Солнечные часы

Ханна Софи

– Первое из многих, – вставила Чарли.

– Верно, – кивнул Комботекра. – В машине обеим женщинам закрыли глаза маской – опять сходство. Однако, в отличие от случая Наоми Дженкинс, сразу приказали снять всю одежду ниже пояса. Опасаясь за свою жизнь, обе подчинились.

Пруст покачал головой:

– Получается, что женщин средь бела дня везли в машине, причем довольно долго, с масками на глазах. Неужели никто не увидел и не счел подозрительным? Прохожие-то должны были заметить пассажира в маске.

– Если бы я увидел, то решил бы, что пассажир

хочет вздремнуть, – сказал Саймон; Селлерс согласно кивнул.

– Сразу к нам никто не обратился, – ответил Комботекра. – А после нашего заявления по телевидению появились три свидетеля, но ни один не сообщил ничего нового. Черный хэтч-бек, пассажир с маской на глазах на переднем сиденье. О самом водителе – ничего.

– Итак: переднее место вместо заднего, приказ снять одежду в пути, а не в пункте назначения, – суммировал Пруст.

– И Келви, и Фригард заявили о сексуальных домогательствах во время пути. По их свидетельствам, мужчина вел машину одной рукой, а другой прикасался к их половым органам. Он не был ни жесток, ни груб. Сандра Фригард сказала, что это скорее было демонстрацией силы с его стороны, чем желанием причинить боль. Обеих он заставил сидеть с раздвинутыми ногами. В обоих случаях произнес нечто похожее на фразу из заявления Наоми Дженкинс: «Хочешь разогреться перед шоу?» – Комботекра сверился со своими записями. – Вариант Келви звучал так: «Я люблю разогреться перед шоу, а ты как?» Разумеется, на тот момент она не знала, о каком шоу речь. Фригард он сказал: «Считай это небольшим разогревом перед большим шоу».

– Значит, один и тот же, – отметил Пруст.

– Похоже на то, – согласилась Чарли. – Хотя публика во всех случаях определенно разная, не так ли?

Комботекра кивнул:

– Именно. И еще одно различие в зрителях – в истории номер тридцать один с вебсайта «Расскажи, чтобы выжить». Автор описала четырех мужчин – двое были бородатые – и трех женщин. Кроме того, все в летах. По свидетельству Келви и Фригард, зрители были молодыми мужчинами.

– А как же история с другого сайта, подписанная «Таня из Кардиффа»? – спросил Саймон. – Если это настоящее имя. Там зрителей вообще не было. Историю Тани с тремя остальными связывает только одно – замечания насчет шоу и разогрева. Возможно, это совпадение и насильник другой.

Чарли качнула головой:

– Публика и там была. Пока один насиловал, другой смотрел. Прозвучали слова «шоу» и «разогреться» – вполне достаточно, чтобы объединить эти случаи, пока мы не докажем обратное. Кстати, там тоже фотографировали. Сэм, продолжайте.

– Сандру Фригард, по ее словам, фотографировали обнаженной, на матрасе. Как и в случае Наоми Дженкинс, прозвучало слово «сувенир». Пруденс Келви кажется, что ее фотографировали, – она слышала щелчки, однако здесь существенное отличие в том, что во время акта насилия с нее маску не снимали. Насильник вроде как разозлился и сказал, что Келви слишком уродлива.

– Нормальная баба. – Гиббс впервые подал голос. – Ничего выдающегося, но и не свиное рыло.

Все, кроме Чарли, повернулись

к доске со снимками. Ей это было ни к чему: она изучила все фото, удивляясь отсутствию мало-мальского сходства между жертвами. Сексуальные извращенцы, как правило, предпочитают один тип женщин.

У хорошенькой Пруденс Келви лицо тонкое, с небольшим лбом, и длинные темные волосы. У Наоми Дженкинс такая же прическа, но волосы кудрявые и почти рыжие, лицо более округлое. И она выше. Комботекра сказал, что рост Пруденс Келви – метр пятьдесят восемь, а Наоми выше ста семидесяти. Сандра Фригард абсолютно другая: блондинка с квадратным лицом. К тому же в ней килограммов десять лишнего веса, в то время как Дженкинс изящная, а Келви и вовсе тощая.

– Если тебе, в отличие от всех остальных в этой комнате, нет дела до несчастных женщин, прикуси язык, – бросила Чарли в сторону Гиббса.

Комботекра нахмурился, услышав замечание насчет рыла, и Чарли его понимала.

– А я сказал, что мне нет дела? – ощетинился Гиббс. – Просто говорю, что она не уродина. Следовательно, была другая причина не снимать с нее маску.

– Отлично. Но следи за языком. Одно и то же можно преподнести по-разному. Так что шевели мозгами.

– А я и шевелю, – с угрозой протянул Гиббс. – Еще как шевелю. Побольше, чем некоторые.

«Что этот гаденыш имеет в виду?»

– Нам обязательно выслушивать ваши с Гиббсом пререкания, сержант? – не выдержал Пруст. – Продолжайте, сержант Комботекра. Прошу прощения за своих подчиненных. Обычно они не галдят, как детки в песочнице.

Чарли мысленно взяла на заметку: случайно забыть напомнить Снеговику о грядущем дне рождения его жены. Сэм Комботекра улыбнулся ей сконфуженно. Ему неловко за Пруста, решила она, и сержант сразу поднялся в ее мнении. При знакомстве она про себя окрестила его «прилизанным», а сейчас передумала: Сэм Комботекра просто вежлив и хорошо воспитан. Позже, если выдастся минутка наедине, она извинится и за грубость Пруста, и за хамство Гиббса.

– По прикидкам Пруденс Келви, она провела в машине около часа, плюс-минус минуты, – продолжал Комботекра.

– А она где живет? – спросил Саймон.

– В Отли.

Пруст скривился:

– Что за тупое название? Там еще и живут?

Чертов сноб, подумала Чарли. Сам-то где живешь? По-твоему, Силсфорд сродни Манхэттену?

– Там живут, – подтвердил Комботекра.

Еще одна привычка сержанта, разозлившая Чарли при знакомстве, – вместо «да» или «нет» Комботекра давал полный ответ.

– Это рядом с Лидсом и Брэдфордом, сэр, – объяснил Селлерс, сам родом из Донкастера.

Чуть заметный кивок Пруста означал, что объяснение принимается, хотя и с трудом.

– Поездка Сандры Фригард могла длиться от часа до двух, – продолжил Комботекра. – Она живет в Хаддерсфилде.

– Что близ Уэйкфилда, – вставила Чарли. Не смогла отказать себе в удовольствии. На ее лице ни один мускул не дрогнул – пусть Снеговик попробует доказать, что ею двигало что-то, кроме желания быть полезной.