Солнечная сеть
Шрифт:
Ультиматум содержал и ещё несколько пунктов, менее важных; впрочем, для того, чтобы поляризовать общество или даже вызвать взрыв, хватило бы и первых трёх требований. Консерваторы выступали против Рикки Морьера, радикально настроенные реформаторы находили в его словах немало справедливого. Те, кто успел воспользоваться сложившимся положением дел в своих целях, бурно протестовали против самой попытки вмешательства Астрофлота в дела Земли и требовали санкций; те, кто понял, что в очередной раз не успел ухватить полагавшийся им кусок общественного пирога, поддерживали «законные требования» Звёздных. Седовласые учительницы и матроны, собаку съевшие на разного рода «отношениях», ненавидели Морьера всеми фибрами души, зато школьники, утомившиеся от зубрёжки бесчисленных имён в «Саге о Форсайтах» и «Евгении Онегине», ликовали, предвкушая расправу
Тогда началась забастовка астролётчиков. Были выключены, один за другим, все уцелевшие энергокомплексы на орбите, и ночная Земля померкла. В портах отменялись старты всех рейсов, кроме медицинских и спасательных. Корабли, несшие в гигантских баках сырьё и продукты химического синтеза из системы Юпитера, остановили свой бег и вышли на дальние приземные орбиты. В туристических зонах, в лабораториях и на экспериментальных станциях, где лаборанты-астролётчики денно и нощно ковали орудия штурма небес для признанных земных диссертантов и академиков, захлопнулись шторки, отгораживавшие рабочие помещения от жилых. Все исследования встали, угрожая срывом графиков и лишением специальных поощрений, а то и титулов, многим важным специалистам. Мир вдруг узнал на себе, насколько важен для него Астрофлот.
Перепуганные масштабом событий, члены Совета Земли разрешили применить силу. Относительно мирные попытки отстранить Звёздных от руководства объектами Астрофлота довольно быстро перешли в открытое применение оружия, которого, по идее, ни у кого из землян давно уже не должно было быть. Территориальные Советы прямо санкционировали вооружённое насилие, и на объекты, принадлежащие Астрофлоту, внезапно полезли какие-то аугментированные субчики в форменных куртках с нашивками «кооперативной охраны», с теми же ничего не говорящими названиями вроде «агентство Квант-С» на удостоверениях личности. Откуда они взялись, большинство землян особенно не задумывалось. В возникшей ситуации они воспринимались как избавители. И первая кровь, пролившаяся в этом гражданском конфликте вечером шестнадцатого мая в Филадельфии, была кровью Звёздных. Узнав об этом, Рикард Морьер так и сказал:
— Запомните это: первая кровь наша! Это чтобы не было потом разговоров о «нарушенных правах», или о том, что мы не пытались обращаться к общественному мнению или к законам Земли. Закон Земли, общественная конституция — дают нам право на самозащиту! А эти субчики, кем бы они ни были, уже самим фактом своего существования подтверждают, как же всё на самом деле прогнило на этой вонючей планетке. Ну что же, наша очередь! Пора Звёздным показать, на что мы теперь способны.
И Звёздные показали себя! Пули и лучи почти не брали их, когда они сами взялись за оружие и принялись вышвыривать вооружённых агентов Земли, как котят, с охраняемых объектов Астрофлота. Ни внезапная разгерметизация, ни взрывные волны не могли повредить Звёздным. За два часа всё, что принадлежало теперь воинам Морьера, было очищено от подозрительных субъектов, и Риккиопубликовал второй ультиматум, в котором требовал справедливого и беспристрастного суда над теми, кто посмел помешать свободному волеизъявлению работников Астрофлота с помощью вооружённых бандитов.
На это Земля ответила сокрушительным ударом. Батарея противометеоритной обороны, установленная на Командорских островах, получила санкцию на атаку от руководителя Комиссии по планетарной безопасности, назначенного Советом на эту должность более двадцати лет назад. С разрешения руководителя, батарея нанесла лучевой и ракетный залп по семи орбитальным станциям, попавшим в руки Звёздных. Это была открытая война. Рикки рассчитывал на неё, и он её получил!
В три часа ночи семнадцатого мая Змей-Ракета приведён был в боевое положение. Шестьсот самособирающихся конвейерных модулей, насыщенных под завязку энергией с околоземных станций, начали принимать в себя — кусок за куском — сознание Рикарда Морьера, реорганизованное по тому же принципу, который открыли и смоделировали биофизики из Кейптауна в звёздном организме Кейта Астера. Конечно, это была не перегретая адронная плазма, из которой состояли тела Кинтии и Кейта, а обычные хромодинамические конструкции. Но зато эта технология не требовала особых условий для своего функционирования; Земля могла воспроизводить Змея-Ракету в течение практически неограниченного
В четыре пятнадцать по среднеевропейскому времени Змей-Ракета нанёс Земле первый ответный удар. Жители Веллингтона в Новой Зеландии стали его жертвами. Новая Зеландия не принимала почти никакого участия в проектах Астрофлота, её населяли люди, принципиально дистанцировавшиеся от любых великих свершений и твёрдо уверенные в том, что рано или поздно Земля будет спасена одною лишь силой их интеллекта, которую они, впрочем, предпочитали не демонстрировать. Веллингтон почти в полном составе голосовал за самые суровые санкции против Звёздных, посмевших вообразить себя — подумайте только! — равноправными членами общества, и возмездие постигло его прежде иных городов Земли. Некоторые из обитателей Веллингтона успели заметить тонкий серебристый луч, павший наискось на центр города. Затем город накрыла полусфера раскалённой плазмы диаметром около километра, во мгновение ока поглотившая всё живое и всё, что было создано руками людей. Вспышка, в сто раз ярче солнечной, озарила окрестные горы и океан до самого горизонта. На остров обрушилась ударная волна колоссальной силы, и в небо над Новой Зеландией вознёсся огромный туманный столб, над вершиной которого медленно расплылось во влажном воздухе тёмное грибовидное облако диаметром около ста километров.
Одновременно с этим Звёздные контратаковали. Огнём с низких орбит были разрушены одна за другой все батареи земной противометеоритной обороны. Заранее отлитые чугунные болванки, сброшенные с помощью точных систем наведения из ионосферы на поверхностные цели, поразили свыше шестисот промышленных объектов и узлов связи, которые можно было бы использовать для организации планетарной обороны или для создания координационной сети, способной разрабатывать меры противодействия.
Тогда прозвучал третий и последний ультиматум Земле, предъявленный Рикардом Морьером. На сей раз Рикки потребовал от человечества полной и безусловной капитуляции. В противном случае, предупреждал он, огненное дыхание Змея-Ракеты будет уничтожать по одному городу Земли через каждые полчаса. На организацию сдачи отводилось ровно полсуток, с шести до восемнадцати часов по времени Европы. В противном случае, говорилось в ультиматуме, Звёздные не остановятся даже перед геноцидом человечества, ибо коммунизм и путь к звёздам, как известно, открыты для ангелов, но вовсе не для людей.
В этих условиях собравшийся в Нью-Йорке на экстренное заседание Совет Земли принял вынужденное решение — поручить детям Джорджа Астера, Кейту и Кинтии Астер, использовать на благо родной планеты своё космическое могущество и остановить Змея-Ракету и Звёздных любой, приемлемой для земной экономики, ценой, избегая всеми силами также убийства нормальных людей, разрушения личного и общественного имущества, промышленных и научных объектов Астрофлота, а также не проявляя аморального поведения и не предъявляя ни к кому из землян никаких специальных требований в процессе организации защиты планеты. Координатором усилий брата и сестры по защите мира Совет избрал видного специалиста в области космической психофизиологии, отважную женщину, еле вырвавшуюся из угрожавших ей тисков тирании Звёздных, — доктора Анитру Нилумбу.
В таком или примерно таком порядке все эти новости дошли до Кейта и Кинтии, каждый из которых занят был в это время своими делами, хотя и переживал бурную радость от встречи. Кейт сидел в системе Урана, помогая Фейнману заканчивать поскорее его фантастический опыт, а заодно приспосабливая свои «искры» к работе с интерфейсом «энциклопедии профессора Урана» — он верил в просвещение и благую силу знаний. Кинтия же, если не вдаваться в мелкие подробности, просто приятно проводила время с Юсуфом Курушем, который чувствовал себя так, словно и не умер четырнадцать лет назад — да по сути, ведь так оно и было. Куруш, надо отдать ему должное, время от времени всей душой стремился из объятий своей прекрасной подруги в тридцать четвёртый отсек к Фейнману, но понимал, что это было бы весьма неприличным действием с его стороны. Поэтому Кейт, ознакомившись с категорическими требованиями Совета, решил оставить сестру и её друга в покое и принять всю ответственность на себя.