Солнце
Шрифт:
В любом случае, Чандрэ подозревала, что они этого и хотели.
Если она уйдёт, это послужит дополнительным доказательством.
Доказательством, что она зло. Доказательством, что она несёт в себе «тёмный дух», о котором говорила Луриаал, когда они её нашли. Тот же дух был причиной, по которой старые червяки делали жест защиты от зла, когда видели её. Как будто она была чумой. Как будто что-то в ней было заразным.
Она посмотрела на огонь, и на долю секунды зрение сыграло с ней шутку. В клубящемся белом пару она увидела танцующих духов — мужчину, держащего перья; его руки
Чандрэ сморгнула пот с глаз, и человек-птица исчез.
Теперь она мало что видела.
В глубине души ей хотелось закричать.
Жёсткий узел душил её, давя на грудь. Она хотела прокричаться, орать и рыдать в ту дыру в крыше. Этот крик казался более давним, чем Лэнгли, чем события в тех зданиях, которые она не помнила и не хотела помнить. Это казалось давнее её сознательной памяти, первобытным в своей ярости, бездонным в своём горе.
Она хотела умереть.
Пар клубился, ослепляя её, искажая её зрение.
Всюду вокруг неё был свет. Золотистый свет, сиявший вместе с углями на дне костра. Она видела света людей, сидевших с ней вокруг костра. Она вообразила, будто слышит, как они напевают вместе с мужчиной в маске орла, но в подземном помещении царила тишина, если не считать шипения пара и потрескивания костра.
Старая рука взяла черпак, вылила ещё воды из деревянного ведёрка, послав ещё больше облаков пара, заставляя Чандрэ задыхаться от горячего влажного воздуха. Её руки липли к бокам, её ноги и босые ступни потели на земле.
Она умрёт здесь.
Она умрёт.
Возможно, это и было той услугой, что оказал ей старик.
Она закрыла глаза…
Капитулируя перед этим подарком.
Глава 41. Тигрица
— Она слишком тёмная, — сказал крепко сложенный мужчина, трогая пальцами её подбородок, поворачивая лицо то в одну сторону, то в другую. — Её глаза слишком странные. Она слишком выделяющаяся.
Нахмурившись, он посмотрел на мужчину, стоявшего рядом, в тени дерева с толстыми ветками, увитого зелёными лианами.
У второго мужчины была аккуратно постриженная чёрная бородка, большие, красивые карие глаза и светлая золотистая кожа. Он носил тюрбан, подходивший по цвету под эту кожу, и у тюрбана имелось драгоценное украшение с пером, приколотым к месту над его глазами.
На нём была надета самая прекрасная курта, что девочка видела в своей жизни. Материал цвета павлиньих перьев и золотой листвы сиял даже в тени сада, где они стояли.
От него хорошо пахло. Он пах цветами — гардениями, розами и лимонным льдом — в отличие от мужчины, который трогал её сейчас и пах в основном потом. Его дыхание представляло собой тошнотворную смесь кофе, сладостей и сахара.
— Ты не мог найти другую? — спросил потный мужчина на хинди, всё ещё трогая её лицо пальцами. — Она не вызовет симпатии у англичан. Она слишком экзотична. Они не подпустят её достаточно близко, чтобы она была эффективна. Она же чёрная как африканка!
Её владелец, мужчина, который привёл её с собой в сад богача, улыбнулся.
У него были седые волосы, длинная седая с каштановым борода и тёмные глаза, которые могли казаться добрыми и даже сострадательными, когда он того хотел. Он был одет в орехово-коричневую курту с красными штанами — простая одежда в сравнении с шёлком цвета павлиньих перьев у другого мужчины, но вещи были сотканы из отличного хлопка, украшены замысловатым зелёным и золотым шитьём спереди.
Он не имел королевских кровей, но и бедняком не был.
Его также, похоже, не тревожили слова крепко сложенного мужчины.
— Она особенная, — заверил седоволосый мужчина, опустив тяжёлую ладонь на её плечо. Когда она обернулась и посмотрела вверх, то увидела, как он одним пальцем дотронулся до места под глазом, открыв его пошире и улыбнувшись белыми зубами. — У неё есть способности видеть.
Девочка увидел, как оба мужчины вскинули брови и переглянулись.
Седоволосый мужчина улыбнулся шире, своей самой располагающей улыбкой.
— …Она может попасть в те места, куда не пройти никому из нас. Она умеет убеждать. Она умеет очаровывать. Они подпустят её достаточно близко. Поверьте мне в этом. Вы не найдёте никого лучше моей маленькой коричневой воительницы. Она детёныш тигра. Она сделает работу.
Два других мужчины переглянулись во второй раз.
Их удивление от слов её хозяина сменилось скептицизмом.
Девочка чувствовала, как этот скептицизм шёпотом витает вокруг неё, словно к её телу прикасаются десятки крохотных пёрышек. Говорить о «способности видеть» было нормально для йогов и мистиков из ашрамов и храмов. Но ненормально для чернолицых девочек с животными глазами.
И всё же она чувствовала, что они отчаялись.
Они хотели сделать это сегодня.
Им был нужен кто-то, кого нельзя отследить до них.
Это означало, что они не могли использовать слуг из этой части Бенгалии, имеющих связи с дворцом. На деле они хотели чужестранку, которой она явно являлась; просто они хотели чужестранку, которой могли посочувствовать англичане.
Толстяку не понравилось выражение глаз девочки.
Он посчитал, что она выглядит как демон.
— У нас есть всего одна из тех китайских игрушек, — пробормотал толстяк, глянув на своего господина в павлиньей тунике. — Мы не можем позволить себе ошибку, если хотим привлечь внимание англичан. Потребуются недели, чтобы сделать или добыть ещё одну.
Седовласый мужчина улыбнулся.
— Она вас не разочарует, — заверил он их. — Я использовал её для многих деликатных вопросов. Она хорошая девочка. Послушная. Она сделает так, как ей скажут. Она знает, что будет с ней в противном случае… и ей нравится ублажать меня.
Последовала очередная пауза.
Мужчина в павлиньей тунике показал одной рукой деликатный жест толстяку, склонив голову в знак признания. Крепко сложенный мужчина, который пах потом и сладостями и явно работал на мужчину в павлиньей тунике, вздохнул, но не в адрес господина. Покорно поклонившись мужчине в синей тунике, он как будто смирился с неизбежным.