя философ, но объективно не мог не признать: не до конца закоснел в казенной рутине этот уставший от «криминала» человек, который вдруг сказал:
– На пятьдесят процентов я уверен в своей правоте, защищайтесь.
– Воздвигайте версию, я разрушу ее контраргументами.
– Посмотрим. По показаниям свидетелей, вы не были знакомы с Маргаритой Страховой. Не были — до пятого июля девяностого года, когда она пришла к вашему брату, который отсутствовал, и вы познакомились.
– Ко мне в тот вечер среды пришла другая женщина.
– Какая еще?..
– Бывшая жена Ангелевича Светлана Николаевна. Муж подтвердит: он видел, как она выходила от меня. И у него нет причин меня выгораживать — после этого они развелись.
Следователь был озадачен, но продолжал с иронией:
– Оказывается, вы ходок такого размаха.
– Не было у меня никакого размаха в любовных связях и нет, наведите справки. Однако отправная точка ваша верна. В среду Маргарита действительно познакомилась с кем-то из нашего дома.
– Из чего это вытекает?
– Не имея телефона, девушка должна была придти к брату без звонка, так они условились. И тем не менее позвонила. Она была уже занята, понимаете?
– Нужны доказательства.
– Пожалуйста. Я сказал ей по телефону, что брат болен, чуть ли не в горячке, и когда вернется из Завидеева в Москву — неизвестно. Но она неожиданно приходит уже через день — зачем?
– Беспокойство о здоровье жениха?
– Позвонила бы. И в пятницу она о его здоровье не спрашивала.
– Но как-то объяснила свое появление?
– Предлог смехотворный: что-то выписать из какой-то книги. Заметьте: студенческие каникулы, интеллектом девица явно не обременена. Можно сформулировать вопрос так: к кому она пришла?
– Ваши выводы.
– Не ко мне. Поверьте пока на слово, иначе наш разговор лишается смысла.
– Допустим.
– Мои родные — дядя, его жена и тесть — были заняты подготовкой к семейному юбилею: десятилетию супружества. Брат адвоката — наш с Павлом отец — находился в больнице в тяжелом состоянии. Торжество было скромным, из посторонних присутствовали только двое — Ангелевич и Игорь Ямщиков.
– Вот видите: у ваших праздник, и гости не отказались — к кому же она пришла?
– Это равносильно вопросу: кто убийца?
– Пожалуй. Постороннему от приглашения было отказаться проще, чем родному племяннику, а?
– Кажется, мы пока условились насчет моей персоны.
– Ладно, ладно. Следует вывод: она явилась без договоренности, неожиданно?
– И это уже несколько странно, но главное — зачем она осталась. Если Маргарита и впрямь была одержима местью к сильному полу.
– О чем вы?
– Девушку растлили в четырнадцать лет, заразили сифилисом. По мнению ее подруги, она специально не лечилась. В это трудно поверить.
– Был у нас подобный случай, — перебил следователь. — Проводницу любимый жених заразил, и сколько потом легкомысленных командировочных исстрадалось — не счесть. В нашей практике сталкиваешься со всевозможными психическими отклонениями.
– Проводница вылечилась?
– Умерла. Три года функционировала. Вы что же, думаете, Страхова явилась из мести устроить скандал, опозорить кого-то?
– Непохоже. Через десять дней должно было состояться их венчание с Павлом, невеста даже купила фату, примеряла перед зеркалом.
– На что она надеялась?
– Ни на что. Мне кажется, она искала смерти.
– В плане сифилиса ваш брат был чист.
– Его она пощадила.
Следователь кивнул.
– А кого-то — нет. Адвокат ваш советует навести справки, но преступник наверняка лечился подпольно. — Следователя вдруг осенило: — Уж не у вашего ли покойного соседа?
– Вполне вероятно, — отвечал Петр Романович уклончиво. — Он появился тогда во дворе почти одновременно с нею. Нет, не на скандал девушка нарывалась, она даже отклонила приглашение сесть с нами за стол. Но совсем не ушла, словно дожидаясь чего- то.
– И дождалась. — Антон Антонович подумал. — Может быть, партнер в среду не смог расплатиться и она явилась за деньгами.
– У нее был сутенер?
– Как будто нет. Из материалов дела следует (родители объяснили), что Страхова была, скорее, содержанкой и лишь незадолго до смерти пустилась во все тяжкие, вышла, так сказать, на охоту.
– Уже зная о своей болезни?
– Сифилис полугодовалый. Думаю, догадка о мести мужчинам не лишена смысла, но в плане расследования она мало что дает.