Соло для няни
Шрифт:
— Здравствуйте, Людмила, я с просьбой. — Голос у нее действительно дрожал, не иначе как плакать собралась.
— Что случилось? — проявила я искреннюю озабоченность. — С Мэри все порядке?
— С Мэри, да, она спит. Не могли бы взять ее к себе на несколько дней? — В трубке послышались судорожные всхлипывания.
— Да случилось-то что, Жанна Владимировна? Вы, меня пугаете.
— Вы даже представить себе не можете. — Всхлипывания перешли в отчаянный плачь. «Карточку, что ли, кредитную заблокировал? — терялась я в догадках. — Ну так ведь сама может заработать, дамочек, подсевших на ботокс, пруд пруди, за красотой в очередь выстраиваются».
— Он меня побил, — разрыдалась она.
— Кто? Майкл? — недоверчиво переспросила я. Фантазия у нашей мамы неуемная, надо же такое придумать: наш чопорный англичанин-юрист и вдруг дал ей в глаз.
— Да вы не поверите!
— Действительно в такое трудно поверить, — согласилась я. — Он что, на самом деле вас ударил?
— Да. Нет. Не совсем ударил.
— А это как? — недопоняла я. — Хотел, но промахнулся, что ли?
— Вам, Люда, весело… — произнесла Жанна трагическим голосом.
— Да уж, обхохочешься.
— Ну, я сама хотела ему двинуть, замахнулась, а он локоть выставил и мне в глаз попал, — подробно изложила она.
Оказалось, я сильно заблуждалась, предполагая, что Майкл никогда не женится на Жанне.
Женится, еще как женится, можно сказать, уже для этого созрел! Раз бушуют такие мексиканские страсти, — быть нашей мамочке миссис Ларсен.
— Мне надо уехать, у меня врачебная конференция и я должна прийти в себя, — продолжила объяснять мне Жанна.
Я задумалась, Мэри я заберу, об этом речи нет. Но сколько все это может продолжаться? Самый тяжелый контракт у меня в этой англо-русской семье. Жанна с синяком, это, конечно, впечатляет, но как же надо было достать Майкла, чтобы он начал размахивать руками, да так неудачно, что попал ей в глаз?!
— Хорошо, привозите завтра Мэри. — Перспектива собрать все утренние пробки меня совсем не радовала, нет уж, пусть она едет ко мне.
— А может, сегодня вечером? — нерешительно спросила Жанна. — Мне еще нужно собраться… А я совсем прошлую ночь не спала — с Майклом скандалила.
«Ночью спать надо, а не с Майклом ругаться», — подумала я, но вслух твердо произнесла:
— Завтра утром. — Повесив трубку, повернулась к Димке:
— Сынок, завтра утром привезут Мэри, может, к папе переберешься на время?
Он оторвался от учебника:
— Мам, давай ее совсем усыновим, то есть удочерим. Что вы ее возите туда-сюда?
— Не выдумывай. У нее есть родители, просто там сейчас небольшие проблемы. И потом у нас загород, свежий воздух, а в центре гулять негде, — сделала я ход конем.
— Ну, если загород и воздух, тогда пусть везут, — согласился сын. — Нам бы квартиру побольше, можно было бы детский сад открыть.
— Лучше ясли, — мечтательно подхватила я.
— А разница какая? — не понял Димка.
— Садик — это для детей постарше, а ясли — для совсем маленьких, грудничков, — пояснила я.
— Когда много таких маленьких — это, наверное, сложно, — засомневался сын.
— Ну, с четырьмя-пятью человечками я справилась бы. Если все по-умному организовать, выстроить четкую схему, кто что делает, да и пригласить еще пару нянь, думаю, все получилось бы. Но, к сожалению, мы с тобой об этом можем только фантазировать.
Сын понимающе усмехнулся:
— Ты бы всех грудничков собрала и целыми днями с ними занималась.
— Завтра утром Мэри привезут, — напомнила я ему. — Так как мы решаем? Ты пока у папы побудешь? И бабушка жалуется, что ты не заходишь, не помогаешь.
Димка скептически поджал губы:
— Да она все время жалуется, то на природу, то на погоду, теперь вот я стал любимым объектом для ее жалоб и претензий… — Мам, а как у нас насчет покушать? Из еды есть что-нибудь? — без всякого перехода элегантно сменил он тему бабушки.
— Пойдем на кухню, поищем. Может, найдем чего-нибудь.
Пока я без особого энтузиазма рассматривала содержимое холодильника, соображая, что бы такое придумать, чтобы и возле плиты долго не стоять, и съедобно было, Димка отрапортовал:
— Уроки сделал, рубашки белые погладил… — Он явно на что-то рассчитывал.
В школе, где учится мой сын, обычной, районной, строгие требования к одежде учащихся. Никаких джинсов, маек, кроссовок. Костюмы — для мальчиков, форменные платья — для девочек. До фартуков с галстуками дело не дошло, но на урок не допустят, если одежда не соответствует школьным требованиям, насчет этого у них строго. С умением носить костюмы еще никто не рождался, это навык приобретенный, а любые навыки надо развивать, тут я со школой согласна. Поэтому за введение школьной формы проголосовала обеими руками. Ну а где костюм, там и белая рубашка, это генетически от меня сыну передалось. Теперь каждый воскресный вечер мы наглаживаем: он — рубашки, я — блузки, соревнуемся, кто лучше и быстрее.
— Так, рубашку погладил и… Ну, продолжай, — подтолкнула я Димку.
— Может, в «Метро» съездим, а то еды у нас мало?
— Я за выходные наездилась с тобой до икоты, совесть имей.
— Ну и ладно, — согласился. — Нет так нет.
У нас с сыном хорошие ровные отношения, правда, иногда он пытается сесть мне на голову, но я это быстро пресекаю.
Если говорю «нет», то мое «нет» никогда не становится «да». Он это усвоил еще в младенчестве, поэтому больших проблем у меня с ним не возникает, только маленькие разногласия.
Жанна привезла Мэри ранним утром. Димка даже еще в школу не ушел. Мэри увидела его, обрадовалась, руками замахала и заверещала: «Амалет». Самолет то есть, это он такую игру с ней придумал.
— Пойдешь ко мне? — спросила я девочку. — Давай переоденемся. — И сразу почувствовала, что с Мэри что-то не так.
— Жанна Владимировна, что-то она тепленькая или мне это кажется? Давайте измерим ей температуру, — предложила я с тревогой.
Жанна рассеянно на меня посмотрела, по-моему, не все услышала, а поняла еще меньше.